Лэсс Смолл - Новогодняя ночь
– Почти что так.
– Почему тебе пришлось сдерживаться, чтобы не засмеяться, когда я сказала, что ты гораздо лучше, чем думаешь про себя сам?
– Ты сказала «нечто большее».
Он снова посмотрел на Марго и соврал:
– Я увидел себя гигантским грибом, возвышающимся над этим домом.
– Ты бы мог, если бы захотел.
– Какую часть Марго-гриба мне откусить?
Она помнила «Алису в Стране Чудес», но опять попыталась догадаться о скрытом смысле его слов. Он-то знал все «смыслы», но она – только один, явный. Марго подумала, сможет ли вообще когда-нибудь понимать мужчин. И решила, что Джон стоит таких усилий.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Джон с Марго ушли из танцзала одни из последних. Они еще побродили по пустому к этому времени и слабо освещенному первому этажу, взявшись за руки и явно не желая завершения праздника.
Лемон нашел их и присоединился. Свой пиджак он где-то скинул и ходил теперь, засунув руки в задние карманы брюк.
Втроем они устроились в удобной нише с окном, выходящим во двор, где из снега торчали низкорослые мескитовые деревья. Хотя на небе не было луны, снег тихо серебрился отраженным светом догорающего дня. Этот бледный свет вырисовывал из темноты голые черные ветви мескитовых деревьев и куцые кактусы.
Было очень приятно сидеть вот так, слушая неспешный разговор двух мужчин, тем более что Марго чувствовала себя совершенно вымотанной за эти два долгих дня и устроилась теперь, откинувшись в своем глубоком кресле и совсем расслабившись.
– Неплохо бы чашечку какао, – заявил Лемон и стал подыматься.
Его опередил Джон.
– Сиди спокойно. Ты уже набегался за двое суток. Я схожу.
– Позови Чака. Он принесет.
– Не-е, его команда совсем выдохлась. Правда, они заслужили благодарность за свою работу.
Джон ушел, оставив Лемона с Марго наедине.
– Рада, что пришла сюда? – спросил Лемон у засыпающей гостьи.
Та что-то промычала.
– Спать хочешь?
– Немножко.
Лемон лениво пошевелился, переложив ногу на ногу.
– Ну что, сядешь на пегого?
– Нет.
– Почему?
Марго посмотрела в его сторону.
– Джон просил не делать этого.
– Так ты теперь его слушаешься?
Марго пожала плечами.
– Он правильно говорит.
– Мне кажется, ты сможешь справиться с ним. Ты отличная наездница.
– Была ею когда-то очень давно.
– А ты не участвовала в скачках?
– Нет. Отец считал это пустой тратой времени.
– Это ж просто соревнование. Как любое другое, скажем лыжи, или плавание, или бег, например.
– Он говорит, все это хорошо, но соревноваться бессмысленно.
– Бессмысленно... – задумался Лемон.
– Можно заниматься чем-нибудь другим.
– Можно ездить на пони.
– Точно. Мы как-то говорили об этом с Джоном.
Лемон фыркнул.
– Ты хочешь, чтобы на пони ездил Джон!
– Нет. Я думаю, он способен на другие хорошие дела. А вот Пассия – пожалуй.
– Ага! Ревнуешь?
– Да нет, не ревную. Что к ней ревновать? Только...
– Что ж, приятно слышать.
– В наши дни гостеприимство, похоже, приобрело странные формы.
Лемон рассмеялся.
Но Марго было не смешно.
– Она задела его самолюбие.
– С ним все в порядке.
– Думаю, с ним будет все в порядке. Он изменился с прошлого года.
– Это за два-то дня? – улыбнулся недоверчиво Лемон.
– Люди меняются за считанные секунды.
– Что правда, то правда. Я сам стал свидетелем, как это произошло с Чико. Он долго боялся, что его депортируют обратно в Мексику. Ему даже казалось, будто все на свете следят за ним. Мне пришлось буквально за руку тащить его на регистрацию. Все равно что затаскивать кошку в воду. Но после того, как его поставили на учет и он появился из темной канцелярии на свет Божий, он преобразился. Посмотрела бы ты, как он стоял и удивленно озирался по сторонам, точно заново родился. Это было здорово.
– То же самое произошло и с Джоном.
– Я так и предполагал. Разве ты не рада, что я пригласил тебя?
– Зачем ты это сделал?
– Потому что вы подходите друг другу. И если я сделаю так, что он обзаведется здесь семьей, он может тут и остаться.
– Он так и так здесь останется. Ты ему нравишься.
– Да я давно уже выбился из сил, давая ему шанс за шансом проявить себя. Он такой... Так ты сядешь на пегого?
Марго оглянулась и увидала Джона, приближающегося с подносом. Он уловил последнюю фразу и сказал «нет», передавая им с Лемоном чашки дымящегося какао.
Лемон помешал в своей чашечке и пожаловался Джону:
– Не знаю, как тебе удается вмешиваться в мои планы. Я привел сюда эту женщину, чтобы уговорить ее сделать КОЕ-ЧТО с проклятым конем. Ты же запрещаешь ей, и, что самое удивительное, она тебя слушается! Как тебе это удалось?
Джон до предела вежливо объяснил:
– Я не хочу, чтобы она разбилась.
– Да она крепче любого железа.
Джон укоряюще посмотрел на Демона.
– Но она же леди.
– Самые железные женщины, которых я встречал, – с нетерпеливым вздохом выпалил Лемон, – были именно леди. Просто они всегда немного более утонченные. И у них у всех обычно низкий, мягкий голос. Никогда не слышал, чтобы хоть одна из них кричала или говорила на повышенных тонах. Они даже кричали спокойным, ровным голосом и очень вежливо.
– Кто эти женщины? – полюбопытствовала Марго, не отрываясь от какао. Ей казалось, это некто, бросивший Лемона.
– Моя мать, например. Она самая упрямая из всех женщин, которых я встречал.
Джон посоветовал:
– Позволь ей прокатиться на пегом.
– У Марго кости срастутся быстрее, чем у моей мамы.
Марго усмехнулась.
– Ты же говорил, что этот конь меня не сбросит.
Лемон сперва облизал губы, а потом сказал:
– Ну... Он, например, может проскакать под низко висящими ветками, провезти тебя под низким навесом, а если не будешь следить за ним, может и понести.
– Ты настаиваешь сейчас только потому, – поинтересовалась Марго, – что я уже пообещала Джону никогда не ездить на этом пегом скакуне?
Лемон опустил глаза, глядя в чашку, и начал с жалобой в голосе:
– Должен же кто-то сделать что-нибудь с этим жеребцом. Он будет отличным скакуном. Просто я никак не могу найти того, кто научит его хотя бы самым азам.
– А почему ты сам этим не займешься? Ты же превосходный наездник, – предложила Марго, и это было логично.
– Да у меня нет времени, и к тому же я побаиваюсь его.
Марго с Джоном дружно рассмеялись. Лемон допил какао и подытожил:
– Да, вот так. Я тут услышал, как мыши бегают по полу, и мне показалось, что это пегий жеребец забрался в дом и крадется ко мне.
– О!.. – вырвалось у Марго. Джон глубоко вздохнул и предложил:
