Вайолетт Лайонз - Развлечение
— А потом на меня навалилось сразу столько дел, что некогда было даже подумать о прежней форме.
— И как у тебя идут дела? Как мать?
Сухая официальность вопроса разозлила Рейчел, напомнив о том, как старательно он избегал встречи с ней во время приезда в Лондон. В конце концов, не так уж она была и больна, чтобы бояться заразиться.
— Можно подумать, что тебя это действительно беспокоит!
— Представь себе, да.
— Неужели? Тогда почему бы тебе не приезжать почаще? Или, по крайней мере, звонить. — Она чувствовала себя на пределе и не обращала внимания на то, что противоречит своим же заверениям о безразличии к нему.
— Ты прекрасно знаешь почему. — С невозмутимым лицом он потянулся за своим бокалом. — Я полагал, что так будет лучше.
— Ты полагал! Ну конечно! А ты хоть когда‑нибудь принимаешь во внимание чувства других людей?
— Чаще, чем ты думаешь.
— Ну еще бы!
Воспоминания о бессонных ночах, о долгих, заполненных одиночеством днях без него заставили Рейчел желать причинить ему боль. Мысль о том, что сам он так легко мог выбросить ее из головы, была невыносима.
— Ты никогда не хотел, чтобы я и мама унаследовали хоть какую— то часть семейного бизнеса, и теперь тебе ненавистна вынужденная связь с нами.
Наконец— то Рейчел добилась реакции. Но не той, на которую рассчитывала. Ей пришлось собраться с духом, чтобы не отстраниться в испуге, когда Гейбриел вдруг выпрямился в кресле и бросил на нее гневный взгляд.
— Черт побери, ты прекрасно знаешь, что это не так! Во— первых, учитывая, что я остался держателем контрольного пакета акций фирмы, было бы просто глупо не следить за тем, как идут дела в Лондоне.
Интересно, подумала Рейчел, глядя на то, с какой силой Гейбриел вцепился в свой бокал, не воображает ли он, что это ее горло?
— Во— вторых, у твоей матери нет никакого делового опыта. Но все, кажется, идет нормально. После смерти отца цена акций немного колебалась, но теперь опять установилась на прежнем уровне. — Рука, державшая бокал, немного расслабилась, но видно было, что это стоило ему немалых усилий. — И, уж конечно, я знаю все о твоих успехах.
— Значит, ты шпионил за мной?
Он устало вздохнул.
— Ты что, нарочно выворачиваешь все мои слова наизнанку? Следить за работой отделений фирмы — моя прямая обязанность. Именно потому ты и находишься здесь. Что ты думаешь о том, что видела сегодня утром?
Тема разговора сменилась так плавно, что в первое мгновение Рейчел даже не поняла, что беседа пошла совсем в другом направлении. А когда поняла, протестовать было уже поздно. С присушим ему умом Гейбриел заговорил о том, что не могло не вызвать у нее энтузиазма.
— Это было прекрасно! — честно заявила Рей чел. — Мне нравится то, что ты здесь делаешь. Неудивительно, что «Т2» имеет такой успех. А витрина…
При воспоминании о том, в какое восхищение привела ее целая витрина с ее собственными изделиями в ювелирном магазине на Пятой авеню, дар речи покинул ее. К счастью, принесли закуски, что дало Рейчел возможность собраться с мыслями.
— Спасибо за то, что ты сделал моим вещам такую рекламу, — просто сказала она.
— Заслуга в этом вовсе не моя, — возразил Гейбриел, встречаясь с ней взглядом. — Она принадлежит тебе. Те прекрасные веши — создания твоего таланта, и я был бы дураком, если бы не предложил их публике. Видела бы ты, какой успех они имели. Редкая женщина могла пройти мимо и не остановиться. — Он поднял бокал в молчаливом тосте, и у Рейчел потеплело на сердце. — А стоило им увидеть, у них немедленно появлялось желание купить себе ожерелье или пару серег. Даже мужчины заинтересовались, сразу представив себе, как украшения будут выглядеть на шеях их жен или на запястьях любовниц.
— Я рада, что тебе понравилось.
— Более чем понравилось. — Его хрипловатый голос обволакивал ее как дым, завораживал, лишал разума. — Ты должна понять, что стала знаменитостью. У тебя замечательный, редкий талант. Поэтому— то я и вызвал тебя сюда, хотел, чтобы ты сама посмотрела, как продаются твои веши.
И только за этим? Больно было осознавать, что где— то в глубине души она имела глупость надеяться на нечто большее.
Телеграмма Гейбриела и последовавший за ней короткий телефонный разговор предполагали чисто деловую подоплеку ее поездки в Нью‑Йорк. Но лишь сейчас Рейчел призналась самой себе, что мечтала о другом, более личном интересе.
— Но это не единственная причина, по которой я предложил тебе приехать.
— Не единственная?
Можно было подумать, что он прочитал мысли Рейчел или заметил боль в ее глазах.
— У меня есть для тебя две новости: одна личная, другая касается твоей работы. Первым делом работа. Это заказ, и весьма необычный.
Еда, которая мгновение тому назад казалась чудесной, сразу стала безвкусной. Рейчел почувствовала, что вот— вот умрет: после вспыхнувшей было надежды разочарование оказалось еще сильнее.
— Заказ? — повторила она, стараясь придать своему голосу хоть немного энтузиазма, и, потеряв всякий интерес к еде, отодвинула от себя тарелку. — Расскажи мне о нем.
Гейбриел загадочно улыбнулся. Что ж, по крайней мере, ей удалось обмануть его, и он поверил, что ее интересует лишь деловое предложение, вызов ее способностям.
— Сначала расскажи немного о себе. Чем ты занималась последние двенадцать месяцев — не считая, разумеется, работы? У тебя был какой‑нибудь мужчина?
Сердце Рейчел отозвалось новой болью.
— Разве твои шпионы тебе не докладывали? — набросилась она на него, надеясь скрыть потрясение за деланным возмущением.
— Они вовсе не шпионы, Рейчел, — мягко возразил он. — И докладывают мне только о делах фирмы. Мои… сотрудники… не касаются твоей личной жизни.
— О, значит, ты ничего не знаешь о мужчинах, выстраивающихся возле дома и умоляющих меня поужинать с ними!
Рейчел хотела превратить все в шутку, но так и не поняла, удалось ли ей преуспеть в этом. На губах Гейбриела появилась странная полуулыбка: — В это вполне можно поверить.
— Неужели?
На ее счастье, в этот момент к ним вновь подошел официант. Она надеялась, что за время, нужное ему для того, чтобы забрать тарелки и принести новые, Гейбриел забудет об этом разговоре. Однако как только они остались одни, он возобновил его.
— Ты как будто удивляешься? Разве у меня нет оснований думать — даже знать, — что ты привлекательна и желанна для многих мужчин? А есть ли среди них один особенный? Инстинкт предупредил Рейчел, что вопрос с подвохом. Кажется, в их последнем разговоре он сказал, что она вольна выбрать любого мужчину, которого захочет.
