Павел Шорников - Тебя не заменит никто
— Я все понял, — с грустью говорил Костя, — ты должна разобраться в себе… Хорошо, пусть будет по-твоему. Я жду твоего звонка.
Косте не пришлось бы долго ждать, если бы не Марина со своими расспросами: как там Кирилл, как там твой муж? Вот именно — муж!!! Ее муж! И надо помнить об этом.
К встрече с Мариной Влада подготовилась самым тщательным образом. Она все продумала: одежду, прическу, макияж. Надела и колечко с бриллиантом. Влада ни на минуту не забывала, что Марина — не кто-нибудь, а женщина, с которой у Кирилла было все. А она — его жена и нужно держать марку.
Когда в гардеробе Манежа они сняли верхнюю одежду, то вдруг поняли друг про друга главное. Марина тоже готовилась (и не менее тщательно) к этой встрече и тоже хотела подчеркнуть, что она Кириллу не чужая.
В Марине Влада не нашла ничего особенного. Разве что непредсказуемость да потребность прикинуться кем-нибудь — побыть хоть немного не собой.
Вместе они сходили еще пару раз в театр, пару раз на вернисаж и… в баню.
Слово “баня” ассоциировалось у Влады с детством: бабушка с дедушкой, домик в селе, а во дворе — банька.
С утра дедушка таскал воду из речки и днем начинал протапливать. Первыми шли он и папа… Из чуть приоткрытого окошка доносились хлесткие удары веника и покрякивания. Дедушка с папой выходили красные, как вареные раки, но глаза их светились радостью…
А потом наступала очередь Влады, бабушки и мамы.
Влада скидывала с себя одежду в предбаннике и проскальзывала в парную. Пар хватал ее своими горячими влажными руками одновременно за все места, и не было ни сил, ни желания сопротивляться.
Бабушка загоняла Владу наверх и, не жалея, охаживала веничком, березовым, душистым. Влада ловила ртом горячий воздух, и ей было весело от того, как веник прыгает по ее телу, как плывет в густом пару бледное пятно окна.
А каким счастьем казался потом первый глоток свежего воздуха!
Потом чай, разговоры и сладкая дремота…
— Баня?! Нет ничего проще, — сказала Марина, когда Влада поделилась с ней воспоминаниями. — “Протопи ты мне баньку по-чер-р-р-рному…” — пропела она низким голосом. — Я знаю одну баньку — замечательное местечко. Пар — отличный. Сауна. Бассейн. Удовольствие гарантирую.
Марина говорила это, и глаза у нее были хитрые, подозрительно хитрые.
Влада не придала этому большого значения — опять лицедейство — и согласилась.
День выдался морозный. Небо было чистое, но падал снег. Точнее, отдельные снежинки. И они не падали, а висели в воздухе, посверкивая в свете уже зажженных фонарей.
Влада и Марина вошли в теплый холл бани — сразу стало жарко и влажно. Ноздри щекотал запах прелых веников и дорогой парфюмерии.
— Подожди меня, — сказала Марина и подошла к женщине, которую Влада приняла за контролера.
Контролерша и Марина поздоровались, как старые знакомые, перебросились несколькими словами. Марина показала на Владу. Контролерша ответила, и по ее губам Влада прочитала слово “можно”.
— Сегодня абонементный день, — пояснила Марина. — Я сюда регулярно хожу. Очищаюсь.
Они сняли верхнюю одежду. Гардеробщица тоже оказалась знакомой Марины.
— Первый раз? — приятно улыбнувшись, кивнула она Владе. — Ну, легкого пара вам…
Фойе и раздевалка были украшены пестрыми гирляндами и сверкающей мишурой. А в фойе вообще стояла новогодняя елка (хотя давно уже прошли и Новый год, и Старый Новый год), и поэтому казалось, что все еще впереди: бой курантов, шампанское и крики “ура”.
Они разделись, искоса подглядывая друг за другом.
У Марины была стройная фигура, высокая грудь, под левой лопаткой — родимое пятно неправильной формы.
— А ты аппетитненькая… — отпустила Марина комплимент Владе.
Из телевизора, закрепленного под потолком, неслась музыка. Взад-вперед ходили женщины разных возрастов. Кто, закутавшись в простыню, кто, просто намотав на голову полотенце. Отовсюду доносились обрывки разговоров.
— Твой сегодня придет?
— Да уже час здесь околачивается.
— А твой?
— Говорит, срочная работа, а я ему верю…
Влада подхватила свой пакет с шампунями, расческой и мочалкой и вслед за Мариной вошла в мыльную — просторное помещение с прекрасным эхом: плеск воды в бассейне, гул голосов, глухие удары железных тазиков о мраморные скамейки.
Влада сделала несколько шагов и тут поняла, что происходит что-то не то. Она недоуменно посмотрела на Марину.
— Все нормально, подруга, — сделала успокаивающий жест та и улыбнулась улыбкой победителя.
— Марина, познакомь! — услышала Влада.
— Охотно… Это Влада, очень близкий мне человек. А это Николай, тоже мне не чужой…
Влада смотрела на голого Николая во все глаза, и в голове у нее крутилась карусель: откуда? почему? как?
Влада огляделась повнимательней и только теперь разглядела, что в мыльной вместе с женщинами были и мужчины.
Вся публика держала себя так, будто ничего особенного не происходило. Будто так и было задумано: все вместе.
— Влада только приобщается к натуризму. Поэтому чувствует себя немножко не в своей тарелке, — объяснила Марина и неожиданно с чувством продекламировала: — “Я тело свое ненавижу, я душу свою не люблю…”
— Это быстро пройдет, — уверил Николай. — Хотите, Владочка, я вас веничком дубовым попарю? Дубовый веник в умелых руках сто очков вперед березовому даст.
— Она хочет, — ответила за Владу Марина.
Николай пошел за веником в мужскую раздевалку — на противоположном конце мыльной.
— Заметила, — спросила Марина, — у него “Владочка” получилось как “водочка”. Бухарик страшный. Вон видишь ту красотку с полными ногами — его бывшая жена.
Влада стояла рядом с Мариной и не знала, как ей быть.
Первым ее желанием было: бежать! Но Влада так растерялась, что не смогла сразу сделать этого… А потом…
Этот странный Николай, который вел себя так, будто стоял перед Владой не в чем мать родила, а в смокинге и с “бабочкой”. И будто Влада стояла перед ним не обнаженная и беззащитная, с первыми капельками пота на коже, а была в строгом вечернем платье, с веером в руке. И еще особое настроение, витавшее в воздухе, которым Влада проникалась все больше и больше…
— Да перестань, — успокоила Марина, — здесь только свой брат нудист. Никто тебя не тронет ни словом, ни взглядом… Расслабься.
— Предупреждать надо, — беззлобно прошипела Влада.
— Ну, предупредила бы… И ты пошла бы? Вот видишь! Я тебе говорю: расслабься!
И Влада расслабилась.
Николай, как и обещал, отхлестал ее веником, поддав перед этим парку.
