Лиза Пламли - На милость победителя
— Моя помощь не нужна? — спросил Маккензи.
— Знаете, — беспечно произнесла Холли, — развод родителей не причинил мне душевных ран. Многие ведь расходятся.
Взяв сковородку из шкафа и бросив туда грудинку, она поставила ее на плиту. Помахав пустой упаковкой перед носом Сэма, Холли повторила:
— Расходится на самом деле большинство. Вы когда-нибудь задумывались над этим обстоятельством?
Выхватив у нее обертку, он швырнул ее в мусорную корзину.
— Скажите, что делать, и я помогу вам, — терпеливо повторил он.
Холли не заслужила такой доброты, ведь она попробовала спрятать Сэма от своей матери. Нет, «спрятать» — выражение неточное. Присутствие Сэма ее не смущало. Холли лишь хотела ненадолго отложить объяснения.
— Пожалуй, если вы позволите мне вынуть муку для тостов, то ничего не случится.
— Благодарю за любезное предложение, Сэм, но ваша помощь не требуется. Правда. Я сама управлюсь.
— Знаю. Но я хочу помочь. Где хлеб? В шкафу?
Повернувшись, он направился к полкам над раковиной.
Холли вновь взглянула на часы, точно бегун на короткую дистанцию перед стартом. Гости будут с минуты на минуту. Она не может дольше отвергать его помощь. Если Маккензи настаивает, пусть помогает, какой бы испорченной особой она ему ни показалась.
— Он в…
— В?..
— Бакалейной лавке! — Холли схватила Сэма за руку. — О нет… я забыла купить хлеб! Как мне приготовить тосты без хлеба?
В дверь позвонили. Великолепно… кто-то приехал пораньше, и она могла голову прозакладывать, что это матушка. Застыв, Холли уставилась на дверь. Сэм тоже посмотрел туда.
— Хотите, я открою, пока вы будете переодеваться?
Холли взглянула на обнаженную грудь, темные трусы из хлопка и голые ноги и нервно засмеялась:
— С мамой случится сердечный приступ, если вы отворите дверь в таком виде.
Динь… динь!
— Хорошо, — промолвил Сэм, — у меня есть решение. Я оденусь, куплю батон и прокрадусь обратно. Никто не заметит.
Холли была в отчаянии. Она согласно кивнула.
— Прикройте меня. — Ухмыльнувшись, Маккензи нагнулся, чтоб его не было видно через окна с фасада, и побежал в сторону своей спальни.
Как только он скрылся в коридоре, Холли отважилась отворить дверь.
— Мама!
— Привет, милая. — Бросив сигарету и раздавив ее высоким изогнутым каблуком своих модных темно-голубых туфель, Линда Олдридж вошла в дом. Улыбаясь, позвякивая браслетами и источая запах дорогих духов, она раскрыла дочери объятия. — Надеюсь, я не очень рано.
— Одной минутой раньше, одной позже, — ответила Холли, в оправдание улыбаясь. Как-то так выходило, что она вечно не успевала подготовиться к появлению матери. Мельком она увидела, как голова Сэма высунулась из-за угла коридора. Холли неистово махнула ему рукой, чтобы он спрятался.
Ее родительница посмотрела на шорты и тенниску Холли.
— Какое, должно быть, облегчение, что не надо наряжаться к приему гостей, — заметила Линда. — Вы, девушки, сейчас на удивление небрежны.
Иными словами: «Разве у тебя нет приличной одежды? Что это за груда тряпья?» Холли окинула себя взглядом.
— Я еще не успела переодеться. Я вернусь через минуту… Почему бы тебе пока не налить себе кофе?
— Чушь. Я помогу приготовить обед.
Миссис Олдридж направилась в кухню, а Холли сзади смотрела на ее безукоризненный наряд. Послышалось несколько хлопков — это Линда бросила на кухонный стол свой портфель, портсигар и сотовый телефон. Потом она прокричала:
— Тебе повезло, что я явилась раньше остальных гостей! Похоже, работы тут невпроворот!
Холли торопливо прошла в коридор.
— Путь свободен, — прошептала она Сэму, хватая его за рукав и вытаскивая в гостиную.
На полдороге к входной двери они услышали постукивание каблучков миссис Олдридж по полу в кухне. Они остановились. Холли, подталкивая, загнала Маккензи обратно в коридор, и тут на пороге кухни показалась ее мать.
— Ты не слышала меня? Я интересуюсь, что мне делать вот с этим? — Она показала сковородку со съежившимися, черными, несъедобными на вид кусками мяса, которые все еще шипели.
Холли прислонилась к косяку двери в коридор, загородив проход своим телом.
— Э… по-моему, придется выбросить. Это должна была быть грудинка, — ответила она.
Сэм прошептал:
— Я куплю грудинку.
— Тс-с. — Холли улыбнулась матери и растопырила руки — вдруг Сэму вновь вздумается высунуться из-за угла. — Полагаю, мне следует помочь тебе. Сейчас я приду, хорошо?
Сморщив нос, Линда вернулась на кухню. Холли проскользнула в коридор.
— Скорее… пользуйтесь моментом.
На долю секунды прислонившись к стене, Сэм застыл со скрещенными руками и самодовольным видом.
— Вы, по моему мнению, одеты на удивление небрежно, — передразнил он, с ухмылкой взирая на ее шорты и тенниску.
Холли вспомнила, что на ней нет даже бюстгальтера, не говоря уже о приличном платье. Она непроизвольно прикрыла грудь руками.
Притянув девушку к себе, Сэм чмокнул ее в щеку.
— Обернусь в один миг, — сказал он и убежал, прежде чем она успела ответить.
Прошло пятнадцать минут, Маккензи все не возвращался, а Холли уже готова была удавить собственную родительницу ее же шелковым шарфом. Мать непрерывно советовала, как лучше поджарить яичницу, сварить кофе, украсить кухню и выбрать компанию для страхования автомобиля. Она как раз писала фамилию хорошего парикмахера на обратной стороне своей визитки, когда в дверь позвонили.
— Прости, я открою, — заторопилась Холли и чуть ли не бегом бросилась к двери, чтобы впустить Клариссу и Дэвида.
Но это был Сэм.
— Что вам приспичило трезвонить в дверь? — прошептала девушка, бросив безумный взгляд в сторону кухни.
Миссис Олдридж, слава Богу, забыла о них и с шумом переставляла тарелки на обеденном столе. Выйдя на улицу, Холли притворила дверь. Стоя на крыльце, она упиралась носом в грудь Сэма.
— Похож я на мальчика-посыльного из бакалейной лавки? Дайте мне столько чаевых, во сколько вы оценили мои услуги. — Приподняв коричневый бумажный пакет, он подмигнул ей.
У Холли не было настроения шутить.
— А что, если бы дверь вам открыла моя мама и увидела покупки?
— Ну и что?
— Она бы поняла: я даже не способна приготовить обед на четырех человек, вот что, — промолвила Холли, хватаясь за пакет.
Сэм не отпускал его.
— Да ну? Она же ваша мать, а не управляющий в ресторане. Не все ли ей равно, купили вы хлеб или нет?
— Вы не знаете мою матушку. — Холли замолчала и глубоко вздохнула. — Спасибо за услугу.
