Дайан Левинг - Запретная страсть
— Николь была дочерью известного тогда в Париже дизайнера, судьба которого сложилась трагично, и Николь воспитывала ее мать. — При воспоминании об этой женщине Адель вздрогнула. — Это была консервативная дама. Она продолжала дело своего мужа и была очень богата. Она фанатично любила дочь и желала для нее лучшего жениха. При этом его состояние не играло никакой роли.
— Где же Жан познакомился с ней?
— Они учились в Сорбонне, только Николь изучала философию, а он право.
— Странно…
— Что ты имеешь в виду?
— Мне, конечно, очень интересен твой рассказ, но я не могу понять, как это связано со мной и Родериком?
— Не торопи меня, Марго.
— Прости,
— Так вот, Жан не обращал на нее никакого внимания, потому что все его мысли были заняты мною, но, после того как один его приятель поведал ему о богатстве Николь, Жан стал присматриваться к ней.
— Ты ревновала?
— Конечно! Ведь я тогда уже была беременна от него. — Голос Адель задрожал. Было заметно, что ей больно вспоминать об этом.
Маргарет от удивления открыла рот.
— У тебя был ребенок?!
Из глаз Адель полились слезы, она не могла больше сдерживаться и дала волю эмоциям.
Маргарет нежно обняла ее и попыталась успокоить.
— Ну же, мама, перестань плакать! Ты же всегда была сильной!
— Нет, Марго, я была такой не всегда. Меня закалила жизнь. Жан не знал, что я жду ребенка, когда сообщил мне о нашем разрыве.
— Он бросил тебя ради Николь? Разве он перестал любить тебя?
— Нет, он по-прежнему любил меня, но ради денег был готов на все.
— Какой ужас!
— Я отпустила его, ничего не сказав о ребенке.
— Но почему?!
— Я хотела, чтобы он был счастлив, чтобы добился всего, о чем мечтал. Ну в общем я не хотела ему мешать. Дядя Поль был очень зол на меня, но не выгнал из дому, иначе я бы осталась на улице. Дебора возненавидела Жана за его поступок. Она очень переживала за меня и настаивала, чтобы я рассказала Жану о ребенке.
— Ты не сделала этого?
— Это сделала Дебора, правда уже после рождения малыша. Жан и Николь были уже тогда женаты. — Адель снова заплакала, вспомнив о своем первенце.
— Это был мальчик, Маргарет. Сын, о котором всегда мечтал твой отец и которого у него никогда не было.
Маргарет была потрясена рассказом матери — ничего подобного она никогда не ожидала от Адель.
— Мой малыш прожил всего два дня. Я была убита горем, — продолжала рассказ Адель. — За короткий срок я потеряла самых дорогих мне людей — любимого мужчину и долгожданного ребенка.
— Ты сказала, что тетя Дебора рассказала Жану о рождении малыша?
— Она не могла смириться с тем, что он живет в счастье и довольстве, а я умираю от горя на больничной постели. Николь и ее мать не знали о моем существовании. В их представлении Жан был сказочным принцем, не знающим пороков и ошибок. Он всячески стремился демонстрировать свою любовь к Николь, но на самом деле, конечно, был равнодушен к ней. Похоже, ему не удавалось забыть обо мне.
— Что же сделала Дебора?
— Она пришла в дом матери Николь и рассказала всю правду. Тогда он впервые услышал о ребенке, и в его душе поселилось раскаяние, он захотел увидеть меня, но эму этого не позволили. Мать Николь не хотела верить тому, что ее зять оказался не столь уж безупречным, и она обвинила во всем меня.
— Почему?
— Она решила, что я хочу разрушить счастье ее дочери.
— А Николь? Что сделала она?
— Она во всем соглашалась с матерью и тоже считала виновной меня.
— Какой ужас, ведь ты столько страдала!
— Мне так и не удалось больше увидеть Жана.
— Как?!
— Николь и Жан сильно ссорились из-за этой истории, он хотел увидеть меня, поговорить о том, что произошло, но она запрещала, считая, что он полностью принадлежит ей. Для меня самое невыносимое началось, когда ее мать начала звонить мне и угрожать, а я просто молчала и плакала.
Маргарет снова обняла Адель.
— Бедная мамочка, сколько же тебе пришлось пережить!
— Однажды Николь и Жан в очередной раз крупно поссорились. Он вышел из дома и сел в машину, она выбежала за ним и уселась рядом, и, продолжая спорить, они выехали за ворота.
— Неужели они разбились?!
— Их машина врезалась в бетонную ограду и загорелась.
Адель не могла говорить от слез. Несколько минут они сидели молча. Маргарет была шокирована. Адель как будто заново переживала давно минувшие события.
— Дядя Поль посоветовал мне уехать из города, так как мать Николь обвиняла меня в гибели ее дочери и зятя. Она продолжала свои звонки с угрозами. После гибели дочери она стала еще фанатичнее и злее. Даже после моего переезда в Америку она не оставила меня в покое.
— Неужели?
— Я очень боялась, что она выполнит свои угрозы. Когда я стала невестой твоего отца, он еще не был крупным бизнесменом, но уже тогда она поклялась испортить мою жизнь, как я, по ее мнению, испортила жизнь ее дочери.
— Ты никогда не рассказывала папе эту историю?
— Конечно нет. Особенно теперь, когда он такой известный человек! Представь себе, какой поднимется скандал, если эта история попадет в прессу! Карьере Патрика придет конец!
— Я все еще не понимаю, при чем тут Родерик?
Адель предстояло самое тяжелое, ведь после ее признания Маргарет, так же как и она, потеряет покой.
— Я сама недавно узнала об этом, Маргарет.
— О чем же?
— Родерик — сын Жана и Николь…
26
Маргарет не могла прийти в себя от потрясения. Адель внимательно смотрела на дочь и уже не плакала. Теперь настала ее очередь успокаивать Маргарет.
— Марго, дорогая, не молчи. Я понимаю тебя.
— Но… но… зачем он… Он знает всю эту историю?
— К сожалению, да. Я разговаривала с ним, он угрожал мне, что передаст эту историю прессе. Представляешь, как на это отреагирует Патрик?
— Теперь я понимаю…
— Что?
— Я поняла, почему он тогда упомянул тебя. Он тоже угрожал мне, мама!
— Неужели? Какой ужас! Ведь он твой жених?!
— Я же говорила тебе, что разорвала с ним все отношения! Я только не могу понять, зачем он приехал сюда, познакомился со мной, втерся в доверие к отцу…
— Это очень странно!
— Мама, а что стало с той женщиной — матерью Николь?
— Она некоторое время продолжала звонить мне и угрожать… она знала, что наша семья стала богатой и уважаемой, она не могла смириться с этим.
— Постой! Родерик говорил мне, что единственным дорогим человеком для него была бабушка. Она и есть мать Николь?
— Да.
— Мне очень страшно, мама. Боюсь, Родерик здесь для того, чтобы выполнить угрозы своей бабки.
