Бьюла Астор - Новая весна
Помощь девочек оказалась совсем не лишней. Пока они домывали посуду, она включила кофемолку.
— Потрясающий запах, — с видом знатока заявила Полли.
— Придется немного подождать, — заметила Деби. — Приглядите за кофе, а я пока поднимусь на третий этаж посмотреть комнаты.
— Ты хочешь устроить в одной из них мастерскую? — полюбопытствовала Полли. — Там ведь ничего нет, если не считать старой мебели.
Деби быстро прошлась по комнатам. Все они выходили окнами на север и идеально подходили для ее занятий, но чтобы занять одну из них под студию, нужно было получить разрешение Реджи. Нельзя забывать, что это его дом, а не ее собственный.
Удивительно, как это известие изменило ход ее мыслей. Деборе показалось, что вряд ли она была бы так настойчива в своем стремлении остаться, если бы знала о том, что дед изменил завещание. Она чувствовала себя гораздо увереннее, думая, что дом или, по крайней мере, его часть, принадлежат ей. И дело было вовсе не в том, что ей льстило считать себя одной из владелиц Вермонт-хаус. Она не собиралась извлекать из этого никакой материальной выгоды, выкупив долю сестер или, дождавшись, когда они вырастут, продав дом и поделив с ними вырученную сумму. Охватившее ее ощущение утраты лежало скорее в эмоциональной сфере. Деби чувствовала себя как воздушный гимнаст, которого вдруг лишили страховочной сетки.
Она всегда воспринимала этот дом как убежище, как краеугольный камень своей жизни, как место, на которое она имеет неотъемлемое право. То, что она заблуждалась, и у нее не больше прав жить здесь и называть Вермонт-хаус своим домом, чем у любого случайного гостя, порождало чувство неуверенности.
Вернувшись на кухню, она разлила кофе в чашки и решила попросить Полли или Джин отнести его в кабинет, куда после ужина отправился Реджи, объявив, что хочет еще поработать. Но неожиданное заявление Полли заставило ее передумать.
— Значит, сегодня он с Мирандой никуда не собирается, — с удовлетворением заметила та, когда за ним закрылась дверь. — Они теперь не часто выходят в свет. Не удивлюсь, если они вообще поссорились.
— Личная жизнь Реджи — его частное дело, — строго сказала Деби. — Я отнесу ему кофе, а вы, полагаю, все-таки закончите свои домашние задания.
Когда она вошла в кабинет, то увидела, что Реджи стоит у окна спиной к двери. Интересно, он просто отговорился необходимостью поработать, чтобы избежать ее общества, или действительно не мог сосредоточиться на бумагах, задумалась она.
На нем была майка с короткими рукавами, обтягивающая сильную мускулистую спину, и линялые джинсы, разрезанные на боку из-за гипсовой повязки.
Деби кашлянула, и Реджи повернулся, неприязненно взглянув на нее.
— У тебя не найдется свободной минутки? Мне надо кое-что обсудить с тобой, — нерешительно начала Дебора.
Его рот тронула горькая улыбка, в глазах появилось презрение.
— Обсудить? С этого надо было начинать.
Деби вспыхнула, обиженная его тоном, но вспомнив, сколько раз она поступала по-своему, игнорируя его советы, сдержала готовые вырваться колкие слова. Ведь и теперь, приехав, она сразу же заявила, что намерена остаться, а следовало прежде всего поинтересоваться его мнением на этот счет.
— Это касается моей работы, — мягко сказала она, поставив поднос на письменный стол. — Ты не возражаешь, если я займу одну из комнат на третьем этаже под мастерскую? Мне надо закончить пару заказов…
Услышав короткий смешок, Деби подняла голову и заметила на хмуром лице Реджи удивление.
— Зачем ты меня спрашиваешь? — почти грубо воскликнул он. — Почему просто не отнесла туда свои вещи?
Как ни хотелось ей солгать, она знала, что не сможет это сделать.
— Миранда сказала мне сегодня, что дедушка оставил дом тебе. Я об этом и не подозревала, — с трудом выговорила она.
Дебора ожидала увидеть в его глазах презрение, насмешку, даже требование немедленно убраться отсюда, но не такую реакцию. Реджи резко спросил:
— Миранда?
— Да, — в замешательстве подтвердила Деби.
— И теперь тебе не терпится узнать, почему дед принял такое решение?
— Нет, — испуганно воскликнула она, — вовсе нет.
Он смотрел на нее со странной смесью боли, печали и иронии. Дебора шагнула было к нему, но тут же заставила себя остановиться.
— Я знаю, что дала тебе веский повод для того, чтобы дурно думать обо мне, — хрипло выговорила она. — Но если мой дед оставил дом тебе, значит, так было нужно. Я хотела поговорить с тобой не об этом…
— А о чем? — неожиданно мягко спросил Реджи, и Деби смущенно заметила, как потеплели его глаза. Черты хмурого лица разгладились, и даже губы расплылись в слабой улыбке.
Дебора перевела дух и поймала себя на том, что не может оторвать взгляда от его чувственного рта, представляя, как она, лаская и дразня, проводит по нему языком…
— Деби!
Этот окрик прервал ее головокружительные мечтания и вернул к действительности.
— Где ты витаешь? Должно быть, вспоминаешь своего любовника?
Господи, как он опасно близок к истине, подумала Деби.
— У меня нет любовника! Я…
Она мгновенно умолкла, увидев, что Реджи пошатнулся и потерял равновесие. Дебора инстинктивно бросилась к нему, чтобы поддержать, и случайно прижалась головой к его плечу. Обхватив его за талию, она почувствовала, как он похудел.
Реджинальд уже твердо стоял на ногах, а она все еще не могла прийти в себя, настолько ошеломляющим было ощущение его близости.
Она вдохнула мускусный запах его одеколона, и вдруг ее охватило такое бурное желание, что она даже испугалась. Фантазии ее юности никогда не были так эротичны, и сейчас она испытала настоящий шок. Деби едва стояла на ногах, и поддержка требовалась уже не ему, а ей самой.
Реджи, видимо почувствовав это, отпустил стол и здоровой рукой подхватил Дебору. Она так сильно прижималась к нему, что ее грудь напряглась, и набухшие соски предательски проступили сквозь тонкий джемпер. Заметив это, Деби одернула его, и покраснела. В другое время она гордилась бы тем, что ее тело так живо реагирует на мужчину, но сейчас страшно смутилась и тут же начала вырываться, отчаянно прикрывая грудь руками.
Но было уже поздно. Надежда, что Реджи не обратит на это внимание, угасла, когда, подняв голову, Деби заметила на его лице насмешливое, почти хищное выражение удовлетворения. Затем, совершенно ошеломив ее, он вкрадчиво произнес:
— Какой у тебя чудесный свитер. Этот оттенок всегда был тебе к лицу.
Нужно что-то срочно сделать, чтобы выйти из кошмарной ситуации, в которую она попала, лихорадочно сообразила Деби и выпалила первое, что пришло на ум:
