Эми Эндрюс - Только не замуж!
– Риз, это не его ребенок.
– О… уже есть результаты теста на отцовство?
– В нем нет необходимости. Он не может иметь детей. Это выяснилось, когда они с Эйприл хотели завести ребенка.
– О нет. Бедняжка Так. Я этого не знала. Понимала, что у него были трудные годы, но и представить не могла…
Кэсси остановилась у светофора.
– Он молодчина.
– Ты уверена? Он всегда задирал нос, а большинство мужчин зазнаются благодаря успехам в делах и у женщин. И вдруг кто-то говорит им о их неспособности. Даже не знаю… Это такой удар…
Загорелся зеленый, и Кэсси перешла дорогу.
– Ну, он поручил это дело своему адвокату и больше о нем не упоминал, поэтому…
– Мужчины держат все в себе… а сами страдают. Все это не очень полезно для здоровья. Что с Мейсоном творилось хотя бы?! Ты его об этом спрашивала?
– Нет, не спрашивала. – Кэсси почувствовала себя очень неловко. А что, если Риз права? Не переживает ли Так, хотя вида и не показывает? Не помочь ли ему? Не может ли она что-то для него сделать?
Вот почему она предпочитает науку. Там все наполнено смыслом, ясно, что делать.
– Не переживай, – успокоила ее Риз. – Как бы то ни было, мне надо идти, но, может, мы с Мейсоном приедем в Итаку на следующий уик-энд? К тому времени у меня в голове уляжется вся эта история с Кэсси-которая-живет-с-мужчиной. Может, вместе что-нибудь придумаем? Надо с Джиной и Марии посоветоваться.
Через минуту они закончили разговор, а Кэсси подошла к дому. И впервые за три недели она сбавила шаг.
– Что-то ты затихарилась, – сказал Так через час, когда она с тарелками пошла на кухню.
Обычно Кэсси рассказывала о новостях с ее проектом, о красотах, которые увидела в телескоп. Но на сей раз она молча ела и позволила говорить ему.
Кэсси не успела возразить, как поняла, что он прав. Все ее мысли занимали слова Риз, и она гадала, что теперь от нее требуется. Если вся эта история с Дженни усугубит состояние Така… снизит его мужскую самооценку – не ее ли задача поднять ему настроение?
А надо ли вообще с ним об этом говорить? Начинать дискуссию? Нужна ли ему поддержка? Надо ли ей бередить его раны?
О-ох! Никогда она еще не чувствовала себя такой глупой. Где же Джина, когда нужно с ней посоветоваться?
– Риз считает, что вся эта история с сомнительным отцовством может усилить твои переживания из-за невозможности иметь детей, что ты начнешь скрывать свои чувства, и это плохо отразится на твоем здоровье, – выпалила она.
Так заморгал:
– Ты рассказала Риз о моем бесплодии?
Кэсси пожала плечами.
– Я думала, Риз все давно знает, – сказала она деловито.
Так повернулся к раковине и включал горячую воду.
– Пусть Риз занимается своими делами.
Кэсси уставилась на спину Така. Что ж, ладно.
Все ясно – лучше ей не совать нос куда не следует. По опыту своего общения с людьми она знала, что слова часто расходятся с делами.
Она встала и шагнула к нему.
– Если она права, я подумала, что… могла бы помочь тебе. – Хоть как-то. – Ведь ты помог мне с моим либидо?
Так повернулся и улыбнулся ей, глаза его заблестели:
– О, ты неплохо мне помогаешь.
– Я? Помогаю?
– Конечно. Что, кроме хорошего секса, может удовлетворить мужское честолюбие?
Значит, его честолюбие тоже стало чрезмерным? А она, в свою очередь, ему помогла?
– Не знаю почему, но чувствую себя здоровым как никогда.
Кэсси не могла с ним не согласиться, тем более что каждая ее клеточка пела от сексуальной энергетики, которой они оба зарядились. Но в данный момент секс стал бы слишком простым выходом из положения, а она не хотела позволить ему или своему либидо отвлечь ее от главной цели.
– Я постараюсь… сопереживать тебе в твоих делах.
Так на секунду замер, а потом рассмеялся:
– Ты только посмотри на себя. Прямо доктор Будьте-Здоровы со мной живет.
– Так!
Он изменил тон:
– Со мной все в порядке. – Он повернулся к раковине. – Я был женат, моя карьера рухнула, мы не можем сделать ребенка, и я больше не женат.
– Два года – это очень мало, – промолвила Кэсси в его широкую красивую спину. Даже ее родители, которые то ладили, то нет, прожили вместе тридцать лет.
Так пожал плечами:
– Думаю, никто не удивился. До женитьбы мы были знакомы всего несколько месяцев.
Кэсси попыталась понять, в чем заключается ненормальность этого импульсивного решения. Похоже на то, как Риз за неделю по уши влюбилась в Мейсона несколько лет назад. Или Джина обручилась с Картером.
Ее пониманию это недоступно.
– Немного опрометчиво, – заключила она.
Так поглядел на свои потные руки. Опрометчиво, но тогда все казалось правильным. Он снова повернулся и положил одну мокрую руку себе на бедро. Кэсси растерянно смотрела на него, хмуро сдвинув брови, с карандашом за ухом. Он сомневался, что она понимает меру его отчаяния, когда живет в своем мире кристально чистой логики.
Но вдруг он страстно ее захотел.
– Она была медсестрой в кабинете, где мне делали терапевтические процедуры. За свою карьеру я перенес несколько операций, а она была молодая, симпатичная. Я же чувствовал себя старым, поизносившимся и вдобавок импотентом. Она поверила в меня, как никто раньше, и стала мне нужной. До этого у меня был только футбол. Больше ничего я не знал.
Он пригладил рукой свои волосы, злой на самого себя за ушедшую молодость и ненужную откровенность.
– Когда она захотела ребенка, казалось, что эту-то радость я могу ей доставить, потому что быть женой спортсмена – не такое уж безоблачное счастье. И хотя я понимал, что заводить детей, когда наш брак трещит по швам, неразумно, все же очень старался. То есть хотя бы одна моя половина действовала правильно. Может, это удержало бы нас вместе.
Кэсси нахмурилась:
– Не очень умное решение для такого красавчика.
Так хохотнул. Доверился Кэсси и все ей рассказал…
– Не знаю… Все было бы хорошо, если бы я любил ее, как она меня, если бы она забеременела. Но у нас ничего не получалось. А когда выяснилось, что причина во мне… что это я виноват… удар был почище того, что я получил во время своего первого футбольного финала. То есть я был распасовщиком, был мужчиной и вдруг стал никем. Не мог стать отцом и не мог больше играть в футбол. И чего же я после этого стою?
Кэсси слышала горькую обиду в его словах и поняла – настал ее черед что-то сказать. Доброе слово. Но ей не хватало житейского опыта.
