Линн Грэхем - Пока жива надежда
— В постель, — хрипло скомандовал он, потянув ее к лестнице.
— Но сейчас время ужина, — запротестовала Джесс.
— Это не проблема! Томмазио не позволит нам умереть от голода, драгоценная моя.
Желание, которое он пробудил в ней своим вторым поцелуем, было безжалостным. Каждое движение его языка пронзало ответной дрожью все ее тело. Джесс чувствовала, как жар, словно пламя, отчаянно нуждающееся в топливе, охватил ее сердце.
Сдернув с него пиджак, она начала расстегивать его рубашку. С тихим смехом Цезарио снова прижался к ее губам. Когда его руки срывали с нее одежду, она знала — тот же самый огонь пылал и в его сердце.
Он вошел в нее резко и глубоко, и Джесс услышала стон удовлетворения. Она наслаждалась каждым движением его бедер, неодолимо стремясь к завершающей кульминации, даже когда он чуть замедлял свой ритм, чтобы растянуть удовольствие. Она словно таяла в объятиях его сильных рук, чувствуя восхитительное наслаждение, накрывающее ее горячей волной. Все, что Джесс могла слышать, — это удары его сердца. Оно звучало как набат, утверждающий их соединение.
— Я никогда так никого не хотел, красавица моя. — Руки Цезарио крепко сжимали Джесс и не хотели отпускать.
Она улыбнулась, нежно касаясь его подбородка, восхищаясь безупречной лепкой мужественного лица. Она наслаждалась, ощущая себя необходимой. Его страсть заставляла ее чувствовать себя особенной. Это был подходящий момент, чтобы сказать ему о беременности. Но она отказалась от этой идеи. Сейчас ей больше хотелось сосредоточиться на их близости, чем на том, что могло привести к ее быстрому завершению.
«Лучше сказать ему утром», — решила Джесс, когда наконец они выбрались из постели, чтобы поужинать.
То, что осталось от ночи, было еще более долгим продолжением того, чем они начали заниматься перед ужином. Цезарио оказался неутомим, его желание — ненасытным. Только под утро они наконец заснули, а когда Джесс проснулась, то Цезарио уже не было.
Она решила рассказать ему о беременности за завтраком.
Натянув джинсы и шелковую рубашку, Джесс спустилась вниз. Цезарио разговаривал по телефону у себя в кабинете. Уид и Мэджик носились друг за другом вокруг стола.
Глазами полными любви Джесс смотрела на мужа, вспоминая моменты их близости…
Глава 9
Цезарио на мгновение замер, увидев жену:
— Джессика… Через минуту я закончу. Джесс попросила Томмазио принести им кофе и села на диван.
— Я хочу тебе кое-что сказать, — начала она, когда Цезарио закончил разговор.
Томмазио внес небольшую паузу, появившись с подносом. Взяв чашку, Цезарио отошел к окну. Солнечный свет рассыпался искрами в его черных волосах, добавляя блеска харизматичной наружности.
— Так что ты хотела сказать?
Джесс подняла голову и посмотрела на него:
— Я беременна.
Казалось, это было последним, что он ожидал от нее услышать.
— Не может быть…
— Вчера я была у врача, и он это подтвердил. Так что ошибки быть не может.
— Но отчего так скоро все, так быстро? — Цезарио от волнения перешел на поэтический слог. — Нам обоим за тридцать, и я думал, что на это уйдет не один месяц…
— На следующий год к концу января мы станем родителями. — Джесс ободряюще улыбнулась, стараясь заразить его своим энтузиазмом.
— На следующий год к концу января… — медленно повторил Цезарио.
Так мог бы сказать человек, испытавший шок, а не услышавший радостную новость. Его лицо было неподвижным, веки полуопущены, и трудно было понять, о чем он думал. Джесс никогда еще не приходилось сталкиваться с такой странной реакцией, не говоря уж о том, что она надеялась получить от Цезарио совсем другое.
— Ты, похоже, не очень доволен… — пробормотала она.
Цезарио наконец очнулся, сделал к ней шаг и снова остановился, проявляя несвойственную ему неуверенность:
— Конечно я доволен!
Джесс замерла. Вся теплота их близости прошлой ночью бесследно исчезла.
— Нет, ты не доволен. И я не понимаю почему. Разве ты не затем на мне женился, чтобы я родила тебе ребенка? — Ее голос становился все более тонким, и в какой-то момент она испугалась, что может расплакаться.
— Что с тобой? — бормотал Цезарио, прижимая к себе ее напрягшееся тело. — Неужели беременность делает женщин такими сердитыми?
— Беременность тут ни при чем! Это ты сам… твое поведение… Ты что, изменил свое мнение? Ты больше не хочешь ребенка?
Цезарио взял ее руки:
— Не говори чепухи! Если у тебя будет ребенок, то, конечно, я рад, маленькая моя. — Цезарио так пристально смотрел на нее, словно хотел внушить ей эту мысль. — И мне жаль: едва услышав такую новость, я вынужден тебя покинуть. У меня срочные дела в Милане.
Ее сердце дрогнуло в предчувствии разлуки. Трудно было поверить, будто Цезарио снова нужно вернуться в Италию, когда они только что приехали оттуда. И все же Джесс вздохнула с облегчением. Он был слишком озабочен предстоящим отъездом, поэтому и ее новость получила такой странный отклик.
— Ничего. Если заскучаю, моя семья всегда рядом. Да и скучать будет некогда — у меня сейчас полно работы.
— Ты беременна, тебе нужно больше отдыхать.
— Я разумный человек. У меня уже подписан контракт на неполный рабочий день. Сейчас мне нужно обустроить помещение для моих собак и нанять персонал. Мне найдется чем заняться, пока тебя не будет.
В оставшееся до его отъезда время Джесс удалось сохранить свое приподнятое настроение. Ей не хотелось, чтобы у него в памяти осталось ее недовольное лицо. Но позже, когда она в своей новой машине ехала на работу, ей стало ясно: с какой стороны на это ни посмотри, реакция Цезарио была явно не той, на которую она рассчитывала.
Нет, Цезарио определенно не был доволен. Что-то изменилось за эти шесть недель. Может, он уже не хотел от нее ребенка? Конечно, она забеременела быстрее, чем они ожидали. Но мог ли один этот факт заставить его передумать? Джесс вспоминала выражение его лица в тот момент, когда она сообщила ему свою новость. Растерянное, встревоженное… виноватое?
Джесс нахмурилась. Откуда у нее такое впечатление, будто он мог чувствовать себя виноватым? Должно быть, это просто игра ее воображения. С какой стати Цезарио чувствовать себя виноватым в ее беременности, если именно это он и планировал?
В последующие пять дней Джесс была полностью загружена и на работе, и дома. Из городского приюта ей передали еще несколько собак, от которых отказались хозяева. Люди часто сдают животных по требованию владельцев квартир или потому, что не могут их прокормить или обеспечить соответствующим медобслуживанием.
