Дарлин Гарднер - Приглашение на праздничный ужин
— Я, наверное, забыла сказать тебе, — недовольно сказала Анна. Ей хотелось говорить совсем не об этом. — Он случайно встретил своего коллегу и днем уехал вместе с ним.
— Возможно, он собирается помириться с твоей теткой.
— Вряд ли, — она покачала головой. — Он сказал, что у него накопилось много работы и ему надо провести несколько дней в офисе.
Коул поставил бокал на кофейный столик и заглянул Анне в глаза.
— Он глупец, если для него работа важнее, чем его женщина.
Анна замерла. Слова Коула напомнили ей, что они не просто мужчина и женщина, наслаждающиеся отдыхом у камина, а соперники.
— Работа — это важно, — с жаром возразила она.
— Не могу не согласиться с твоим утверждением, но все же считаю, что в жизни есть более важные вещи.
Анна провела рукой по лбу.
— Ты не понимаешь.
Коул сложил руки на широкой груди.
— Ты права. Я не понимаю. Так объясни мне.
Она замялась, раздумывая, как лучше объяснить ему, что значит для нее работа. Картина из прошлого всплыла в ее памяти. Они с бабушкой пекли шоколадное печенье, когда дверь кухни открылась…
— Мой дедушка Шимански был шахтером, — сказала Анна, вспоминая, как он медленно, с трудом вошел в кухню. — Однажды, когда мне было лет тринадцать, я угостила его свежеиспеченным печеньем.
Дедушка откусил кусочек, но не смог проглотить его, так как, надышавшись угольной пыли, очень сильно кашлял. Он сутулился, и я знала, что это вызвано тяжелым трудом. Никто не слышал, чтобы он когда-нибудь жаловался, но я знала, какая утомительная и однообразная у него работа. Я навсегда запомнила, что дедушка сказал мне, когда я спросила его, почему он продолжает работать в шахте.
Анна умолкла, вспомнив смиренное выражение, появившееся на измученном лице деда.
— Что же он сказал? — не выдержал Коул.
— Он сказал мне, что только немногим счастливчикам нравится их работа. Остальные смиряются с ней, потому что у них нет выбора. Если работа доставляет удовольствие, ее уже нельзя назвать работой.
Коул взял бокал и пригубил, глядя на Анну.
— И ты решила стать одной из тех, кому повезет?
Она кивнула.
— Сложность заключалась в том, что я не знала, чего мне хочется. У меня была склонность к творческой работе и хорошее знание компьютера, так что я занялась маркетингом. Я начала работать в компании, которая занималась продажей офисного оборудования. Прошел год, и мне пришлось признаться, что эта работа вызывает у меня такую же ненависть, как кайло у моего деда.
Коул нахмурился.
— Сейчас не похоже, что ты считаешь маркетинг неинтересной работой.
— Ты прав. Я открыла секрет: ты любишь свою работу, если тебе нравится то, что ты продаешь. Зима — мое любимое время года, и я обожаю зимние виды спорта, особенно лыжи. Поэтому компания «Скиллингтон Ски Шопс» идеально подходит мне.
— И поэтому твоя работа важна для тебя?
— Правильно, — подтвердила Анна. — Я не ищу более плодородных пастбищ. Мое и так достаточно зеленое.
Коул поставил бокал на стол и заправил Анне прядь волос за ухо. Этот простой жест вновь вернул им взаимное влечение, которое, как дымок в камине, неуловимо повисло в воздухе.
— Почему ты не можешь разделить свое пастбище со мной? — спросил он.
Она повернула голову, и ему пришлось отвести руку от ее лица. Это опасная тема, потому что у нее нет уверенности, что Коул не отнимет у нее работу. Анна напряженно искала другую тему для разговора.
— Почему Джули подмигнула тебе? — спросила она.
— Мне казалось, что мы разговариваем не о Джули.
— Теперь уже о Джули, — возразила Анна. — И я хочу знать, почему она подмигнула тебе.
Когда Коул перевел взгляд на огонь, она не поняла, скрывает он что-нибудь или огорчен тем, что она сменила тему разговора.
— Почему ты уверена, что она подмигнула? — наконец спросил он. — Может быть, ей что-то попало в глаз.
— Ловко вывернулся, но меня не проведешь, — сказала Анна, с каждой секундой убеждаясь, что ей необходимо докопаться до сути. — Так почему она подмигнула тебе? Она что-то сказала в кухне?
Анна услышала, как Коул перевел дух.
— Я все равно выужу у тебя ваш секрет, так что тебе лучше сразу признаться и покончить с этим, — настаивала она.
— Ну, хорошо, хорошо. Ты победила, — сдался он и в упор посмотрел на нее. В его голубых глазах зажегся огонек. — Твоя сестра думает, что сегодня ночью мне следует попытать счастья с тобой в горячей ванне.
— Не может быть! — вскричала Анна, вскочив с дивана. Она подошла к камину и вернулась назад. Джули такая же, как все остальные члены моей семьи. Всегда пытается сказать мне, что я должна делать.
Коул заложил руки за голову и откинулся на спинку дивана, внимательно глядя на Анну.
— Итак, ты не хочешь заняться любовью в горячей ванне?
Она замерла, вспомнив, как скользило по ней тело Коула прошлой ночью и какое невыразимое чувственное блаженство охватывало ее.
— Желание здесь ни при чем, — сказала Анна. Дело в том, что я не собираюсь делать это.
— Почему? — осведомился Коул с таким видом, как будто это был самый логичный вопрос.
Неужели он не понимает, что происходит?
— Потому что моя сестра хочет этого.
— Удобная отговорка, — заметил он, Анна прищурилась.
— Не понимаю, на что ты намекаешь.
— Не думай, что я не знаю, почему ты так поступаешь, Анна! Ты боишься сблизиться со мной и поэтому используешь свою семью в качестве предлога держать меня на расстоянии.
— Это бессмысленно!
— Вовсе нет. Ты уже сделала так сегодня утром.
Ты не хочешь признаться, что тебя тянет ко мне, и поэтому изо всех сил пытаешься убедить себя, что твоя семья сводит нас.
— Но они действительно делают это!
Коул расцепил пальцы и выпрямился. Он смотрел на Анну так напряженно, что ей показалось, будто он видит ее насквозь.
— На этот счет у меня есть одна теория, — сказал Коул. — Ты слишком сильная и независимая для того, чтобы твое семейство могло заставить тебя поступать против своей воли.
— Что ты хочешь сказать?
— Только то, что вчера ты занималась со мной любовью по собственному желанию, а не потому, что они хотели, чтобы ты делала это.
Анна не сознавала, что стоит совсем близко к Коулу, пока он не протянул руку и не схватил ее. Он так сильно привлек Анну к себе, что она потеряла равновесие и упала к нему на колени.
— Знаешь, что еще я думаю? — спросил Коул, наклоняясь к ее губам.
— Что? — Анна тщетно пыталась рассердиться.
Она уютно устроилась у него на коленях, и грудь Коула, к которой ей так хотелось прильнуть, была всего в нескольких миллиметрах от нее.
