Джоу Росс - Рорк – искатель приключений
– Тот факт, что жертва оказалась федеральным поверенным, естественно, привлекает к преступлению больше внимания, но сама эта гибель не более трагична, чем смерть любого другого гражданина.
– Мне кажется, он заканчивает, – прошептал Рорк, порываясь уменьшить звук, но одновременно испытывая потребность услышать новости о человеке, убитом в гостиничном номере Дарии.
– Джеймс никогда не упустит возможности набрать лишние очки, – сухо сказала Дария. – Особенно когда это приводит к денежным взносам на его предвыборную кампанию.
– Похоже, ты его хорошо знаешь.
– Да, хорошо. – Она вздохнула, слушая, как Будро выражает соболезнования вдове и детям Мартина Флетчера. Она опустила глаза на свой бриллиант, который ловил утренний свет и рассеивал его в виде радужных солнечных зайчиков, плясавших на стенах и потолке. – Он мой жених.
В федеральном центре радиовещания и телевидения, расположенном в сердце Александрии, неподалеку от реки Потомак, Джеймс Будро мерил шагами старинный персидский ковер, покрывавший пол его библиотеки. Он был разъярен, как никогда в жизни. И, проклятье, впервые в жизни боялся, что все, из-за чего он работал, все, за что боролся долгие годы, может разрушиться у него на глазах.
– Какого черта ей позволили убежать? – процедил он, повернувшись к человеку, принесшему плохие новости.
– Они почти держали ее в руках. Если бы Рорк О'Мэлли не отправился с ней вместе, когда…
– О'Мэлли! – Будро выплюнул это имя с таким выражением на лице, как будто попробовал несвежего лангуста. – В течение многих лет он и его братья не доставляли мне ничего, кроме неприятностей. – Его челюсти крепко сжались, бледно-серые глаза превратились в кусочки стали. – Скажи парням, что, когда они найдут мою невесту и ее странствующего рыцаря, я хочу быть уверенным, что они не увлекутся и не убьют его.
Белесые брови недоуменно изогнулись:
– Вы хотите, чтобы они оставили О'Мэлли в живых?
– Только до тех пор, пока не добьюсь своего. А потом самолично и с большим удовольствием прикончу его.
– Есть, сэр.
Будро прикурил от серебряной зажигалки тонкую черную сигарету, выдохнул облако синего дыма и свирепо посмотрел сквозь него на собеседника.
– Какого черта вы все еще здесь торчите? – рявкнул он. – Чем дольше будете их искать, тем больше вреда может нанести эта проклятая шлюха. И поверьте, если она меня провалит, я отправлюсь в тюрьму Ангола не в одиночестве. – Одной мысли о том, что он окончит свои дни в этой тюрьме строгого режима вместе с головорезами, насильниками и убийцами, было достаточно, чтобы кровь заледенела у него в жилах. А решимость бороться – окрепла. – Вызови их снова и передай, что я ожидаю результатов. И закажи мне место на первый же рейс в Новый Орлеан.
– Есть, сэр.
Помощник поспешно ушел выполнять распоряжения. Он не видел, как конгрессмен от штата Луизиана тяжело опустился в кресло, обитое мягкой перчаточной кожей цвета сливок. Не видел, как тот озабоченно потер руками лицо, а потом взял со стола копию гравюры Уотерфорда, изображающей здание Капитолия, которую, к его великому удивлению, преподнесла ему Дария после выборов.
– Проклятье! – Будро швырнул подарком в каменный камин, и стекло вместе с рамкой разлетелось на сотни сверкающих осколков.
– Я не понимаю… – недоуменно произнесла Дария, нарушая гнетущую тишину, окутавшую их с той минуты, как Рорк выключил телевизор. Она прижала к вискам кончики пальцев, чувствуя себя более растерянной и огорченной, чем когда-либо. – Почему я могу вспомнить, что помолвлена с Джеймсом, и не способна припомнить, что я делала в отеле «Уитфилд-пэлес»?
– Доктор говорила, что повреждения головы непредсказуемы. – Рорка изводило пустяковое, но назойливое подозрение, что, вполне возможно, она лжет. – Давай посмотрим, чего мы достигли до сих пор. Ты вспомнила, что помолвлена с Джеймсом Будро.
Память Дарии с напряжением восстановила еще один фрагмент головоломки:
– Уже шесть месяцев. – Она удивленно посмотрела на Рорка. – Я только что это ясно поняла.
– Видишь, потихоньку все возвращается. И ты вспомнила, что работаешь юристом.
– У меня пока туманное представление о слушаниях и прениях в суде. Я не могу отчетливо восстановить в памяти ни одного дела.
– Тем не менее это еще одна ступенька во времени. И ты смутно припоминаешь, что поцеловала меня…
В памяти Дарии вспыхнула картина – образ Рорка, одетого во все черное: авиационная кожаная куртка, слишком знакомая футболка и джинсы, – фигура, выделяющаяся среди костюмированной толпы, празднующей Прощеный вторник, как одинокий маяк. Еще она вспомнила женщину, которая фактически заползала к нему в штаны.
– Ты был похож на человека, нуждавшегося в спасении.
Она заметила, как его глаза потемнели и стали почти гипнотическими.
– И ты почувствовала потребность меня спасти?
– Та блондинка с раздутым от силикона бюстом была ужасно похожа на барракуду.
В ее голосе Рорк уловил раздраженные интонации и задался вопросом, не ревнива ли она. Догадка, которая должна бы заставить его бежать от нее подальше, показалась странно привлекательной.
– Ничего опасного, относящегося к тебе, моя сладкая. – Его тягучее произношение и глубокий голос подчеркнули сарказм и одновременно опять вызвали вибрацию всех ее нервных окончаний. Он снова уселся в свое кресло и отпил еще один глоток кофе. – Ладно, теперь ты, очевидно, вспомнила свой приход в коктейль-холл. Может, постараешься восстановить в памяти, что происходило наверху, в твоем гостиничном номере?
– У меня не могло быть комнаты в отеле, – упорствовала Дария. – Зачем она мне понадобилась, когда у меня есть дом в городе? – Она сделала паузу и нахмурилась. – Ты предполагаешь, что покойный поверенный Министерства юстиции… что Мартин и я были… – У нее сорвался голос.
– Мне неизвестно, чем вы занимались в номере. Но, по сведениям Майка, у которого есть несколько осведомителей в полицейском управлении Нового Орлеана, твоя внешность потрясающе совпадает с внешностью женщины, забронировавшей этот номер за два дня до случившегося. Возможно, вы заказали номер по особым причинам, а не тем банальным, которые первыми приходят на ум.
– Ты случайно не знаешь, пользовалась ли я… или она… для оплаты кредитной карточкой?
– Нет, платили наличными.
– О Господи… – Дария закрыла глаза и плотно придавила их кончиками пальцев, как будто могла заставить разноцветные пятна, мелькавшие под веками, образовать связное изображение. – Какая мука…
Рорк с уважением наблюдал, как она борется за свою полноценность.
