Нина Харрингтон - Фея из провинции
— Я здесь. И я никуда тебя не пущу, пока ты не избавишься от своих демонов.
— А что, если я не хочу больше говорить об этом? — Ее голос звучал высокомерно. — Я не горжусь, что у меня был неудачный брак. И еще меньше горжусь тем, что приходится притворяться, будто он был удачным.
— Тем не менее у вас первые несколько лет были счастливыми. Ведь были же?
Элла колебалась, понимая, куда может привести этот вопрос. Много лет она испытывала непреходящую боль, предполагая, что могло бы случиться, если бы Кристобаль не сел в то такси. Ее чувства смешались — вина, сожаление, разочарование, страх. Но она никогда не сомневалась в том, что было время, когда они с Кристобалем любили друг друга.
— Да. Были.
Себ встал с дивана и опустился на коврик перед камином прямо напротив нее:
— Тогда можно поблагодарить за это судьбу и… двигаться дальше.
Элла усмехнулась:
— Двигаться дальше? Думаешь, я могу это сделать, если у меня маленький сын, требующий постоянной заботы? Хочешь кого-нибудь пожалеть — пожалей Дэна. Он никогда не будет знать своего отца. Я нужна Дэну, чтобы защищать его. Я все, что у него есть.
Себ придвинулся и обхватил ладонями ее руки:
— Сколько лет было Дэну, когда погиб его отец?
Элла посмотрела в его глаза, и столько там было доброты и нежности, что это едва не сломило ее.
— Восемнадцать месяцев. Мы жили тогда в Барселоне, с его родителями. Крис был на гастролях в Мексике, когда в его такси по дороге в аэропорт врезался грузовик. Он умер мгновенно.
Фотография исковерканной машины мгновенно вспыхнула в ее памяти. Она инстинктивно зажмурилась, рассердившись на Себа за то, что он снова заставил ее увидеть эту картину. За то, что снова перенес ее в те страшные дни.
— Наверное, это было тяжело для всей семьи. Бедные его родители…
— О да, бедные его родители! — повторила Элла со злостью.
Ужаснувшись собственным словам, она вскочила с дивана и едва не потеряла сознание, чувствуя тошноту и головокружение.
Себ тут же оказался рядом, подхватив ее за талию.
— Нет, это несправедливо! Пожалуйста, забудь, что я сказала. Я, наверное, ужасный человек…
— Нет, — говорил Себ, гладя ее волосы. — Совсем нет. Но что-то, должно быть, случилось. Расскажи мне. Ты уже многое сказала.
Элла чувствовала, как его рука мягко массирует ее спину. Согревая. Поддерживая. Уверенные мужские руки придавали ей силу, в которой она сейчас очень нуждалась.
— Они… — Судорожно сглотнув, женщина зажмурилась и прижалась к Себу. — Они пытались забрать у меня Дэна. Еще немного — и им это удалось бы.
Глава 9
Чтобы защитить Эллу от сквозняка, Себ поднял воротник ее жакета. Его пальцы чуть помедлили, вытаскивая из-под воротника ее волосы и разглаживая тонкую ткань. Он скрепил все это легким прикосновением губ чуть пониже ее уха.
Наградой ему была улыбка женщины — такая же теплая, как крепко заваренный чай, который он поставил перед ней на стол. Свечи в центре стола освещали середину кухни, их подрагивающие язычки создавали интимный конус света.
— Тебе не нужно ничего больше рассказывать. Я знаю, ты прекрасная мать. Ты создала хорошую жизнь для себя и для Дэна. Это все, что имеет значение.
Элла кивнула и отхлебнула из своей чашки.
— Ничего. Я могу продолжать. — Она с доверием посмотрела на Себа, и он приготовился слушать.
Уверенная, счастливая женщина, которой он восхищался несколько часов назад, понемногу начала возвращаться. И если эта исповедь заставит ее почувствовать себя лучше, то он, конечно, выслушает Эллу.
— Я никому не рассказывала об этом. Ни Николь, ни Сандрин. А на следующей неделе мне придется отправиться с Дэном в Барселону и, вероятно, что-то решить насчет его будущего. — Молодая женщина задохнулась от болезненных воспоминаний. — В общем, после гибели Криса я была в полной растерянности. Поэтому, когда его родители предложили мне жить в их доме столько, сколько понадобится, я была им очень благодарна. Будущее для меня было как в тумане. Мои родители приехали в Барселону на несколько недель, но к тому времени они уже переселились в трейлер. Для маленького ребенка он, конечно, не приспособлен. Проходили дни, и я начала чувствовать себя… ну… не знаю — как в ловушке, что ли. Мне нравится Барселона. Красивый город с насыщенной музыкальной жизнью. Но это как раз и было плохо. Это заставляло меня тосковать по моей прежней жизни.
— И заставляло торопиться вернуть эту жизнь? — Себ понимал, что испытывает человек, когда его мир переворачивается вверх дном, а сделать ничего нельзя.
Элла пожала плечами:
— Наверное… В общем, я согласилась участвовать в одном джазовом фестивале, на который мы раньше всегда ходили с Крисом и нашими друзьями. Это заняло всего лишь пару часов. Дэн спокойно проспал все это время сбоку от сцены под присмотром моей подруги. — Она закрыла глаза. — Последствия были ужасны. Меня обвинили в безответственности и назвали плохой матерью, которая таскает за собой ребенка бог знает куда. Я пыталась объяснить им, что рядом с ним была моя подруга, да и я сама видела его со сцены, но все без толку. Они были уверены, что мне нельзя доверять воспитание их внука. — Женщина сжала чашку. — Потом они подключили своих адвокатов и… всем скопом насели на меня. — Элла, не отрываясь, смотрела на пляшущие язычки пламени, ее голос стал хриплым. — Думаю, нетрудно представить, какую картину можно нарисовать при желании. Пока не вышла замуж, я, можно сказать, жила на колесах, переезжая из города в город и зарабатывая себе на жизнь. — Она подняла руку и начала перечислять по пальцам: — Формально я не имею никакого образования, хотя говорю на нескольких языках, читаю ноты с листа и без труда импровизирую на любую тему. Никаких сбережений, конечно. Никакой пенсии. Никакой страховки. И никакого дома. Сложи все это вместе, и любой судья задумается, не лучше ли передать ребенка родственникам, чем оставлять с легкомысленной мамашей.
Себ придвинулся еще ближе, их лица оказались на расстоянии нескольких дюймов.
— И что ты сделала?
На ее лице появилась лукавая улыбка.
— Я сделала то, чего никогда не делала раньше. Я дала им отпор. Это было трудно. — Она усмехнулась. — В общем, в конце концов я убедила их, что смогу содержать себя и ребенка без посторонней помощи. Но в наших отношениях до сих пор далеко не все гладко.
Она повернула руку Себа ладонью вверх и прочертила кончиком пальца линию жизни. Мужчина втянул в себя воздух, когда приятная дрожь пробежала от руки к той части его сердца, которая, как он думал, уже давно скрыта за барьерами, воздвигнутыми работой и бесконечной гонкой за успехом.
