Анна Макстед - Витамины любви, или Любовь не для слабонервных
Наступило молчание. Мои слова ее явно не убедили:
— Не могу с тобой согласиться. Я сама точно уберу лучше.
— Ты в этом уверена, Габ? У тебя ведь очень большой дом.
— Ты на что намекаешь?
— Я никогда не намекаю. Я всегда говорю прямо. И я хочу сказать, что ты слишком многое взвалила на себя. И работа, и Джуд, да еще и дом. Спорю на что угодно, ты к тому же занимаешься всеми счетами за дом, я ведь Оливера хорошо знаю.
— У нас есть няня Аманда.
— Да, но няни не занимаются счетами. К тому же она приходит не на полный день, я правильно говорю?
— Ну да, конечно, но если отдавать ребенка в руки другой женщины на весь день, зачем тогда его заводить?
— Это не дело… согласна.
— У меня же их не четверо. Неужели мне с одним не справиться? Это было бы уж совсем грустно.
Я не очень понимала, о чем этот спор, и осторожно подвела разговор к концу. Расскажу Габриелле о Джеке, когда она будет в форме. Когда у тебя голова засунута в унитаз (даже роскошный) и ты отскребаешь дерьмо, трудно не ассоциировать этот момент со всей своей жизнью. Даже если твоя жизнь в целом прекрасна, как у Габриеллы.
На работе толку от меня совсем не было. Мне попалось веселенькое дело о корпоративной страховке от несчастных случаев на производстве. Такое впечатление, что половина населения страны сидит дома на полной зарплате после получения увечья на работе. Грег любит иметь дело с корпорациями — они приносят нам большие доходы и часто становятся постоянными клиентами. Конечно, супружеские распри интереснее, но правильно говорит воротила нашего бизнеса: на одних изменах не проживешь. Дела об изменах низкоприбыльны. Бывают такие скользкие моменты, когда чья-то бедная жена звонит и говорит: «Сегодня не могу оплатить слежку», а через пять минут перезванивает и просит: «Он еще не пришел домой — отыщите его!»
Страховые компании менее эмоциональны. Они просто просят нас выяснить, действительно ли у мистера Блоггса серьезная травма спины из-за того, что он поскользнулся на виноградине, на территории фирмы, или же он прихрамывает при посторонних, а у себя на участке делает обратное сальто. И эти фирмы нам платят щедро, потому что мы экономим для них целые состояния. Наша работа вовсе не легкая. Тот, кто решил обмануть страховую компанию, всегда бдителен. Такой прихрамывает вплоть до дверей своего дома, а потом видишь через окна, как он, чудесно исцелившись, вальсирует по своей квартире. И даже не считает нужным задернуть шторы, потому что знает: закон запрещает фотографировать человека через его окна. Закон наш выдуман для помощи мошенникам.
У меня были амбициозные планы по борьбе с преступлениями, но не на сегодня. Я думала о Джеке. После репетиции «Отдельных столиков» я позвонила ему;
— Очень тебя прошу, позволь мне объясниться. Ты ведь мне тогда так и не дал этой возможности. — Я глубоко вздохнула. — Может быть, и тебе, Джек, станет легче. — Он молчал, и я добавила: — Даже преступникам суд оставляет право на защиту.
— Да, ведь законы написаны ослами, — высказался он. — И я тоже осел. Боже мой! Ладно, увидимся, но на моих условиях.
Я сидела за своим рабочим столом, жевала карандаш и прокручивала в уме разговор с ним. Мне делалось плохо от одной мысли, что придется с ним встретиться. Я стояла перед зеркалом, натягивая кожу от щек к ушам, оценивая, насколько я постарела с тех пор, как мы виделись в последний раз. Меня подташнивало. Я боялась, что при одном взгляде на него превращусь в ту наивную девочку, какой была десять лет назад. Может быть, он отменит встречу и мне не придется проходить через все это.
Но я знала, что не отменит. Джек всегда поступал точно в соответствии с принятым решением. И я это помнила. Он назначил встречу на семь часов в ресторане, который, как пишут в лондонской газете «Тайм-аут», был вторым домом для знаменитостей и «людей из средств массовой информации». Не хотелось верить слухам, но пришлось. Без сомнения, он стал успешным агентом. Слава для него не значила ничего. Или, точнее говоря, слава для него значила меньше, чем для большинства людей.
Жаль, не могу сказать того же о себе. Если кто-то по доброте своей укажет мне на знаменитость, я разволнуюсь. К сожалению, никогда не могу угадать, кто это такой. Тем не менее, меня приводит в восторг сама мысль о том, что это знаменитость и что мне повезло случайно оказаться рядом.
Может быть, Джек теперь стал другим. Может, он бросил всех старых друзей и водится только со знаменитостями? Интересно, не появится ли он в бархатном костюме? Или с серьгой в ухе? Гай носил сережку в одном ухе (кстати, насколько мне известно, он так и не выскочил из безвестности). Увидев ее, я прореагировала так: «М-м-м, симпатичная сережка!», а он объяснил, что надевает новую каждый раз, как заведет новую девушку. Надо же до такого додуматься! Последняя девушка была обозначена серьгой в виде кошки. Я заметила, что, по-моему, логичнее было бы повесить изображение матраца или койки, за что получила презрительный холодный взгляд.
Джек не появился в бархатном костюме. Но он выглядел совсем не так, как при нашей последней встрече. Если бы я умела краснеть, то стала бы пунцовой. Сердце забилось так сильно, что я стала придерживать рукой блузку, как будто на ее ткани могли быть заметны удары. Было такое ощущение, что он видит меня насквозь, до костей.
Свои темные волосы он теперь стриг очень коротко. Лицо было слегка небрито. При других, более дружеских отношениях я бы ему сказала, что щетина придает ему вид мексиканского бандита. Он похудел со времени нашей последней встречи, и от этого глубоко посаженные глаза казались запавшими. Зубы по-прежнему были его лучшим оружием обольщения. Верхние клыки с обеих сторон едва торчали из десен, им так и не удалось вырасти. Я находила это очень сексуальным. Хотя мне, наверное, не стоит об этом распространяться.
На нем была красивая рубашка оранжевого цвета, модно состаренные джинсы и потертые кроссовки. Мобильник у него был из тех, которые, кажется, могут все, даже обед приготовить, если нажмешь нужную кнопку. Образ складывался такой: «Я деловой, успешный и при этом не напрягаюсь».
Мне-то пришлось напрячься, но так, чтобы он не заметил. Я хотела показаться крутой, полностью управляющей своей жизнью, но чтобы ему не подумалось, будто я стараюсь его окрутить. Если вы отчаянно хотите что-то от кого-то получить, нельзя выглядеть попрошайкой. Вы должны выглядеть благополучной и процветающей. Так что я стерла с губ блеск и почистила зубы. Проверила, нет ли пятен на одежде. Протерла стекла очков. Обычно я ношу контактные линзы, но их пришлось выкинуть. Сама виновата: вечно дома нет солевого раствора, и ночью приходилось держать их в водопроводной воде, а перед тем как вставить в глаза — облизывать. Джейсон утверждал, что я так запросто ослепну, но произошло другое. Линзы стали царапаться, потому что на них образовался какой-то кальциевый налет.
