Сандра Мэй - Флирт на грани фола
А вот теперь на очереди сама Моника Слай. За опоздание на работу. И вовсе не за то, что у нее Джозеф клюет из ручек, и не за то, что Хью Бэгшо из-за нее чувствует себя дурак дураком…
Хью тяжелым взглядом обвел кабинет. Всего лишь неделя без Моники – и такое ощущение, что здесь разорвался артиллерийский снаряд. Залежи факсовых бумаг, кипы документов, грязная чашка из-под кофе, мусорная корзинка переполнена – все в здании знали, что кроме Моники никто мусор трогать не должен, потому что мистер Бэгшо имеет обыкновение задуматься о вечном и отправить в корзинку конфиденциальные, скажем, биржевые сводки. Большая напольная ваза полна бумажных шариков – раньше он искренне полагал, что просто редко упражняется в бросках на меткость, а это Моника каждый день вытряхивала из псевдокитайского чудовища мятую бумагу…
Уволить Монику… и повеситься.
Придет новая, чужая, бестолковая, не знающая, что мистеру Макартуру надо звонить не раньше одиннадцати, а Макинтайр расцветает, когда передают привет его маленькой правнучке… Понятия не имеющая, что кофе он пьет с тремя кусками сахара, кусками, а не ложками, и что чай надо заваривать только зеленый с жасмином… И что если босс вошел в кабинет, насвистывая «битлов», то настроение у него лирическое и с работой лучше не приставать, а если совсем без свиста – поскорее нести все бумажки на подпись, потому что после обеда он сбежит…
Не говоря уж о том, что новой, чужой, бестолковой совершенно немыслимо, глупо и неприлично объяснять, в каких магазинах он покупает носки и сорочки, какую расцветку галстуков любит, а от какой у него болит голова – все эти маленькие, но важные мелочи, которыми у нормальных мужчин ведают жены, а у Хью Бэгшо – его секретарша, его нелепая, тихая, серая мышь, его «говорящий костыль» Моника Слай!
От последней мысли стало совсем тошно, и Хью решительно схватил трубку городского телефона, чтобы позвонить этой змее и наорать на нее… Но тут вспомнил про Джозефа и испугался: вдруг тот возьмет трубку? Тогда Хью немедленно умрет, потому что самое немыслимое и противное в этой нелепой истории – представить хоть на минуту, что это костлявое чудище спит с Моникой, гладит ее узкие плечи, проводит по шелковистым волосам, целует ее, раздевает, занимается с ней любовью…
Хью задохнулся, рванул галстук и ринулся в приемную. Он не может больше здесь находиться в одиночестве! Лучше уж миссис Призл!
Он вылетел в приемную – иссиня-бледное чудовище с выкаченными и красными от недосыпания глазами, всклокоченными волосами и еще непроизнесенными проклятиями на искусанных губах…
…Каковые – проклятия – и умерли, не родившись.
Горячий шоколад и ландыш, мирра и мед, елей и мед изливались на него из глаз богини, вопросительно вздернувшей соболиные брови. За один только носик богини сильные мужчины с удовольствием стрелялись бы с утра до вечера. В волосы богини нужно было зарываться лицом, желательно – на рассвете, одновременно обнимая точеные плечи и точеное… все остальное! Коралловые же уста богини могли произносить только нечто обворожительно-невнятное, либо стихотворное, но никак не то, что они произнесли сейчас:
– Доброе утро, мистер Бэгшо. Надеюсь, вы не сердитесь на меня за опоздание? Миссис Призл была столь добра, что согласилась подменить меня сегодня утром. Все чеки я положила в один конверт с вашей пластиковой картой. Сегодня в два у вас ланч с «Сони Инкорпорейтед».
Хью спохватился и закрыл рот. Машинально провел пятерней по волосам. Потом с подозрением оглядел богиню за столом Моники Слай с головы до ног – и с ног до головы. Этого оказалось недостаточно, и Хью предпринял обход по кругу, беззастенчиво разглядывая богиню со всех доступных ракурсов.
Если бы она хоть на мгновение смутилась, как раньше, если б не смотрела на него с этим снисходительно-терпеливым выражением на прекрасном – да, именно прекрасном! – лице, если бы сказала еще хоть что-то, он бы смог сориентироваться. Наверное. Не исключено. Ну… скорее всего. В конце концов, он же бабник со стажем. На его счету имеется даже одна настоящая герцогиня!
Но не Королева! А за столом Моники Слай сидела именно Королева. И у нее были глаза Моники Слай. Лицо, в принципе, тоже Моники, но с одной поправкой. Прежнее лицо было привычным и неинтересным, а это… это хотелось исключительно покрывать горячими поцелуями.
Хью издал сдавленный хрип, перешедший в писк, после чего просипел:
– К черту «Сони»! Закажите на вечер среды два билета до Монтаны.
Коралловые губы изогнулись в легкой и лукавой улыбке.
– До Монтаны вообще, или вас интересует определенный пункт назначения?
– Взж… мнэ… Чего? То есть, что?
Лукавство исчезло, осталось терпеливое ожидание.
– Мистер Бэгшо, штат Монтана приблизительно в три с половиной раза больше штата Иллинойс, в котором мы с вами сейчас находимся. Наиболее крупные города штата Монтана – Мизула, Бьюттс, Биллингс, Хелина, Грейт-Фолс…
– О! Да! Вот туда! В Грейт-Фолс! А откуда вы знаете?
– Знаю – что?
– Все эти идиотские города?
– Почему дурацкие?
– А почему Хелина? И кто такая Мизула?
– Вы полагаете, Чикаго звучит понятнее?
– Н-ну… не очень, вы правы. Слушайте, мисс Слай, а это правда вы?!
Улыбка богини стала откровенно нахальной.
– Я. Не сомневайтесь. Охранники, например, меня узнали.
– Охранников набирают за мышцы, а не за мозги. Вас невозможно узнать! Что вы с собой сделали?
– Я выполнила ваше распоряжение.
– К черту… то есть… Зачем вы маскировали все это раньше?
– Что, простите?
– Грудь! Ноги! Улыбку! Все ЭТО!
И Хью в изнеможении описал руками большой круг. Лицо Моники Слай слегка – самую малость! – заалело, в голосе появился лед.
– Мистер Бэгшо, я вынуждена просить вас быть сдержаннее в выражениях. Мы с вами не состоим в настолько близких отношениях, чтобы обсуждать мои… стати. Могу я задать вам вопрос по работе?
– Нет! Да!
– На чью фамилию регистрировать второй билет?
– На вашу, естественно!
Пауза. Затем Новая Мисс Слай позволила себе слегка приподнять одну бровь в знак изумления.
– Я должна лететь в Грейт-Фолс, штат Монтана, в среду вечером?
– Ну да. Я же лечу…
– Простите, мистер Бэгшо, но этого довода мне недостаточно. Насколько я могу судить по своим записям, эта командировка не была запланирована…
– А это и не командировка. Мы летим на юбилей к моим друзьям.
– Вы УВЕРЕНЫ, что вам в этой поездке нужна секретарша?
Хью море было по колено. Все утренние переживания стремительно и со свистом уносились куда-то вниз и назад – по всей видимости, Хью Бэгшо взлетал на большой скорости прямо в небеса, к ангелам, и у всех ангелов было лицо Моники Слай.
