Кэй Мортинсен - Сквозь годы
— Послушай, мы же решили выяснить, сможем ли сосуществовать в этом доме, — рассудительно заметил Коул. — А для этого нам нужно проводить какое-то время вместе. Согласна?
— Пожалуй, ты прав.
Коул довольно быстро закончил работу, и они решили немного прогуляться.
Погода стояла прекрасная, громко щебетали птицы.
— Кому захочется жить в мире стрессов, если на свете есть такая красота? — задумчиво произнес Коул.
— Поэтому я и не хочу никуда уезжать, — отозвалась Глэдис.
— Я тебя очень хорошо понимаю, — кивнул он, а потом вдруг нахмурился. — У тебя остается хоть немного свободного времени?
Она скептически приподняла брови.
— У матери-одиночки? Да еще с усадьбой на плечах?
— Что ж, значит, я буду помогать тебе. — Коул положил руку ей на плечо. — Я хочу, чтобы ты узнала, что такое досуг. Какие у тебя планы на сегодня?
Этот дружеский тон был настолько приятен Глэдис, что она даже порозовела от удовольствия.
— Во-первых, нужно отвезти удобрения на огород… Ты можешь доехать на борту прицепа, если хочешь.
— А потом?
— А потом я должна доставить партию овощей в новый отель. Еще нужно закупить все для выпечки, забрать Шона у Карен, постирать. Вечерами я хожу в поселковый клуб заниматься йогой, а потом глажу белье.
Глаза у Коула округлились.
— Вот это расписание! — покачал головой он. — А нельзя ли в виде исключения заменить йогу на ужин со мной?
— Дело в том, что я преподаватель, — улыбнулась она.
— Что ж, тогда перенесем ужин на завтра. Ты можешь вызвать приходящую няню?
Глэдис не сумела скрыть радости. Она так давно никуда не выходила!.. А тут еще нежный взгляд Коула, который лишал ее воли, так что она тут же забывала о доводах разума.
— Договорились. Спасибо тебе, это так чудесно!
Ничего особенного не происходит, уговаривала себя Глэдис, усаживаясь за руль трактора. Нам предстоит провести вместе день, а завтра вечером мы поужинаем вдвоем, вот и все.
Ей было так радостно, что она стала негромко напевать. Коул тут же подхватил знакомую мелодию. Глэдис удивленно обернулась и замерла: глаза его были закрыты, на губах сияла блаженная улыбка. Она поспешно уставилась на дорогу и тронула трактор с места.
Когда они закончили выгружать удобрения на огород, Глэдис с отвращением оглядела себя.
Коул, смеясь, протянул к ней руку, но она поспешно отступила, преодолевая желание броситься к нему на шею.
— Кто первый добежит до душа? — лукаво спросила она.
Они наперегонки побежали к дому, сопровождаемые радостным собачьим лаем, и одновременно взлетели по лестнице, однако у самой ванной комнаты Коул на несколько секунд опередил Глэдис.
— Ты забыл, что дам принято пропускать вперед? — с укором сказала она при виде его торжествующей ухмылки.
— В спорте это правило не действует, — заявил Коул и захлопнул дверь ванной перед самым ее носом.
Недовольно ворча, Глэдис прошла к себе в комнату, чтобы взять чистую одежду. Она вернулась как раз вовремя: Коул уже выходил из ванны. На нем было только небольшое полотенце, едва сходившееся на бедрах. Невольно бросив туда взгляд, Глэдис смущенно отвела глаза. Коулу, похоже, нравится жить на грани дозволенных приличий!
— Банное полотенце я оставил тебе, — сообщил он, весьма довольный собой.
— Я принесла себе другое, — надменно ответила она и шмыгнула в ванную.
Стоя под душем, Глэдис вдруг поймала себя на мысли, что ей давно не было так хорошо.
— Я выхожу! Ты уже одет? — крикнула она через дверь.
— Да, — отозвался он, перекрывая собачий лай.
Коул не обманул ее — на сей раз он был в темных брюках и рубашке бирюзового цвета, но Глэдис почему-то преследовала неотвязная мысль о том, что совсем рядом, в спальне, есть широкая кровать…
— Вот это да! — восхищенно присвистнул он, увидев Глэдис в голубом платье с большим вырезом и широкой юбкой, едва прикрывающей колени.
— Не возражаешь, если я высушу волосы здесь? — спросила она. — Понимаешь, тут ближе розетка, да и зеркало больше…
Коул отобрал у нее фен.
— Я сам сделаю это! Садись.
— Но… — удивленно распахнула глаза Глэдис.
— Возражения не принимаются!
Она покорно уселась у огромного зеркала, и Коул удовлетворенно усмехнулся.
Глэдис никогда не предполагала, что процесс сушки волос может доставлять такое наслаждение. Коул то и дело дотрагивался до шеи, и ее пронизывала сладостная дрожь. Вскоре она окончательно расслабилась и даже закрыла глаза.
Наверное, он не раз проделывал это с другими женщинами, подумала Глэдис, и ее вдруг охватило чувство ревности.
— Такое выражение лица тебе не идет, — заметил он.
Она подняла ресницы и увидела в зеркале свое угрюмое лицо, а над ним смеющиеся глаза Коула.
— Я прикидывала, во что мне обойдутся твои услуги в качестве парикмахера, — солгала Глэдис.
— За такую копну волос беру по высшей ставке! — усмехнулся он.
— Может, сойдет утка с соусом из диких ягод?
— Согласен!
— Ха! Оказывается, твои запросы удовлетворить нетрудно, — продолжила она игру.
Пальцы его замерли.
— Я бы этого не сказал, — тихо произнес Коул.
Жгучее желание ощутить вкус его губ тут же нахлынуло на Глэдис. Она поспешно опустила ресницы и слегка охрипшим голосом сказала:
— Поторопись.
— Так дальше продолжаться не может, — шепнул Коул ей на ухо, медленно пропуская сквозь пальцы шелковистые локоны. Широко распахнув глаза, Глэдис посмотрела на его отражение в зеркале, и он криво улыбнулся. — Придется отремонтировать водопровод и электропроводку.
— Представляю, во что обойдутся эти работы…
— С этим я разберусь, можешь не волноваться. А теперь давай посмотрим, что получилось…
Коул выключил фен и, склонившись над Глэдис, стал укладывать ей волосы. Когда он кончиками пальцев прикасался к нежной коже, каждый нерв в ее теле вибрировал.
— Отлично, — не выдержав, вскочила она. — Спасибо. Ты просто мастер.
— Я часто делал такой массаж матери, — охрипшим голосом пояснил он. — У нее постоянно, круглый год, мерзло плечо.
Глэдис мягко улыбнулась.
— Ты очень хорошо относился к ней, — сказала она. — Но, Коул, нам уже пора.
— А как же мои чаевые? — с притворным возмущением воскликнул он.
— Чай из ромашки исключительно полезен для чувствительного желудка, — строгим голосом врача заявила Глэдис.
Коул хмыкнул.
— Ладно, поехали, доставим тебя с ветерком.
Высоко в горах, на маленькой площадке, с которой открывалась роскошная панорама ослепительно-синего моря и буйной зелени склонов, Коул остановил автомобиль.
