Дженни Адамс - Танец в темноте
Она твердила себе, что далеко не несчастна, что испытывает удовлетворение от работы, что ей ничего не нужно от Брента, кроме хорошего отношения босса к сотруднице. И у нее гораздо лучше получается быть «просто другом» и не заходить туда, где она не чувствует себя в безопасности. Фиона Доннер — отличный друг. Она умеет выслушать, посочувствовать, дать совет покинутым или страдающим от неразделенной любви.
Фиона чуть не расплакалась. Нашлась советчица! Справилась бы для начала со своими собственными проблемами. Они все прокручиваются и прокручиваются в голове. Что до отношений с семьей, она приняла решение. Ей всегда будет больно и обидно, что они не принимают и не любят ее такой, какая она есть, однако следует научиться держаться чуть в стороне от этой обиды, не впускать ее к себе в душу. Так она защитит себя.
Но если ей необходимо защищаться, то и Брент имеет право защищать себя любыми способами.
Фиона приехала к нему домой и постучала в дверь, ведущую в комнаты Брента. Она заставила себя сделать несколько вдохов и выдохов, пока ждала, когда он откроет. Он не готов к встрече с ней, но у нее есть причина приехать. Бумажная папка, зажатая в руке, — тому доказательство. Брент забыл ее в машине Фионы, когда вчера они ездили к клиенту на предварительное обсуждение проекта. В папке, предоставленной заказчиком, лежали фотографии усадьбы, а также рисунки и эскизы ландшафтного оформления прошлых лет. Брент сказал Фионе, что сегодня планирует поработать над проектом.
Значит, эта папка ему нужна. И нет ничего особенного в том, что сотрудница ее завезла. Она всего лишь отдаст материалы, пожелает боссу приятного дня и уедет. Она же не виновата, что он не ответил на звонок. Хорошо, хоть ей удалось войти в дом, когда Алекс уходил.
Словно в ответ на это телефон просигналил о том, что пришло сообщение, и Фиона вытащила его из сумки, висящей на плече.
Фионе показалось, она услышала щелчок дверной защелки где-то в глубине дома, затем молодая женщина быстро перевела взгляд на телефон, чтобы прочитать сообщение. Оно было от мамы: «Я разговаривала с твоей начальницей на старой работе, и она готова взять тебя обратно. Подумай, дорогая. Неужели ты еще не наигралась в художницу? Ты же знаешь, что это ни к чему не приведет».
Ни к чему, кроме любви к Бренту.
О боже, ну откуда взялась эта мысль?
Нет, это приведет ее именно туда, где она хочет быть. Нет, это то, чем она хочет заниматься. «Прости, мамочка, но я больше не собираюсь страдать и убиваться из-за того, что вы не принимаете и не любите меня такой, какая я есть».
Все эти рассуждения были вескими и серьезными. Но неожиданно они перестали занимать Фиону. Единственная мысль целиком заполнила ее сознание.
Она любит Брента.
Это потрясло ее до глубины души. Вот по какой причине она не может забыть те мгновения, когда они были так близки к кульминации любви.
— Фиона, привет. Я подумал, что это Алекс опять что-то забыл… — Брент умолк.
Фиона подняла на него глаза, потрясенная, шокированная ошеломляющей мыслью, пульсирующей в ней.
Брент был обнажен по пояс. Это она отметила в первую очередь. Пар валил из открытой двери ванной у него за спиной. Капли воды на груди и волосы, только что вымытые и еще мокрые. Джинсы с не застегнутой пуговицей. Ей не следовало смотреть на Брента, но она мечтала о нем, о том, что увидит его вот таким. Сердце забилось где-то в горле, пульс пустился вскачь. Ее взгляд поднялся выше, добрался до его лица. Глаза Брента горели. Фиону бросило сначала в жар, потом в холод, по позвоночнику прошел озноб, а нервные окончания лизнуло пламя, и единственное, что она могла сделать, — это позволить себе отдаться любви и желанию.
— Э… Алекс уехал.
Да уж, точно. Эта информация, безусловно, сейчас жизненно важна. Она что, язык проглотила? Надо взять себя в руки. Надо скрыть от него эти чувства во что бы то ни стало!
— Это сообщение ты хотела отправить мне? — Брент указал на ее телефон.
Его взгляд пробежался по ее волосам, стянутым в хвост на затылке, по кремовой майке и коричневым брюкам. Затем он уставился на ее губы, словно ничего не мог с собой поделать. Так почему же он сдерживает себя? Она любит его. Любит. И хочет иметь возможность сказать ему об этом. Даже если он не в состоянии ответить на ее любовь. Даже если из-за предательства отца никогда не научится впускать кого-либо в свою душу.
— Нет. Мама пишет, что я могу вернуться на свою старую работу.
Фиона с трудом подбирала слова. Ее слишком занимало ощущение того, как сильно она желает Брента, как отчаянно нуждается в нем. Она думала о его руках, обнимающих ее, о его губах на своих губах. О том, как она жаждет излить на него свою любовь.
— Ты не вернешься на старую работу. — Тон его был сердитым и покровительственным одновременно. — Моя компания — то, что тебе нужно. Это та работа, которую ты заслуживаешь, а не какая-нибудь там канцелярщина, которая сделает тебя похожей на всех остальных твоих родственников. Я не хочу, чтоб ты… — Брент не договорил, но за него договорил взгляд. Фиона поняла, что он прежде всего не хочет расставаться с ней. «Из-за нашей совместной работы, — попыталась она убедить себя. — О любви и речи нет, разумеется».
— Не беспокойся, — ответила она. — Я подписала с тобой контракт на год и с удовольствием поработаю и в дальнейшем, если это возможно.
«Я не смогу не видеть тебя, Брент. Ни сейчас. Ни в будущем. Я представления не имею, как выживу без тебя».
Как же она позволила себе так неосторожно влюбиться? Но с другой стороны, предотвратить это было невозможно. Фионе пришлись по сердцу его ландшафтные проекты, которые она изучала еще до того, как они познакомились. Когда же они встретились лицом к лицу, где-то в самых глубинах души зародилась уверенность, что Брент станет для нее не просто боссом. И сейчас Фиона полностью и безоговорочно, несмотря на страхи и сомнения, признала, что полюбила его.
Однако сомнения и страхи никуда не исчезли. Фиона попыталась взять себя в руки, припомнить причину, которая привела ее сюда, и уйти, не выдав себя.
Она сунула телефон в сумку и протянула Бренту папку, которую сжимала в руке.
— Вообще-то я пришла по другому поводу. Ты забыл эту папку у меня в машине. Тебе она понадобится. Ни по одному из телефонов я не смогла до тебя дозвониться. Очевидно, ты был в душе.
Фиона погладила рукой бедро. Нервный жест. Она не делала этого с тех пор, как только-только начала работать на Брента.
— Спасибо. — Он взялся за папку. — Если я заставил тебя чувствовать себя неловко из-за того, что поцеловал…
— Нет. О нет! — Их поцелуи помогли ей открыть в себе нечто новое. Так что о сожалении и речи быть не могло.
