Робин Грейди - Прелестная беглянка
— Натали сказала в тот вечер, когда мы все ужинали, что она бы не удивилась, если ты вернешься из Франции с ребенком.
На лице Матео не отражалось ни одной эмоции.
— Натали очень мила, но она многого не знает.
— Например?..
— Например, процесс усыновления во Франции в настоящее время весьма усложнился, а значит, занимает много времени.
— Ты хочешь сказать, что интересовался деталями?
— Мы не раз разговаривали с Николь Гарнье на эту тему.
Матео дал слишком уклончивый ответ. Бейли уточнила:
— То есть Натали не права и ты пока еще конкретно не думал над этим вопросом?
— Однажды Реми обретет свой дом и семью…
— Почему он не может обрести все это благодаря тебе?
— Это тяжело, Бейли. Я понимаю, какие чувства ты можешь испытывать, оставляя здесь детей. Но они в хороших руках. Со своей стороны, я делаю для них если не все, что могу, то очень многое.
Бейли закусила губу. Да, в этом она сама убедилась — Матео помогал детям из детского дома так, как помогают лишь немногие.
— Может, нам тогда уехать завтра? — предложила она, поколебавшись. — Потому что, если я останусь здесь еще, могу вообще не захотеть уезжать. Эти дети… Они крадут твое сердце, — со слабой улыбкой призналась она.
Матео поймал ее взгляд:
— В этом я с тобой соглашусь. Но так обычно случается с людьми — когда, бывает, нужно остаться, этого делать не хочется. А когда ты мог бы уйти, не всегда есть куда.
Матео отвернулся от нее, но Бейли продолжала смотреть на него. Ей было понятно, что последняя фраза касалась самого Матео. В общем-то это касается и ее тоже, верно? Когда она хотела уйти, но ей некуда было, Матео убедил ее остаться. В результате вот уже две недели она спит в его постели и даже прилетела с ним во Францию. За то короткое время, что они здесь прожили, Бейли привыкла видеть его у горящего камина. Привыкла видеть Матео, когда он, задумавшись, гуляет вокруг детского дома, привыкла наблюдать его улыбку, когда кто-то из детей, желая сделать ему приятное, дарил рисунок или пел песенку. Рядом с Матео она чувствовала себя так, словно приехала с ним сюда не впервые…
Как закончатся их отношения, когда они вернутся в Австралию? Когда она начнет зарабатывать пусть небольшие, но свои собственные деньги? Ясно только, что у нее больше не будет причин жить с Матео в его доме.
Слова Матео открыли ей глаза: ей не хотелось с ним расставаться.
Глава 11
Матео глядел на играющих детей. Стоял ясный, но прохладный октябрьский день. Вот уже три дня, как они с Бейли жили во Франции. День они проводили с детьми в детском доме или в его окрестностях, вечером возвращались домой и занимались любовью до поздней ночи. Несмотря на недавнее желание Бейли уехать, они все-таки остались. Потому что сам Матео так и не смог решиться на это. Что-то заставляло его быть именно здесь — может, французская осень, может, смех детей, а может, и воспоминания — все смешалось…
Бейли уже сожалела, что пообещала Натали выйти на работу, иначе они бы обязательно остались еще на несколько дней — ей здесь очень нравилось. И Матео задумывался над тем, что их ждет, когда они вернутся в Австралию. «Кажется, мне не хватит того времени, что я с Бейли провел здесь, во Франции», — понял он. Конечно, можно будет продолжать встречаться с Бейли и дома, правда с одним условием: их роман так и останется романом без всякого продолжения. Если Бейли это условие примет, то он будет только рад этому.
Бейли шла по дорожке рядом с мадам Гарнье. Следом за ними шагала Клэр — похоже, девочка немного пришла в себя после того, как узнала, что ее лучшая подружка уезжает из детского дома. Матео направился к ним, вспоминая, как все воспринял он тогда, когда был маленьким. Как он радовался, когда Эрнесто предложил ему поехать с ним! У него, как и у Генри, будет своя семья!
Оставалось лишь надеяться, что, как он и сказал Бейли, Клэр и другие дети однажды обретут свой новый дом и любящих их родителей…
В лицо Матео вдруг подул резкий ветер. Он посмотрел в небо. Кажется, погода стремительно портится — осенний дождь мог зарядить в любую минуту.
— Ну как, мсье, готовы уехать? — спросила у него Николь.
Матео взял Бейли за руку:
— Да, нам, пожалуй, пора, я обещал Бейли показать Париж.
Бейли ничего не сказала, лишь молча кивнула в ответ. Тяни не тяни, но им в любом случае скоро придется отсюда уехать.
Через несколько минут мадам Гарнье и другие воспитательницы собрали детей, чтобы Матео и Бейли могли с ними попрощаться. Прощание далось нелегко, но им нужно было уезжать.
— А где Реми? — неожиданно спросил Матео, когда понял, что его нет среди детей. — С ним все в порядке? — чуть встревоженно обратился он к мадам Гарнье.
Та со слабой улыбкой протянула ему что-то:
— Это вам от Реми, мсье Селека. Он не захотел выйти. — Она развела руки в стороны и пожала плечами.
Матео принял из ее рук подарок. Это была картонка, завернутая в бумагу. Матео развернул ее и уставился на надпись под рисунком мальчика с футбольным мячом в руках:
«Не забывайте навещать нас, мсье».
Матео сглотнул.
— Я сейчас, — кивнул он, ни к кому конкретно не обращаясь, и зашагал ко входу в дом.
— Мсье Селека! — негромко, но твердо позвала его мадам Гарнье. Он обернулся. — Думаю, вам не стоит этого делать. Я передам Реми вашу благодарность. Можете не сомневаться…
После недолгой борьбы с самим собой Матео стиснул зубы и медленно кивнул. Да, Николь Гарнье права. А если вдруг Реми попросит его о том, что он не сможет сделать, например взять его с собой?
Матео вернулся к Бейли. Она смотрела на него с грустной улыбкой, и в ее глазах он прочел понимание. Она молча взяла его руку и пожала ее. Матео с трудом улыбнулся ей.
Он сел в машину, не поднимая голову, почти уверенный в том, что Реми стоит у окна и глядит на них, как когда-то смотрел он сам, гадая, увидит ли Эрнесто еще раз или нет…
По дороге в Париж Матео почти не отрывал взгляда от дороги. Бейли несколько раз пыталась с ним заговорить, но, получая лишь односложные ответы, вскоре также погрузилась в молчание. Отвернувшись к окну, она думала, что ее ощущение, будто они с Матео давно знакомы, ошибочно. Иначе они бы не молчали, понимая и разделяя чувства друг друга, покидая детей, которым оба желали счастья, но сами не могли им его подарить.
По обоюдному молчаливому согласию, вернувшись в Париж, они не стали возвращаться к разговору о детском доме и о детях, живущих там, но оба чувствовали себя как-то неуютно, оказавшись в роскошном номере отеля, за несколько дней привыкнув к простой обстановке домика Матео.
