Фиона Бранд - Заветная мечта
— Я способен нести ответственность. Не верь всему тому, о чем пишут в таблоидах. У меня были девушки, но с тех пор, как мы встретились, — никого.
Земля начала уходить у Лайлы из-под ног. Ей показалось, что она ослышалась.
— То есть ты ни с кем не спал?
— Мужчины тоже могут воздерживаться.
Толпа заволновалась. Где-то сверкнула вспышка.
Лайла сжалась. Зейн обнял ее за талию:
— Так сложно поверить, что я воздерживался от близости?
Ошеломленная, Лайла позволила ему провести себя в коридор.
— Нет. Да.
Мысль, что он никого не хотел, кроме нее, поражала.
— Я не лгу.
Губы пересохли. Понятно, почему он потерял контроль в Сиднее.
— Я не пойму, почему я?
Зейн грустно посмотрел на нее:
— Ты привлекательна, красива. У нас много общего: бизнес, искусство, наше прошлое. Ты нравишься мне. Я хочу тебя.
Сердце замерло в груди. Хочет. Но не любит.
Зейн достал бархатную коробочку из кармана и вынул оттуда кольцо. Дизайнер в Лайле сразу влюбился в изысканное сочетание бриллиантов и изумрудов. Кольцо было завораживающе идеальным.
И Зейн хотел жениться на ней.
Лайла подавила желание сказать «да».
— Ты выбрал кольцо, зная, что я не смогу перед ним устоять.
— Я сделаю все, чтобы завоевать тебя. — Его голос звучал нейтрально и спокойно.
— Что, если я скажу «нет»?
— Я продолжу спрашивать.
Снова его спокойствие задело Лайлу, но она вдруг все поняла.
В тринадцать лет, оставшись на улице, он именно так и говорил: с компанией, которая загоняла его в угол и избивала; с полицией и социальными работниками, перевозившими его с места на место; с матерью, которая появлялась лишь изредка.
Это не значило, что ему все равно. Наоборот.
Напряженное, побледневшее лицо, когда он сжал ее руку и поднял ее, все рассказало Лайле. Эмоции переполнили ее, когда она увидела его взгляд. Когда она оставила руку в его ладони, вспышка облегчения осветила лицо Зейна.
Он надел кольцо ей на палец. Оно подошло идеально. Лайла смотрела на сверкающие бриллианты, глубокую зелень изумрудов, старинный дизайн.
Но лучше всего она видела то, какой риск взял на себя Зейн, годами живший в одиночестве.
Вдруг ее осенила мысль о том, что ее кольцо принадлежит троянскому комплекту. Кольцо подходило к браслету, который Зейн пытался подарить ей.
Этот комплект был свадебным украшением: кольцо и подходящий к нему браслет. Более того, это были семейные реликвии.
Как дизайнер украшений, она знала, что камни означают чистоту, вечность и любовь. Лайла встретилась взглядом с Зейном, и ее голова закружилась.
— Это принадлежит твоей семье.
— Где они и останутся, если ты выйдешь за меня замуж.
Их пальцы переплелись, и Зейн прижал Лайлу к себе:
— Я хотел дать его тебе перед открытием церемонии. Поэтому я ушел. У Константина был шифр от сейфа в подвале.
Зейн хотел подарить ей кольцо перед всей семьей и коллегами. Понятно, почему он покинул ее.
— Оно прекрасно.
Она получила больше, чем могла мечтать: его любовь.
Боль от мысли, что она безразлична Зейну, исчезла. Защищаясь, Лайла поверила в его образ, созданный прессой, но он не имел ничего общего с настоящим Зейном.
А он воплощал в себе все то, чего Лайла ждала от идеального мужа.
— Да, я выйду за тебя замуж.
Зейн пробормотал что-то на родном языке и обнял Лайлу:
— Слава богу. Не знаю, что бы я сделал, если бы ты отказалась. — Он зарылся лицом в ее волосы. — Я люблю тебя.
Лайла обвила руки вокруг его шеи. Они шли к этому мгновению два года, спотыкаясь и делая ошибки.
Зейн крепко сжал ее в объятиях, и пару секунд Лайла не могла дышать. Она не могла думать ни о чем, кроме того, что Зейн любит ее.
Его голос снова тихо зазвучал. Он боялся, что потерял ее, что окончательно оттолкнул, боялся, что она не может любить его, что она ищет выгоды в отношениях, что будет манипулировать им и обманывать его. Он бы этого не вынес. Ему было ужасно плохо, когда он не мог уйти от Лаймы, зная, что у нее есть план выйти замуж и она не любит его. Он поднял голову и заглянул Лайле в глаза:
— Я люблю тебя. — И он поцеловал ее.
Эпилог
Год спустя Зейн сопровождал свою жену на открытие жемчужной фабрики на острове Амбрус.
Церемония с шампанским и традиционным для Мединоса празднованием была намечена на вечер. Идея заключалась в том, что в сумерках новый центр со скульптурой в виде жемчужины над входом будет купаться в мягких золотых отсветах.
К сожалению, небо заволокли тучи.
На открытии присутствовали семьи Атреос и Амбрози, местные жители, клиенты и конечно же журналисты. Константин и Сиенна радостно знакомили всех со своей темноглазой, светловолосой малышкой. Милая Эмбер Атреос унаследовала привлекательность Амбрози и очарование Атреос.
Лукас и Карла, поженившиеся несколько месяцев назад, только вернулись из поездки по Европе. Счастливые и отдохнувшие, они еще не ожидали прибавления, но Зейн был уверен, что это скоро произойдет.
Лайла нахмурилась, глядя на мрачное небо, сжала руку Зейна и посмотрела на часы:
— Пора начинать.
Сверкающая и притягательная в нежно-розовом платье, она поднялась на подиум и поприветствовала гостей.
Коротко рассказав историю «Жемчугов Амбрози», Лайла попросила священника освятить здание и передала слово Октавии Амбрози, двоюродной бабушке Сиенны и Карлы.
Старейшая представительница рода Амбрози, Октавиа, также известная как Виа, была сестрой Себастьяна Амбрози. Она жила с ним на Амбрусе, видела, как война разрушила их дом и как семьи Атреос и Амбрози разорвали отношения, когда София Атреос и свадебные украшения пропали.
Когда Виа разрезала белую атласную ленту на главном входе в здание, солнце выглянуло из-за туч и озарило остров золотым светом.
Вскоре гости начали отбывать на роскошных яхтах, и к Лайле подлетела Карла. С тех пор как Лайла познакомилась с Лукасом, они едва разговаривали. Карла обняла ее и протянула кожаную коробочку:
— Это принадлежало Себастьяну. Раз вы с Зейном будете жить на Амбрусе, мы решили, что это стоит передать вам.
Глаза Лайлы наполнились слезами, когда она увидела серебряную крестильную чашу с именем Себастьяна на ней.
— Она не очень ценная…
— Откуда ты знаешь? — перебил ее Зейн.
— Что Лайла беременна? Просто предположила. Вы бы не выглядели такими счастливыми.
Лайла закрыла коробочку и попыталась отдать ее Карле.
— Это семейная драгоценность.
Карла улыбнулась. К ним присоединился Лукас вместе с Сиенной и Константином, на руках которого спала Эмбер.
— Если ты не заметила, мы и есть семья.
