Джеми Дентон - Врата рая
– О, Вельма. Какой ужас! – Голос звучал так, будто ей не хватало дыхания. – Я ехала мимо и увидела дым. Ты в порядке?
Дрю нахмурился. Он проник вместе с Эмили за заграждение только потому, что при нем были служебные документы, полиция огородила весь участок. Он окинул взглядом территорию, но голубого седана Марго нигде не заметил.
– Как ты сюда попала? – спросила Вельма у преподавательницы.
– Я собралась к дочери, посмотреть ее новый дом, – ответила Марго. – Надо помочь ей разобрать вещи.
Вот это уже интересно. Из школьных бумаг, которые Дрю видел, ему было известно, что Марго жила в двадцати милях к западу от школы. Он также слышал, как Марго упоминала о своей дочери в беседе с Ритой, но: или у нее есть еще одна дочь, недавно купившая дом, или ехать ей следовало к Окснарду, к западу от ее собственного дома, а не к востоку, где школа.
А сама она смотрит на горящее здание, точно завороженная.
– О, какое несчастье, – бормочет, – страшное несчастье.
Эмили сняла солнечные очки и бросила многозначительный взгляд на Дрю. Затем обратилась к Марго:
– Думаю, вам повезло, что бабуля не согласилась взять вас в партнеры. – Она произносила слова медленно, как бы тщательно их подбирая. – Здесь скоро ничего не останется.
Увлеченная пожаром, теперь уже не грозившим перекинуться дальше, преподавательница не обращала внимания на Эмили, точно не слышала.
Но пожарный инспектор слышал все и все прекрасно понял. Вот и мотив для поджога. Поиски виновного всегда надо начинать в толпе зевак вокруг пожара. Просто, когда он появлялся в предыдущих случаях, там не оставалось никого, кроме Вельмы.
Накатила злость, но Дрю постарался овладеть эмоциями. Он коротко кивнул Эмили и, пользуясь тем, что Марго не обращала на них внимания, отошел подальше, чтобы поговорить по телефону. Через несколько секунд к ним уже направлялась пара полицейских в форме.
Заметив их, Марго начала ломать руки, но взгляд ее не отрывался от того, что она сотворила.
Дрю подошел к Марго сзади, полицейские встали по бокам.
– Что происходит? – спросила Вельма, переводя взгляд с Дрю на полицейских и, наконец, на Марго.
– Мэм, – обратился к Марго Шон Каллахэн, полицейский, с которым Дрю недавно работал по другому делу. – Мы бы хотели задать вам несколько вопросов.
– Марго? О, что же ты наделала, – воскликнула Вельма.
Марго продолжала терзать свои руки.
– Я не хотела, это получилось случайно. Я думала, что огонь потушат вовремя, как раньше.
– Зачем тебе это? – умоляюще проговорила Вельма. – Ну, скажи, зачем ты устроила мне эту подлость?
– Я хотела, чтобы ты продала мне бизнес, Вельма. А ты все отказывалась и отказывалась. Я подумала: если школа будет доставлять тебе слишком много беспокойства, ты захочешь от нее избавиться. Я не хотела, чтобы случился такой страшный пожар.
Каллахэн увел Марго, после того как его товарищ зачитал ей ее права. Правом ничего не говорить она не воспользовалась.
Дрю снова присел на корточки перед Вельмой. Она выглядела такой же расстроенной, как и арестованная.
– Как вы, управитесь? – спросил он.
Старая женщина усмехнулась, хотя в глазах у нее стояли слезы.
– Все будет нормально. Я в свое время разное пережила, переживу и это.
Храбрая старушка. Понятно теперь, от кого Эмили унаследовала такую энергию.
– Внучка заберет вас в гостиницу на пару дней, пока мы тут разгребаем. Сейчас мне надо идти, но, когда кончу, я сообщу вам, что будет с Марго, – обещаю.
– Спасибо, – ответила она. – Я ценю ваше внимание.
Он поднялся и поймал взгляд Эмили.
– Где вы будете?
– Здесь неподалеку есть отель.
– Я свяжусь с вами позже.
Эмили сняла очки.
– Нам нечего сказать друг другу. Только распрощаться.
Верно. Но слова расставания застряли у него в горле. Почему, ведь он сам ей сказал, что не хочет ее любви? Почему он мнется?
Он повернулся и зашагал к автомобилю. Прощай. Только одно слово.
Глава тринадцатая
Со дня большого пожара прошло почти две недели. Эмили стояла, прислонившись спиной к перилам веранды, посасывала лимонад из высокого стакана и смотрела, как большой желтый бульдозер сгребает то, что не сжег огонь.
Через два дня после несчастья они с бабкой вернулись в дом. Это упростило жизнь, но Эмили приходилось то и дело встречаться или говорить по телефону с людьми из страховой компании, подрядчиками по самым разным работам, юристами, архитекторами и строителями. К тому же – переговоры с «творческим» директором рекламного агентства на тему ее первого заказа. Среди всей этой лихорадочной активности она умудрилась составить убедительный план рекламной кампании для местной ресторанной сети, восхитивший и заказчика, и агента. А теперь у нее в активе имелись наметки для двух новых работ, надежно спрятанные в портфеле, плюс предложение постоянной работы.
Последнее ее тревожило. Не так-то легко отказаться от места, когда всю жизнь стремился к надежному и прочному положению. Но она твердо решила открыть собственную фирму. Хотя начинать дело с нуля – тоже трудно.
В первый же вечер, который они провели в гостинице, бабушка попыталась соблазнить Эмили на руководство школой, если тот будет отстраиваться. Эмили небрежно откликнулась, что взялась бы, будь у бабушки не кулинарная школа, а рекламная фирма. В результате у них вышло очень серьезное обсуждение, грозившее изменить всю их жизнь. Было принято решение, которое до сих пор кружило Эмили голову, а перспектива стать совершенно самостоятельной погрузила ее в состояние эйфории.
Итак, здание будет отстроено, но уже не как училище, а как обычный офис. Вместо стартового займа, бабуля войдет недеятельным товарищем в новое предприятие – «Реклама Дуган». Предприятие расположится внизу, верх можно будет сдавать.
Эмили чувствовала, как устала за последнее время. Ко всем дневным хлопотам, она еще и не высыпалась. Валясь в постель без сил, она вертелась, не находя покоя, а сны, наконец приходившие, были мучительными. Рано утром звенел будильник, и начиналась новая череда деловых встреч и звонков.
Она тосковала по Дрю. Сильно тосковала. И время не помогало: с каждым днем тоска становилась свирепее.
Дрю выполнил обещание зайти в гостиницу после допроса Марго. Он позвонил из холла, Эмили ответила, назвала номер комнаты и убежала, потому что не могла его видеть. Знать, что никогда не почувствуешь эти сильные руки, не обнимешь это прекрасное тело, не услышишь низкий, успокаивающий голос, беззаботный смех – нет, это было невозможно вынести.
Она тогда очень долго гуляла по берегу и не осмелилась вернуться к себе, не уверившись, что знакомая машина не стоит перед дверями. Бабушка молчала, что само по себе было подозрительно, но хотя бы не донимала вопросами или наставлениями.
