Люси Эллис - Зачарованный нимфой
— Это действительно приятно слышать. Во время судебных разбирательств по делу Реймонда в газетах обо мне писали множество неприятных вещей. Журналисты старались накопать как можно больше грязи, таковы их методы.
— Это обеспечивает большие тиражи, — угрюмо заметил он.
Никому не известно об этом лучше, чем Нэшу. Уж он-то вкусил с лихвой горькой славы. Он более десяти лет скрывался от папарацци.
— Надеюсь, мне никогда не придется пройти через это еще раз. Те ужасные пять недель в Париже… Каждое утро новые статьи с оскорбительными заголовками… — Она содрогнулась от отвращения.
Нэш нахмурился. О чем он думает? Неужели он читал хоть одну из этих историй? Она не смела спрашивать, не хотела снова думать об этом. Однако было необходимо внести ясность.
— Все те мужчины, с которыми я якобы встречалась… На яхте Юровского я была одной из пятнадцати приглашенных гостей женского пола, так как дружила с его пассией. Что касается Дамиана, я знаю его с тринадцати лет, и между нами никогда ничего не было.
— Тебе не нужно отчитываться передо мной за свое прошлое. — Голос Нэша звучал почти грубо, но выражение крайнего удовлетворения ее словами не покидало его глаз.
Мог ли он действительно ревновать ее?
— Наоборот, Нэш. Я поделилась с тобой своим прошлым, в то время как ты и не думаешь оставить свою привычку отмалчиваться.
— Хочешь услышать о моих бывших?
Лорелей лишь махнула рукой:
— Ты несерьезно относишься к этому разговору. Почему ты не доверяешь мне?
Он заправил ей за ухо непослушный локон:
— Хорошо, что бы тебе хотелось узнать?
Ее лицо просветлело.
— Мы могли бы начать с того, на чем остановились прошлой ночью. Твои шрамы. Ты сказал, что они всегда при тебе. Что ты имел в виду? Я знаю, это сложно объяснить, но мне бы хотелось узнать, почему ты занимаешься тем, чем занимаешься…
— Сложно? — Он смотрел на нее с улыбкой. — Нет, дорогая, это очень просто. Это у меня в крови. Мой отец, Джон Блу, работал в разных инженерных командах по всему миру и таскал нас за собой.
— Детство без детства, понятно.
— Можно сказать и так.
На какое-то мгновение он затих, но Лорелей терпеливо ждала продолжения. Она почувствовала, что это была лишь верхушка айсберга.
— Мама оставила нас, когда я был еще младенцем. Так и не смогла приспособиться к такому образу жизни, не могла справиться с отцовским характером. Я не виню ее… — Нэш запустил руки в карманы. — Она оставила меня и брата с отцом. — Его взгляд блуждал по прибрежной полосе, словно он искал что-то. — Он был алкоголиком и задирой, мы жили в аду. Потом Джек, мой старший брат, подрос достаточно, чтобы доставать до педали газа. Мы начали заниматься гонками. Брат был хорош, но я оказался лучше.
Лорелей не поняла Нэша:
— Ты стал ездить вместе с отцом?
— Нет, вопреки ему. — Его голос был лишен эмоций. — У него были планы, я стал их воплощать. В тот момент, когда я подписал свой первый контракт с «Феррари» я прекратил с ним общение.
Лорелей подавила дрожь. Она не предполагала открыть в нем подобной стороны.
— Это была своего рода месть? — проговорила она неуверенно.
— Нет, это был единственный способ выжить.
Это этих слов по ее коже пробежали мурашки.
— Знаешь, я восхищаюсь тем, что ты не бросила своего старика, — произнес он.
— Могла ли я поступить иначе?
Лорелей почти отпрянула. Было видно, что сама мысль внушала ей возмущение.
— Разве можно мной восхищаться? Моей матери тоже не было рядом, когда я в ней нуждалась. Отец никогда не хотел доставлять мне неприятностей, просто так получалось… Он всегда любил меня. Как я могу оставить человека, который любит меня?
Нэш смотрел на Лорелей таким взглядом, словно каждое ее слово доставляло ему физическую боль. Наконец он решил положить конец разговору:
— Это хорошо. Хорошо, что ты знаешь. Ты достойна любви.
Значило ли это, что он сам испытывал к ней какие-либо чувства? Лорелей предложила бы ему все, что угодно: дружбу, поддержку, любовь… Но она знала, что в данный момент Нэш откажется от всего.
Его подстегивали лишь внутренние демоны, разрывавшие нутро на части, и, возможно, пути назад уже просто не существовало.
Неожиданно Нэш поднялся с песка и подал Лорелей руку. Он возвышался над ней, словно гигантский исполин, надежный и сильный. Рядом с ним ее жизнь принимала четкие очертания, приобретала смысл, а мир вокруг становился менее враждебным.
— На сегодня с нас достаточно прошлого. Вечером мы поедем смотреть горы, — заключил Нэш.
Тем же вечером за ужином Лорелей наконец-то решилась задать вопрос, мучивший ее все время.
— Ты покинул спорт из-за той аварии в Италии?
Нэш покачал головой.
— Вероятно, так думают все, но это нет. — Его голос был тих и спокоен.
Отблески свечей, игравшие на его волосах, делали их цвета золота.
— Мое преимущество в том, что рядом со мной нет людей, которые бы зависели от меня. Я не прочь умереть на трассе. Так я хотя бы ушел из этого мира, занимаясь любимым делом.
Лорелей чуть было не подавилась вином, пораженная его ответом до глубины души.
— То, что ты говоришь, чудовищно.
— В любом случае я не планирую оставлять гонки в скором времени.
— Да, но… — Понимал ли он, насколько пустой стала его жизнь? — А как же твой старший брат? — пробормотала она.
Нэш принялся разрезать свой стейк.
— Как же я?
Лорелей тут же захотелось забрать свои слова назад.
— Я имею в виду… Если с тобой что-то случится, это разобьет мне сердце. — Она кокетливо улыбнулась.
Нэш потянулся за стаканом с водой:
— Что же, я запомню это.
Лорелей захотелось закутаться в шаль — от его слов веяло могильным холодом.
— В какой-то момент что-то заставит тебя остановиться. — Она уже не говорила столь уверенно.
Он опустил стакан на скатерть.
— Мой старший брат Джек алкоголик, как и его отец. Он не смог удержать семейный бизнес, потерял жену и глупо промотал свои таланты. Ему казалось, что больше нет смысла жить. Шесть лет назад с ним произошел несчастный случай, тогда в госпитале я едва мог узнать его после аварии. Затем я много работал и навестил его лишь раз. — Их взгляды встретились. — Его бывшая жена обвинила во всем меня. Он всегда хотел достичь высот, но талан достался лишь мне. После этого я решил завязать с гонками. Я вернулся в Сидней и около года жил вместе с ним. Мы восстановили семейный бизнес, каждый день он посещал общество анонимных алкоголиков, его жизнь наладилась. Я многому ему обязан. Он поддерживал меня, пока я учился в университете. Он мой брат. Брат, который ненавидит меня.
