Мишель Кондер - Больше ни слова лжи
Он втянул один твердый сосок в свой теплый рот, и Элеанор изогнулась дугой. Думать было невозможно. Настало время ощущений.
Она просунула руки под его свитер и принялась ласкать загорелую кожу. Лукас застыл, пока она исследовала его тело. Почувствовав, что он задрожал, Элеанор испытала дикий восторг оттого, что способна так на него действовать.
Лукас негромко выругался и рванул свой свитер через голову. Элеанор жадно впитывала его взглядом. Это было невозможно, но он оказался еще прекраснее, с порослью темно-русых волосков на груди.
– Лукас…
Он расстегнул ее брюки и спустил их вниз. Несколько секунд он потратил на то, чтобы восхититься ее шелковым бельем, а затем снял и его.
У Элеанор не было времени смущаться из-за наготы, так как Лукас накрыл ее своим телом, прижался губами к ее губам, потом поцеловал груди, а потом спустился ниже.
Элеанор держалась за его плечи, пока он ласкал и целовал ее живот. Она предвкушала то, что последует дальше. Наконец она почувствовала легкие поцелуи на внутренней стороне бедер.
– Раздвинь ноги, Элеанор. Для меня. Я хочу тебя увидеть.
На ее лице мелькнуло чуть смущенное выражение, и Лукас вспомнил тот день, когда он любовался спящей Элеанор и думал о том, как невинно она выглядит. И сейчас она смотрела на него с изумлением, словно до него ее не касался ни один мужчина. В глубине души он хотел бы, чтобы так оно и было.
– Лукас…
Осознав, что он размышляет о вещах, которые раньше никогда не приходили ему в голову, Лукас положил руку на ее плоский живот.
– Ты этого хочешь, моя Элеанор? Ты хочешь, чтобы я коснулся тебя здесь?
Он накрыл ладонью центр ее женственности, от которого исходил жар.
– Да, о да! Я хочу… хочу…
Опустив голову, он принялся дразнить ее кончиком языка.
Элеанор вцепилась ему в волосы, а Лукас целиком сосредоточился на ее вкусе и чувствах, которые он испытывал. Он никогда не думал, что можно получать столько удовольствия, просто лаская женщину.
Она тихонько постанывала, сводя его с ума. Лукас быстро снял брюки и надел презерватив. Затем он устремился в ее тело. И едва не задохнулся от накатившего на него наслаждения. Это был рай. Это было все, о чем мужчина мог мечтать.
Неожиданно она напряглась. Лукас осознал, что ее тело скорее противится вторжению, чем приветствует его.
– Элеанор…
– Я…
– Элеанор, пожалуйста, скажи, что ты этим уже занималась, – хрипло попросил он, уже зная, что это не так.
– Я… О, Лукас… – Она обхватила мужчину руками и негромко застонала, прижимая его к себе.
– Не шевелись, моя любовь. – Он обхватил ладонями ее лицо. – Пусть твое тело привыкнет.
– Все в порядке. Мне сейчас не больно.
Сейчас?!
Лукас, смешавшись, не знал, как поступить. Сказать, что он был шокирован, значит, ничего не сказать.
– Хочешь, чтобы я остановился?
Элеанор качнула головой и Лукас подавил стон.
– Обхвати мою талию ногами, – хрипло велел он.
Она так и сделала. Лукас начал медленно и осторожно двигаться.
– Скажи, если я причиню тебе боль.
Элеанор выдохнула его имя, и он почувствовал, что она полностью впускает его в себя. Обливаясь потом и больше не в силах себя контролировать, Лукас уступил сжигавшей его страсти и задвигался быстрее, не сводя глаз с лица Элеанор, чтобы остановиться – если сможет – в любую секунду.
К счастью, этого не случилось, а когда Элеанор унеслась в другое измерение, Лукас сделал то, чего никогда не делал ни с одной женщиной: он заглянул ей в глаза и поцеловал ее.
Проснувшись в первый раз, Лукас обнаружил, что Элеанор лежит, прижавшись к нему. Ее голова покоилась на его плече, нога лежала поверх его ноги, а теплое одеяло надежно защищало их от холода.
Сквозь ледяное окно проникали первые лучи солнца, и Лукас мог видеть ее милое личико и облачка пара, вырывавшиеся изо рта.
Он лежал на спине, смотрел на красный бархатный полог, создававший иллюзию уютного кокона, и пытался разобраться в своих чувствах.
Они переполняли его, к чему он не привык. Лукас не мог решить, как ему поступить: встать или прижать Элеанор к себе.
Он коснулся носом ее волос и вдохнул аромат яблок. На его губах заиграла улыбка. Теперь он не сможет есть яблоки, не думая о ней. Лукас осторожно намотал прядь волос Элеанор на палец. У нее умиротворенный вид. И она так красива. И выглядит невинной.
Вот только она больше не невинна.
Элеанор была девственницей. Он до сих пор не мог в это поверить. Ему это никогда не пришло бы в голову, хотя, наверное, стоило, потому что он сразу заметил какую-то исходящую от нее чистоту. Не причинил ли он ей боль? Лукас приподнялся, чтобы взглянуть на нее.
Элеанор вздохнула и положила руку ему на грудь.
Уступая странному желанию, которое он не мог понять, Лукас наклонился и нежно ее поцеловал.
– Лукас… – прошептала она.
– Я здесь, – прохрипел он, прочистил горло и прижался к ее губам в легчайшем поцелуе.
– М-м-м. Это было мило.
Элеанор не открывала глаза, и Лукас снова наклонился над ней, целуя в губы. Ему даже не нужно было заниматься с ней сексом. Ему было хорошо, когда он просто касался ее. Но руки Элеанор запорхали по его телу, и он, сам не понимая, как это произошло, уложил ее на спину и накрыл собой.
– У тебя ничего не болит, моя красавица?
– Нет.
Когда он проснулся во второй раз, Элеанор паниковала.
– Лукас, Лукас! Лаки!
Она уже натянула джинсы и свитер и прыгала на одной ноге, натягивая на другую ботинок.
– Что за Лаки? – встревожился он.
– Котенок. Я забыла покормить его вечером. Он умирает от голода.
Лукас упал на подушки.
– Расслабься. Он наверняка обходился без еды гораздо дольше.
– Поскольку сейчас он живет у меня, я не допущу, чтобы он голодал.
Элеанор остановилась возле кровати и посмотрела на Лукаса сверху вниз. Он вспомнил, как когда-то сам голодал, и в его горле встал ком.
Он хотел притянуть ее к себе, но Элеанор заявила, что если он занят, она сама вызовет такси. Да, он был занят. Слишком занят, представляя ее обнаженной. Однако на такси она не поедет. Лукас встал и надел джинсы.
Элеанор молчала почти всю дорогу. Лукас боялся, что она сожалеет о проведенной с ним ночи. Или, может, она переживает из-за того, что их увидел персонал отеля, пришедший на работу. Он стиснул зубы. Для Элеанор главное – дело. Так же считал и Лукас, но по какой-то причине ее приоритеты его тревожили. Возможно потому, что мужчину обуревали сумасшедшие мысли, безумные мысли. Элеанор в его квартире… Элеанор в его постели… Элеанор в его жизни… Но она уезжает. Завтра.
В машине женщина просматривала полученные сообщения, и вдруг ее лицо озарила улыбка.
