Лорен Уинберри - Не увянут цветы
— Не волнуйтесь, мэм, уверяю, со мной все будет в порядке.
— Сдается мне, в доме где-то есть мазь, — не желала успокаиваться миссис Хьюстон.
То ли необычность ситуации, то ли просто сдали нервы, но Линда чувствовала такое желание рассмеяться, что с трудом ему сопротивлялась. Она в кровь искусала нижнюю губу, сдерживая смех, а миссис Хьюстон, рассказав историю о племяннике, лишь подлила масла в огонь. Однако неимоверным усилием воли Линде удалось взять себя в руки. Впрочем, помогло то обстоятельство, что ее отправили в кладовую, где находилась аптечка, на поиски мази. Прихватив заодно и антиаллергенные таблетки, Линда вернулась на кухню и велела Ралфу сидеть смирно.
— Надо сначала промыть укусы холодной водой, а затем нанести мазь.
— Я бы прекрасно справился сам. — Ралф говорил сдержанно, с чувством собственного достоинства, что не очень-то вязалось с тем, как осторожно он садился, с опаской поглядывая на горящие багровые пятна, высыпавшие на его загорелой коже.
— А где сейчас осы? — зачем-то спросила Линда после того, как обработала укусы на спине.
— Уж извини, я почему-то не проследил, куда они направились, — саркастически ответил Ралф, подойдя к окну и выглянув в сад. — Я был слишком озабочен своей персоной.
— Вбежал сюда, словно борзая. — Миссис Хьюстон поспешила подтвердить его слова. — А уж ругался при этом… И дверью хлопнул так, что она только чудом не слетела с петель.
Мужчина, чей образ нарисовала миссис Хьюстон, настолько не походил на вежливого, прекрасно владевшего собой бизнесмена, известного всему деловому миру, что Линду вновь охватил приступ неудержимого смеха. Ее веселость сначала удивила Ралфа, но затем он тоже расхохотался, взгляд его смягчился.
Она не заметила, как смех перешел в слезы, но едва это произошло, Ралф сел на табурет и усадил жену на колени, словно маленькую. Линда заметила, что миссис Хьюстон тактично покинула кухню, тихонько прикрыв за собой дверь.
— Прости, но… — Она попыталась встать, но Ралф лишь крепче обнял ее, и она разрыдалась, упав головой ему на грудь. Вскоре плач перешел в тихое всхлипывание, и Линда постепенно успокоилась.
— Тебе получше? — Ралф нежно коснулся ее заплаканного лица и испытующе взглянул в фиалковые глаза.
— Прости, я не собиралась…
Он уловил панику в ее голосе и сказал успокаивающе:
— Расслабься, детка, не думай об этом. Я никогда не посмею воспользоваться человеческой слабостью. Воспринимай мои действия как простое дружеское участие.
— Ты же говорил, мы не можем больше быть друзьями, помнишь? — Сказав это, Линда встала.
— Можем… при определенных обстоятельствах. — Ралф грустно и мягко улыбнулся. — Однако раз уж ты снова принялась за старое, мы можем возобновить конфронтацию.
— Я не хочу, чтобы мы были врагами. — Линда не говорила, а шептала, слезы опять подступили к горлу. — Я хочу…
— Думаю, ты сама не знаешь, чего хочешь. У тебя каша в голове. — Ралф потянулся за тюбиком с мазью. — Ты не поработаешь еще немного сестрой милосердия? Один из этих летающих монстров умудрился проникнуть в мои шорты, последствия могут быть самыми печальными. Потрудишься посмотреть?
С самым невинным видам он спустил шорты, и Линда вспыхнула и отвернулась.
— Что ж, если ты отказываешь в помощи пострадавшему, придется справиться самому. — С этими словами он смазал укусы мазью, надел шорты и проглотил пару маленьких таблеток.
— Мне пора собираться на работу, — пробормотала Линда, трусливо ретируясь из кухни.
Ралф проводил ее насмешливым взглядом.
Вернувшись в свою комнату, она никак не могла успокоиться, все ходила из угла в угол и проклинала себя. Как глупо я себя вела! Он подумал… Господи, что он мог подумать? Кто знает? Линда прилегла на узкую кровать и закрыла глаза. Она никогда не знала, что на самом деле думает Ралф. Его холодный аналитический ум, такой проницательный и тонкий, всегда оставался для нее загадкой. Зато она чувствовала, что муж побаивается ее. Да, этот человек, бесконечно уважаемый в своем кругу, с мертвой, как говорили, хваткой с ней был совершенно другим. Из оброненных ненароком фраз, каких-то туманных намеков во время званых обедов и приемов она уяснила для себя, что и в личной жизни, и в бизнесе Ралф не подчинялся общим правилам, но с ней…. С ней он был нежным, ласковым и бесконечно любящим.
Спустя час она отправилась на работу, полагая, что Ралф поджидает ее в палисаднике, и нервничая из-за неминуемой встречи. Однако, когда она вышла из дома, только деревья приветливо помахали ей ветвями. День был чудесный. Линда залюбовалась прозрачной голубизной неба без намека на облачко. Легкий ветерок и нежные лучи солнца приятно ласкали кожу. Какие-то вьющиеся растения с яркими бархатистыми цветами наполнили теплый воздух густым ароматом. Стайка воробьев затеяла шумную игру в придорожной пыли. Жизнь продолжалась. Линда даже зажмурилась от удовольствия. Еще несколько лет она сможет нормально жить, а значит, надо, пока не поздно, увидеть мир.
Но рядом не будет Ралфа. И сразу же все остальное показалось несущественным, словно сгустились тучи, и яркие краски дня померкли. Однако Линда не позволила депрессии овладеть собой. После поездки к Мегги и последовавшего за этим шока она долго не могла избавиться от безудержной жалости к самой себе, но тогда у нее все же хватило сил справиться с этим, следовательно, хватит и сейчас. Нечего завывать на луну и оплакивать судьбу. В слезах проку мало.
— Тебе нельзя хныкать, и не смей терять ни часа, ни минуты отпущенного тебе времени на патетическую болтовню. Хорошо? — вслух обратилась она к самой себе.
Быстро шагая по аллее, Линда продолжала отчитывать себя громким голосом, не замечая этого. Так она добралась до ресторанчика и, лишь обслуживая первых завсегдатаев, поняла, что все вернулось на круги своя. Ралф пока рядом. Как пережить разлуку с ним — неясно, но сейчас он здесь. Можно слышать его голос, смотреть на него украдкой, а это уже много.
Необычайно теплая для последних майских дней погода привлекала туристов, и ресторан Остина до самого закрытия бывал переполнен. И сегодня последние посетители уходили уже за полночь. Когда Линда наконец освободилась, то буквально валилась с ног от усталости и с тоской думала о дороге домой. Поэтому, увидев знакомый автомобиль прямо напротив входа в ресторан, она испытала противоречивые чувства.
— Линда? — негромко позвал Ралф своим чарующе низким голосом и вышел из машины навстречу. — Да на тебе лица нет от усталости.
Едва увидев мужа, она поняла, что в глубине души надеялась на встречу, и, разозлившись на себя, бросила ему в лицо:
