Морин Чайлд - Коктейль "Маргарита"
— Наоборот, я прекрасно все понимаю, — фыркнула Элизабет. — Тебе не удалось поймать Джона в ловушку, тебя отвергли. А теперь ты пытаешься помешать мне обрести счастье с этим мужчиной. Все слишком прозрачно, так что не старайся, я тебе все равно не верю!
Джанин с трудом подавила вздох сожаления. Она уже ругала себя за попытку открыть глаза этой женщине. Элизабет все равно не стала бы ничего слушать. Очередные благие намерения обернулись еще одной ссорой.
— Ладно, — кивнула Джанин, — сама разбирайся. Пусть те6е повезет с Джоном. А везение тебе очень понадобится, Лиззи.
— На твоем месте, — парировала Элизабет, — я бы не совала нос в чужие дела. А то ведь я могу рассказать всем, на ком женился Макс. Пятно на своей репутации ты не сможешь оттереть никогда. Послезавтра мы с Джоном уезжаем ко мне в Лондон. И я буду очень благодарна, если до моего отъезда тебя не будет видно.
— Без проблем, — пробормотала Джанин, наблюдая, как Элизабет с улыбкой направляется к человеку, который вскоре разобьет ей сердце и опустошит банковский счет.
Что ж, Макс будет доволен. Ему не нужно больше опасаться преследований Лиззи. Только два дня, думала Джанин. Каких-то два дня — и сделке конец. Она сможет поехать домой. Вернуться к прежней жизни. Она продолжит работать в цветочном магазине и забудет все, что случилось на курорте.
Макс вошел на слабо освещенную веранду и остановился позади Джанин. Облокотившись о каменные перила ограждения, она задумчиво смотрела на темные воды океана. Ее глаза были прикованы к горизонту.
— Ты пыталась предупредить ее, не так ли?
Джанин даже не вздрогнула. Хотя внезапное появление Макса должно было, по крайней мере, удивить ее. Она просто повернула голову и уронила короткое «да».
— Она не стала слушать.
— Нет, — Джанин подняла руку, чтобы пригладить волосы. Браслет с бриллиантами ярко сверкнул в свете звезд. — Джон умеет убеждать лучше меня. Впрочем, тебе ли не знать?..
Макс поморщился.
— Полагаю, я заслужил этот упрек.
— Да, заслужил.
Он тоже подошел к перилам.
— Я не часто это делаю, — тихо произнес Макс, когда она перевела на него взгляд, — но я должен извиниться перед тобой.
Она приподняла бровь.
— За что?
— Ты прекрасно знаешь, за что, — он взял в ладони ее руку и поразился, насколько ледяной та была. Он не знал, влияние ли это ночной прохлады или эмоций, которые испытывала сама Джанин. И в который раз за этот вечер Максу стало непереносимо стыдно. Потому что он — виновник всех ее переживаний. — Я был не прав. Ошибался насчет тебя и Прентисса. Я ошибался во многом.
— Ну, надо же! — Она криво улыбнулась. — Даже не верится.
Макс улыбнулся в ответ. Как и следовало ожидать, извинений окажется недостаточно. Он сильно обидел ее. Но он заново заслужит ее доверие.
Макс притянул ее к себе и крепко прижал к груди.
— Джанин, я верю тебе. Более того, я верю в тебя.
— Это, конечно, все хорошо, Макс, но...
— Признаюсь, я вел себя недостойно.
— О да. Обозвал меня лгуньей и утверждал, что я хочу поймать в ловушку несчастного богатого парня, чтобы женить его на себе. Конечно, ты вел себя недостойно.
— Просто отвратительно, — поправил он и с облегчением заметил в ее глазах вспыхнувшие искорки юмора. — Ты очень добрая — попыталась предупредить Элизабет.
Она нахмурилась.
— Ни одна женщина не заслуживает быть обманутой.
— Она сама сделала свой выбор, — пожал он плечами. — Элизабет решила во что бы то ни стало заиметь Джона Прентисса и не отступит от этого решения. И кто знает? Они могут быть счастливы вместе. Элизабет сама очень богатая женщина. Возможно, Джон остановится на ней и ее деньгах. В любом случае у тебя не было шансов убедить ее.
— В глубине души я была в этом уверена, — призналась Джанин и обвила его шею руками. — Но я должна была попытаться.
— Итак, я прощен? — Кольцо его рук на талии Джанин стало крепче. Макс нетерпеливо теребил ярко-красный шелк платья, как будто желая высвободить девушку из этой обертки.
— Почему нет? — Джанин обхватила ладонями его лицо. — Ты был в своем репертуаре, Макс.
Он хмыкнул.
— Не знаю, чувствовать ли себя польщенным или оскорбиться?
— На твое усмотрение, — Джанин мягко высвободилась из его объятий. — Лиззи и Джон уезжают послезавтра, ты знаешь об этом?
Макс кивнул и встретился с ней глазами. Сейчас был самый подходящий момент сообщить Джанин о своем предложении. С отъездом бывшей жены их сделка подходила к концу.
— Джанин, я хочу, чтобы ты подумала кое о чем, — начал он.
— Макс?
— Скоро нам придется расстаться, — он не сводил с нее взгляда. — И я думаю, ты согласишься, что, несмотря на некоторое недопонимание, мы очень хорошо ладим друг с другом.
— Да-а, — протянула она.
— Я хочу, чтобы ты подумала о продолжении сделки.
— Что?!
— Речь идет не об изменении условий.
— О чем ты говоришь? Я не понимаю...
— Все очень просто, — Макс нежно поцеловал ее. — Я думаю, нам стоит пожениться на самом деле. Нам хорошо вместе. В постели и не только. — Он торопливо добавил: — Если хочешь, в Лондоне у тебя будет собственный цветочный магазин.
— Как удобно для меня.
Он слегка нахмурился, но продолжил:
— Джанин, мы оба пострадали от отношений, основанных на так называемой «любви». Брак на деловой основе гораздо лучше. Мы сможем наслаждаться семейными узами без опасности душевной травмы.
— Ты серьезно?
— Я никогда не был более серьезен, — заверил ее Макс. Он улыбался, глядя на ее ошарашенное лицо. — Что ты на это скажешь?
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Джанин во все глаза смотрела на Макса. Без сомнения, он был очень доволен собой и своим практичным предложением. И уверен в себе. У него было лицо человека, который уже почти получил то, что хочет.
Тем неприятнее будет для него удар по самолюбию.
В сердце Джанин боль боролась с оскорбленной гордостью, с нараставшим гневом. И боль победила. Джанин хотелось расплакаться, слезы уже кипели в уголках глаз. Но она справилась с ними и не заплакала.
— Извини, Макс. Я не буду игрушкой, купленной в универмаге.
— Извини, что?
Она вздохнула, видя его непонимание.
— Ты хочешь купить настоящую жену точно так же, как купил и временную. Я не заинтересована в этой сделке.
Макс тяжело вздохнул, как человек, который вынужден терпеть слишком многое. Сунув руки в карманы, он проворчал:
