Энн Вулф - Когда двое молчат
Сирил лежал на узком диванчике и переключал телевизор с одного канала на другой. Олли улыбнулась, тихонько подошла к дивану и закрыла руками его глаза. Он вздрогнул от неожиданности.
— Олли?
— Угадал, — улыбнулась она. — Мне что-то не спится… Может, расскажешь мне сказку на ночь?
— Я не мастер рассказывать сказки. — Сирил отнял от своих глаз ее руки и, проведя ими по своему лицу, поцеловал теплые ладони. — Но могу попробовать. Садись, сейчас что-нибудь придумаю.
— А может быть, пойдем в твою спальню? — лукаво посмотрев на него, поинтересовалась Олли. — Там, конечно, нет телевизора, но зато довольно уютно.
Сирил посмотрел на нее, пытаясь понять, шутит она или говорит серьезно.
— Олли, я с удовольствием, но…
— Что «но»?
И снова этот задорный блеск в ее глазах, горящих, как два светлячка…
— Но я не знаю, смогу ли… удержаться, — тяжело сглотнув, пробормотал Сирил.
— А я и не заставляю тебя удерживаться, — тихо произнесла Олли и, обойдя диван, остановилась перед Сирилом.
Его старенькая футболка смотрелась на ней куда сексуальнее, чем эротичное кружевное белье на женщинах с обложек мужских журналов. Он хотел было напомнить ей, что она не собиралась торопиться, но желание говорить об этом как ветром сдуло, уступив место совершенно другому желанию.
Сирил поднялся с дивана, подхватил Олли на руки и понес наверх. Она целовала его в шею, в волосы, в глаза, в крошечный шрам над верхней губой, и он чувствовал, как внутри него все больше разгорается желание.
Зайдя в комнату, Сирил осторожно положил Олли на кровать. Ему не хотелось напугать ее, обрушив на нее все то, что бурлило и клокотало внутри него. Этот раз, самый первый их раз, должен быть особенным, и Сирил окутал Олли нежными поцелуями, которые растворили ее тело в сладкой истоме.
Наконец она не выдержала и прошептала:
— Сирил, я умираю от желания… Возьми меня…
Ее слова, тихий шепот полураскрытых губ, фиалково-синие глаза, подернутые дымкой, — Сирил почувствовал, что и сам не может больше ждать. Он нырнул с головой в это сладкое безумие, раз и навсегда вошедшее в его жизнь…
— «Чего еще нам нужно ждать?» Он так и сказал? — уставилась на подругу Эва.
— Так и сказал, — кивнула Олли, немного растерянная, но в то же время ужасно счастливая. — Ты знаешь, я не хотела торопиться, но Сирил…
— Брось говорить глупости, — махнула рукой Эва. — Рано или поздно ты бы все равно захотела стать его женой. А все эти твои «не хотела торопиться» — чушь собачья. Такие мужчины, как Сирил, рождаются раз в сто лет. Если бы не его мамаша, я бы, может, и сама выскочила за него замуж.
— Эй, полегче! — шутливо возмутилась Олли. — Мы еще не успели объявить о помолвке, а ты уже отбиваешь у меня жениха!
— Единственная женщина, которая сможет отбить у тебя Сирила, это его мамаша. Вот кого тебе действительно стоит опасаться. Мне нужно напоминать, что я тебя предупреждала?
— Нет. Я и так знаю, что ты права. Хоть миссис Блэкмур и изображала из себя невинную овечку, я уверена, она не просто так устроила допрос о моем бывшем парне. Но ты бы видела, как она играет!.. Элеонора Блэкмур — удивительно талантливая актриса.
— Черт возьми, я бы хотела с ней познакомиться.
— Думаю, у тебя еще будет возможность… — помрачнев, заметила Олли. — Я не понимаю только одного: как у этой насквозь фальшивой дамы может быть такой чудесный сын и могут взяться такие замечательные друзья?
— Уверена, она так просто не сдастся. — Эва плеснула себе в бокал немного красного вина и подлила подруге чай. — Когда она узнает о помолвке, начнет действовать решительнее. Сирил еще не успел рассказать ей?
— Он скажет об этом сегодня за ужином, — со вздохом произнесла Олли. — Жду этого разговора, как приговора, честное слово. Вдруг она скажет Сирилу, что категорически против этой свадьбы?
— Твой Сирил — уже взрослый мальчик, у которого есть свой дом, свой бизнес и своя женщина. Мне кажется, он в состоянии принять самостоятельное решение.
— Мне не хочется, чтобы он женился «вопреки», а не «благодаря», — задумчиво ответила Олли. — И вообще… я так хочу, чтобы нашу помолвку ничто не омрачало.
— Так не бывает, Олли, — назидательно произнесла подруга. — Всегда есть что-то, что все осложняет. Мир не идеален — научись это принимать.
— Я-то это понимаю лучше, чем кто бы то ни было. И даже готова смириться с миссис Блэкмур. Только она слишком «идеальна», чтобы принять меня в семью. Наверняка Элеонора рассчитывала, что ее сын сделает блестящую партию. А он женится на какой-то сумасбродной журналистке, у которой только и есть, что рыжий спаниель и крошечная квартирка, в которой царит вечный бедлам. Как думаешь, женщина, привыкшая считать хаосом недостаток одного прибора на роскошно накрытом столе, примет такую невестку?
— Плевать на нее, главное — Сирил. Ты выходишь замуж за него, а она всего лишь жалкая тучка на небосклоне вашего счастья.
— Тучка? — хмыкнула Олли. — Да это настоящее грозовое облако.
— Ничего, мы с ней как-нибудь сладим.
— Мы?
— Ты думаешь, я брошу тебя в неравной битве с будущей свекровью? — уставилась на Олли Эва. — Как бы не так…
— Послушай, я не хочу никаких военных действий. Я люблю Сирила, а ему вряд ли будет приятно, если его невеста вместе со своей подругой выступят единым фронтом против его матери. Надеюсь, все вопросы удастся решить мирным путем.
— Поживем — увидим, — с сомнением отозвалась Эва. — Надеюсь, жить вы собрались не у миссис Блэкмур?
Олли посмотрела на подругу глазами, полными ужаса.
— С ума сошла? К чему такие жертвы, если и у Сирила, и у меня есть свое жилье… Он предложил жить у него, и я согласилась. Мою квартирку можно сдать… Впрочем, он сказал, что в этом нет никакой необходимости.
— Еще бы! Он богат, как шейх… — усмехнулась Эва.
— Конечно, не как шейх… Но, поверь, я не из-за денег собралась за него замуж.
— Кто бы спорил, — улыбнулась Эва и, сделав глоток вина, добавила: — Но, по-моему, деньги — очень приятное дополнение к мужчине.
Олли только улыбнулась краешком губ. Эва далеко не всегда говорила то, что думала. У нее было достаточно небогатых поклонников, и трудно было сказать, что она увлекалась ими меньше, чем респектабельными и обеспеченными мужчинами. Но если бы миссис Блэкмур была здесь и услышала эту фразу, то наверняка решила бы, что Олли такая же расчетливая, как ее подруга. И тогда…
Ну почему меня так волнует мнение миссис Блэкмур? — мысленно осеклась Олли. В конце концов, Эва права — меня должно интересовать лишь мнение Сирила. А он любит меня, и подобная фантазия никогда не взбредет ему в голову. Если… если эту фантазию не поселит в нем его мать…
