Кристин Пачеко - Озаренные светом Рождества
Нахмурившись и погрозив дикарю пальцем, ангелица опустила его на кафельный пол у стены, напротив миски с едой, а затем плавно воспарила ввысь, обратно к бабушке Агги.
— Архангел Михаил, несомненно, дал тебе очень трудное задание, — посочувствовала ей подруга, — но он это сделал, чтобы избавить тебя от непомерного беспокойства и тяжелых хлопот.
— Разве это хлопоты? — ухмыльнулась Лекси. И поглядела вниз, на свою питомицу, которая лежала, свернувшись под одеялом, нежно поглаживая волосы у Кайла на груди.
— Я отвернулась и ничего не вижу, — ответила Агги на ее немой вопрос.
— Выглядит многообещающе, — изрекла Лекси, когда Кайл погладил Мэган по волосам.
Однако бабушка Агги нахмурилась:
— Он все еще намерен ехать домой.
Лекси широко раскрыла глаза:
— Как, до сих пор?
— Известно, что Кайл — из тех людей, у которых очень сильно развито чувство долга, — вздохнула бабушка Агги. — В этом его величайшая сила, но и слабость.
— Значит… теперь… все равно?..
Агги покачала головой, блеснув нимбом.
Лекси крепко задумалась. Надо принять меры. Нельзя, чтобы Мэган снова пришлось испытать страдания. Ох… даже подумать об этом невыносимо.
— Печенье? — сонным голосом переспросила Мэган. Кайл, похоже, решил не отступаться от своего решения.
Звук ее хрипловатого голоса вызвал в нем новую вспышку страсти.
— Ты все еще хочешь испечь его? — повторила она.
— Кажется, у меня разыгрался аппетит, — подтвердил Кайл.
Она улыбнулась, и ему показалось, что сердце у него в груди совершило кульбит. А когда она, как кошка, потерлась о него и он ощутил выпуклость ее сосков, в нем снова загорелось желание.
Нет, с Мэган одного раза было явно недостаточно.
Уткнувшись в него носом, она забавно, тоже по-кошачьи, пискнула. И словно в ответ на этот слабый звук, из кухни раздался оглушительньтй грохот. Встрепенувшись, Мэган рынком села на постели. Кайл инстинктивным движением притянул ее к себе. Но она тут же успокоилась и хихикнула:
— Похоже, в этом доме еще кто-то не прочь подкрепиться.
Шум повторился, и донеслось жалобное поскуливание Снежка. Ругаясь, Кайл потянулся за джинсами.
— Наверное, на него свалилась какая-нибудь банка с продуктами, — предположила Мэган.
— Пойду проверю. — Молодой человек неохотно встал и оглянулся на лежащую Мэган.
Светлые пряди волос, рассыпавшись в невероятном беспорядке, обрамляли ее лицо, возбуждая желание погрузить руки в их густую массу — ворошить, путать, ласково перебирать и наматывать на палец. Грудь ее была прикрыта одеялом, соблазнительные плечи оставались обнаженными. И глаза… Господи, какое чудо! Отблески камина создавали впечатление, что в их глубине пляшут обольстительные искорки.
Кайл едва не позабыл о дурашливой псине.
Но Снежок сам напомнил о себе. Кайл услышал, как пес гремит жестяной миской. С крайней неохотой он подхватил фонарь и пошел разбираться со Снежком.
Когда на пса упал луч фонарика, Снежок перестал чавкать. Он умильно посмотрел на Кайла и жалобно заскулил: мол, простите, не мог больше терпеть.
— Знаю, приятель, — ответил Кайл.
Он потрепал собаку по загривку и наполнил миску собачьим кормом.
— Так ты всерьез насчет печенья?
Молодой человек обернулся и увидел Мэган. Радость отразилась в синих глазах — будто они не виделись целую вечность. Голод и впрямь мучил его. Только навряд ли этот голод можно утолить едой.
Но Кайл напомнил себе, что обещал оставить ей добрые воспоминания о Рождестве.
Наверняка ее бывший муж не готовил с ней рождественского печенья.
— Угу, — отозвался он. — Всерьез.
Она кивнула.
— Я готова.
— Тогда я схожу и принесу из погреба яйца и масло.
Мэган бросила взгляд в окно:
— А ты не замерзнешь?
— Обещаешь согреть меня, когда я вернусь?
Она широко раскрыла глаза и тут же потупилась. На ней совсем не было косметики, и это делало ее еще прекрасней.
Чтобы не передумать и не отнести ее обратно на их импровизированное ложе, он поскорее поцеловал ее и вышел. Возвратился минут через пять, дыша на замершие пальцы.
Мэган уже успела зажечь пару керосиновых светильников и достать из буфета несколько мисок, а такжё мерные ложки и стаканы. Вся сцена выглядела… ну конечно же, по-домашнему — уютно и необоримо притягательно!
Он отбросил эту непрошеную мысль. Положив продукты на край стола, снял куртку, и молодая женщина повесила ее рядом со своей.
— Замерз? — Она взяла его руки в свои и, встав на цыпочки, поцеловала его.
Она ведь обещала его согреть…
— Печенье, — напомнила она.
— Да-да, конечно… — Он судорожно сглотнул. — У тебя есть поваренная книга?
Она подозрительно прищурилась.
— По-моему, ты сказал, что умеешь печь его.
— Я солгал.
— Ты… солгал? — От изумления ее ореховые глаза распахнулись еще шире.
— Мэган, понимаешь, я хочу, чтобы у тебя были приятные, а не дурные воспоминания о Рождестве.
Губы ее приоткрылись. Во взгляде была укоризна.
— Я…. я всегда ненавидела ложь.
Он поднял руки, показан, что сдается.
— Ладно, — улыбнулась она. — Пусть будут новые воспоминания. У меня где-то валяется поваренная книга, мне подарили ее к свадьбе. — Мэган порылась в кухонном шкафу. — Вот, — победно сообщила она, вытащив книгу. — Совсем новенькая.
Кайл встал у нее за спиной и посветил ей через плечо. Не удержавшись, коснулся носом ее шеи — Мэган встрепенулась. Придвинулся к ней еще ближе — и она, словно ненароком, тесно прижалась к нему.
Кайл внутренне напрягся.
— Держи лампу ровнее, — строго сказала она.
— Тогда стой смирно, — парировал он.
— Не могу.
Приготовление печенья грозило стать трудным делом.
Снежок перевернул миску и сел, уставившись на них и склонив голову набок.
— Давай-ка поскорее управимся с этим чертовым печеньем, — сказал Кайл, — чтобы я смог отнести тебя обратно в постель.
— А мне-то показалось, ты голоден.
— Еще как голоден. Тебе правильно показалось.
Взгляды их встретились.
— Ах, вот как. — Она улыбнулась какой-то новой, таинственной и завораживающей улыбкой.
Разыскивая муку и сахар, Кайл упорно пытался сосредоточиться.
— На нижней полке, — подсказала она.
Он тупо уставился на полку.
Мэган снисходительно, чисто по-женски вздохнула:
— Вот мука. А рядом — сахар.
— Хочешь сказать, что мужчины никогда ничего не могут найти?
— А разве могут? Папа, например, никогда не мог. И ты…
