Вайолет Лайонз - Жертва пари
Несмотря на прекрасное владение английским, он все-таки не мог до конца передать бушующие в нем чувства и дополнил слова энергичным жестом. Внезапно настроение его изменилось. Протянув руку, Родольфо поманил к себе ошеломленную столь бурным проявлением эмоций Фло.
– Иди сюда, – приказал он тоном, которому невозможно было не повиноваться. – Иди сюда и дай мне показать, что такое настоящий поцелуй. Иди сюда, дорогая, я научу тебя тому, что значит быть любимой…
Разумом Фло понимала, что самое разумное – отказаться наотрез, бежать, пока не поздно. Но оказалась не в состоянии воспротивиться чувственному волшебству его слов и глаз, тому, что они обещали.
Не успев еще понять, что двинулась с места, она оказалась в его объятиях. Как ни страшно было осознавать это, но Фло в них чувствовала себя в безопасности. Однако правда заключалась в том, что эта «безопасность» являла собой полную противоположность тому, что обычно под этим словом подразумевается. С эмоциональной точки зрения ничего опаснее быть просто не могло. Но стоило его губам прикоснуться к ее, как она потеряла всякую способность думать.
Больше всего Фло поразила ласковость Родольфо, осторожность, которой от него она не ожидала, нежность, заставившая ее раскрыться ему навстречу. Разумеется, все это было неспроста.
Если бы он был настойчив и требователен, если бы страстное желание, читающееся в его глазах, отразилось и на поцелуе, тогда она могла бы запаниковать, попыталась бы освободиться. Но это было медленное, осторожное соблазнение, нежное соприкосновение, дразнящее нервные окончания, заставляющее кружиться голову.
– Родольфо… – только и смогла прошептать Фло.
Она чувствовала себя окутанной облаком чувственного наслаждения. Все, что ее окружало, словно растворилось в горячем тумане. Оставались только Родольфо и то страстное, невыносимое желание, которое он в ней пробудил.
– Ну что, способен твой шотландец на такое? – пробормотал Родольфо возле ее губ. – Может ли он так целовать тебя, возбудить это желание, эту страсть? Говорил ли он, насколько ты красива… Фло? – почувствовав ее инстинктивную реакцию, он сменил тон. – Так что же, Фло?
Лучше бы ему было помолчать, его слова отдавались в ее мозгу как удары молота, разбивая последние остатки защитного щита и все дальше уводя от реальности.
– Нет! – Это был стон боли, потери и горького разочарования. Фло отвернула лицо от поцелуя, радуясь тому, что может не видеть его лица. Она не рисковала заглянуть в глаза Родольфо, боясь того, что может там прочесть. Его собственная реакция испугала ее – внезапно напрягшись, он отстранил Фло от себя. – Нет! Остановись! Я не могу позволить тебе этого!
– Не позволишь мне? – В голосе Родольфо она услышала опасную нотку. – Фло, дорогая, ты не должна так говорить. Мы с тобой созданы для этого. Отрицать это означает отказываться от самой себя… своего сердца… своей души.
Это было очень похоже на то, что Фло чувствовала всего несколько мгновений назад и что так напугало ее. И она ухватилась за первую попавшуюся возможность защититься.
– Но Джеймс…
Упоминание этого имени словно оттолкнуло их друг от друга. Грубо выругавшись, Родольфо отпустил ее так внезапно, что Фло пришлось опереться спиной о стену.
– Джеймс! Джеймс ничего не значит! Он тебе не подходит!
– Нет подходит! – мстительно солгала Фло. – Он именно то, что мне нужно. Спокойный, собранный… – Его цинично поднятая бровь остановила ее, заставив подумать о чем-то более убедительном. – Он принес мне цветы, – нашлась она, сделав энергичный жест в сторону вазы.
Родольфо бросил пренебрежительный взгляд в ту сторону.
– Он принес тебе розы, – язвительно протянул он. – А ведь любой, кто достаточно хорошо тебя изучил, знал бы, что это отнюдь не твои любимые цветы. Настоящий любовник принес бы фиалки.
– Он старается, как может, – возразила Фло, стараясь не думать о том, что однажды в Барселоне, открыв дверь своей комнаты в отеле, обнаружила, что она вся заставлена вазами с ее самыми любимыми цветами. – Он хочет, чтобы я была счастлива.
– Стараться и хотеть еще недостаточно.
– Так же, как страсти и физического желания! Страсть обжигает, Родольфо, доставляет боль… разрушает. Без любви она походит на вышедший из-под контроля лесной пожар или торнадо, сметающие все на своем пути. А потом она неизбежно пожирает саму себя…
– Ты все равно останешься моей женой.
– В браке, лживом от начала до конца.
– Я поклялся любить…
– Не говори мне этого слова! – Фло протестующе выставила руки перед собой. – Принесение клятвы само по себе не значит, что ты знаешь, как надо любить!
– А Джеймс знает? Неужели ты действительно выбрала его?
На какое-то показавшееся ей бесконечным мгновение этот вопрос будто повис в воздухе между ними.
– Не знаю, – призналась наконец Фло с тяжелым вздохом. – Знаю только, что не выбрала тебя.
Пожалуйста, Боже, не дай ему начать спор по этому поводу, взмолилась она про себя. Не заставляй меня повторять это еще раз, потому что я могу не выдержать. Затуманившимися от слез глазами Фло смотрела, как гордо вскинулась голова Родольфо, а гневное выражение лица сменилось холодно-презрительным.
– Я уже говорил, что ты трусиха, – сказал наконец он, – но не знал, что до такой степени. Ты говоришь о страсти, даже не зная, что означает это слово. – Задумчиво, словно не веря самому себе, Родольфо покачал головой и горделивым движением руки словно отмел Фло прочь. – Уходи к своему Джеймсу, – презрительно произнес он. – Уходи к нему и живи своей пустой жизнью, ты этого заслуживаешь. И он этого заслуживает. Но если иногда по ночам к тебе будет приходить желание, если ты будешь лежать без сна и думать о том, как бы могло получиться, тогда вспомни, что у тебя было все! Однако ты оказалась слишком малодушной, чтобы принять это. И может быть, когда такой момент придет, ты поймешь, какую ошибку совершила, и пожалеешь об этом, но будет уже поздно, слишком поздно.
Глава тринадцатая
Резко повернувшись, он не оглядываясь пошел прочь, и Фло оставалось лишь глядеть ему вслед. В какой-то момент у нее появилось искушение позвать его, она даже открыла было рот, но, осознав опасность этого, поспешно сомкнула уста. Он прав, подумала Фло, вновь устало прислоняясь к стене. В будущем она оглянется назад, вспомнит и пожалеет о том, что могло бы быть.
Однако под словами «что могло бы быть» она и Родольфо понимали совершенно разные вещи, и в этом-то и была основная проблема. Они находились на противоположных концах эмоционального спектра, и, исходя из этого, ей пришлось сделать свой выбор. Выбор, который был вовсе не выбором, а инстинктом самосохранения.
