Морин Чайлд - Властелин "Фантазии"
— Говори что хочешь, босс, но эта блондиночка заводит тебя, как никто. Уж я-то вижу.
Да плевать мне на Дебби.
— Я тебе с самого начала объяснил: это игра.
— Тогда что тебя тревожит?
Этот же вопрос Гейб и сам себе задавал. Но ответа не находил. Да и не нужен ему был ответ.
— Не имеет значения.
Виктор поднялся, посмотрел на него сверху вниз:
— Как знаешь. Но я хотел бы сказать...
— Если бы я знал, что тебя потянет на разговоры, я бы напивался в одиночку у себя, — буркнул Гейб.
Виктор только рассмеялся.
— Ничего подобного. Ты же здесь прячешься от блондинки.
Точно. Я пришел к Виктору, потому что нуждался в тихом месте и хорошем слушателе.
— Женщины все так усложняют, — сказал Гейб, снова прикладываясь к скотчу. — Дебби. Грейс. — Он помотал головой. — У меня все было так хорошо, Вик. Мой собственный мир, такой, как я хотел. Я чертовски много работал, чтобы все вышло вот так, как оно сейчас.
— Да. Ты мне рассказывал. Когда вы с Дебби расстались, ты решил попытать удачи.
— И мне повезло, — поднял Гейб свой бокал, словно произнося тост.
— Точно. Но ты спрашивал себя...
— Что?
— Ты спрашивал себя, а стал бы ты так вкалывать, если бы не история с Дебби?
— Почему нет? — проворчал Гейб. Виктор пожал плечами.
— Я ж не говорю, что ты не стал бы. Я сказал только — ты вкалывал как проклятый, чтоб создать это место. Эту жизнь. Кто знает, где бы ты был, ответь тебе Дебби «да» десять лет назад.
Нахмурившись, Гейб поставил свой стакан на кофейный столик. Он обдумывал сказанное Виктором.
— Пойду-ка я вниз, — произнес Вик. — Посмотрю, что делают мои ребята. Оставайся здесь, босс, сколько захочешь. Увидимся позже.
— Давай, — Гейб едва заметил, что друг оставил его в одиночестве. Он медленно подошел к балконным дверям, распахнул их, и в лицо ему ударил свежий ветер с океана, прогоняя туман из мыслей.
Гейб вышел на балкон. А если Виктор прав? Если бы Дебби не отказала ему тогда, был бы у него этот бешеный драйв, эта отчаянная решимость преуспеть, достичь своей цели? Если бы она вышла за него, какой была бы их жизнь сейчас? Стал бы он тем, кем он стал?
Хотелось бы думать, что да.
Но на самом деле он не знал.
Ярость стала его топливом, его горючим. Гейб превратил свою боль и обиду в чистую энергию, толкавшую его к цели. К успеху. К тому, чтобы стать мужчиной, которому Дебби не могла бы отказать.
Значит, без нее... без нее у него не было бы ни своего острова, ни всего остального.
— Он был помолвлен?!
Голос Жанин был полон такого сострадания, что Дебби захотелось тут же обнять подругу. Но по телефону это сделать невозможно. И она просто ответила:
— Да. С невероятной красавицей:
Через два часа после того, как Грейс вышла из казино, Дебби поднялась в апартаменты Гейба и принялась мерить шагами гостиную. Она решила позвонить Жанин — это было все равно что ухватиться за спасительную соломинку. Но зачем иначе нужны друзья?
— Паршиво. Даже придумать не могу, как тебя утешить, — сказала Жанин. — О чем он только думал? То есть он ухаживал за тобой и ни словом не обмолвился о невесте?
— Ну, фактически не совсем невесте, — возразила Дебби, плохо понимая, почему она старается оправдать Гейба. — Почти что невесте. Которая теперь стала невестой кого-то другого. Даже не знаю, почему я так мучаюсь из-за этого, но...
— Сделай вдох-выдох, — велела Жанин. Дебби прошла через гостиную и открыла двери, ведущие на террасу. Ворвавшийся с океана ветер освежил ее.
— Да. Прости, я немного не в себе.
— Ага, — согласилась Жанин, — самую малость.
— А самое худшее, — продолжила Дебби, подходя к перилам и подставляя лицо ветру, — это то, что его бывшая невеста совершенно права.
— В чем?
— Я влюбилась в Гейба. — О господи. Я сказала это вслух. И теперь пути назад нет.
— Дай-ка я тебе кое-что скажу...
— А?
— Милая, ты была влюблена в Гейба, сколько я помню, всегда. Так что ничего особенно не изменилось, понимаешь?
Жанин права.
Дебби опустила голову. Она всегда любила Гейба. Даже когда ушла от него, когда отказала ему и причинила им обоим такую ужасную боль, она все равно любила его.
Но разве теперь уже не поздно что-либо делать?
— Деб, — окликнула ее Жанин, — ты здесь?
— Да, — отозвалась девушка, возвращаясь в гостиную. — Я только не очень понимаю, где это — здесь...
Глава одиннадцатая
Прошло несколько часов, а Гейб все еще размышлял над тем, что сказал Виктор. Мысли его путались.
Ему хотелось верить, что он преуспел бы и в том случае, если бы Дебби не бросила его.
Но проверить это невозможно.
Гейб вошел в кабину своего персонального лифта.
По крайней мере один вывод он сделал, несмотря на попытки утопить разум в шотландском виски, — разрыв отношений с Грейс и расторжение их «соглашения» принесли ему большое облегчение. Как, черт побери, он мог жениться на одной женщине, неотступно думая о другой? Он не называл это чувство влюбленностью, но Дебби была у него в крови.
Створки лифта раздвинулись, Гейб вошел в свои апартаменты и огляделся. В приглушенном свете ламп он заметил Дебби, которая, устав от переживаний, заснула прямо в большом, обитом красной кожей кресле возле незажженного камина. Она свернулась калачиком, примостив голову на подлокотнике, светлые волосы в беспорядке падали ей на лицо.
У него сжалось сердце. Хоть Гейб и не хотел признаться в этом, но уже чувствовал — ему придется отпустить ее. Ради них обоих. Ей нужно вернуться обратно, а ему — чтобы она оказалась вдали от него. Им лучше забыть все то, что произошло здесь за последнюю неделю.
Он подошел ближе, ступая почти беззвучно, и наклонился к Дебби.
Зря я затеял эту игру.
Снаружи гулял ветер, и белые шторы на окнах трепетали, словно призраки хотели, но не решались войти в комнату. Резко пахнуло сыростью, и Гейб сделал шаг к окнам, чтобы затворить их прежде, чем начнется ливень.
— Что происходит? — услышал он за спиной сонный голос Дебби.
— Скоро будет дождь, — сказал мужчина, оборачиваясь.
Она встала с кресла, ее черты хранили мягкость, неопределенность и словно бы размытость, которая бывает у людей, только что вставших с постели. Гейбу тут же захотелось, чтоб она оказалась в постели — вместе с ним. Прямо сейчас. Не имело значения, сколько раз он уже имел близость с ней, сколько раз прикасался к ней. В одно ослепительное мгновение ему открылось, что он будет хотеть ее всегда.
