Марта Шилдз - Мой дом там, где любимый
Оркестр заиграл медленную мелодию. Решив забыть о реальности еще на несколько часов, Хэнк забрал из рук Алекс полупустой стакан, поставил его на ближайший столик и повел танцевать. Пусть недолго, но Алекс будет рядом с ним. Остальное неважно.
— Алекс, милая, мы дома. Проснись!
Медленно пробуждаясь, Алекс открыла глаза и обнаружила себя свернувшейся калачиком на сиденье грузовика. Она неуверенно приподнялась на локте и осмотрелась. Глаза остановились на темном силуэте Хэнка у открытой дверцы.
— Я уснула?
— Ага. Мое плечо было вместо подушки, а Клэр спала на твоем плече.
— Почему не разбудил меня?
— Ты так уютно устроилась.
Алекс выпрямилась и отбросила волосы с лица.
— Где Клэр?
— Она встала, как только мы приехали, и отправилась в постельку.
— О! Сколько сейчас времени?
— Посчитаем. Мы выехали из Ландера около полуночи. Часа три, пожалуй.
Алекс нахмурилась и попыталась разогнать туман в голове.
— Я думала, дорога займет только пару часов.
— Так и есть. Пока ты дремала, я поставил лошадь в стойло и откатил трейлер.
— Мог бы разбудить меня.
— Тогда ты бы ушла, а за тобой должок. — Он забрался в кабину и захлопнул дверцу.
Тревога мгновенно прояснила мысли в голове Алекс.
— Что ты делаешь?
— Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе. — Он заключил ее в объятия и склонился над ней.
Она остановила его, упершись кулаком в грудь.
— Последний раз ты спрашивал, прежде чем поцеловать меня.
— Ты хочешь, чтобы я спрашивал каждый раз?
Она подняла голову.
— Возможно, так будет лучше.
Он вздохнул и спросил:
— Можно поцеловать тебя, Алекс?
Она с игривой улыбкой покачала головой.
— Еще не время.
— Когда же? Я весь день хотел поцеловать тебя.
От известия, что он желает ее столь же страстно, как она его, мурашки пробежали по коже. Но она заставила себя сохранить спокойствие.
— У нас свидание, правильно?
— Правильно.
— Тогда нужно действовать по порядку. Сперва я должна сказать, что чудесно провела время.
— Я тоже славно повеселился. Уже можно поцеловать тебя?
— Пока нет. Теперь ты должен спросить, можно ли как-нибудь позвонить мне. Правда, у нас в доме только один телефон…
Он прижал палец к ее губам.
— Тогда я спрошу, не хочешь ли ты завтра покататься верхом. Устроим пикник у речки. Я хочу показать тебе ранчо, пока ты…
— Пока я не уехала, — закончила она.
— Мы поговорим об этом в другой раз.
— Хорошо. На чем мы остановились? Ах да, сейчас я должна сказать «С удовольствием».
— Так можно поцеловать тебя?
— Нет. Мы еще не назначили время. Не слишком рано, пожалуйста. Сейчас уже поздно, и я хочу поспать хотя бы несколько часов.
Хэнк прижался лбом к ее лбу.
— Женщина, ты убиваешь меня. Как насчет одиннадцати? Утром мне нужно кое-что сделать.
— А мне нужно приготовить ленч.
— Как насчет одиннадцати?
— Идет.
— Уже можно?
Алекс обвила руками его шею.
— Можно.
Со стоном, вырвавшимся из груди, он прижался к ней губами.
Глава восьмая
Хэнк лежал на стеганом одеяле, расстеленном под осинами на берегу Извилистой речки. Его голова покоилась на коленях Алекс. Она сняла с его головы шляпу и перебирала его густые темные волосы.
— Господи, как хорошо.
— Я думала, ты уснул.
Он приоткрыл один глаз.
— Ты что-то затеяла?
— Возможно.
Секунду назад Алекс сидела, прислонясь к осине, а сейчас уже лежала на спине, глядя в небо.
— Сдаюсь!
Он усмехнулся.
— Лучше мне не спускать с тебя глаз. Просто на всякий случай.
Алекс обвила руками его шею.
— И это все, что ты собираешься делать?
В прозрачных голубых глазах внезапно вспыхнул огонь.
— Милая, я сделаю все, что ты пожелаешь, стоит тебе только захотеть. Одно лишь твое слово.
— Что пожелаю?
— Скажи.
— Доберешься до Северного полюса? Слетаешь в Париж за флакончиком духов?
— Да.
Он проговорил так серьезно, что она не могла удержаться от смеха.
— Лгунишка.
Он покачал головой.
— Я бы пошел, потому что знаю, ты не пошлешь меня зря. Если бы ты отправила меня на Северный полюс, я бы знал, что тебе это очень-очень нужно.
Она дотронулась до его загорелой щеки.
— Откуда ты знаешь?
— Я пытался купить тебе кое-что прямо здесь, в Вайоминге, но ты отказалась.
— Мне не нужны ни те серьги, которые ты хотел купить в Дубойсе, ни ожерелье.
— Ты решила, что так я вознамерился подкупить тебя.
— А разве нет?
— Я просто хотел подарить тебе что-нибудь… — Огонь в его глазах потух.
— На памя…
— Шшш! — Он вздрогнул от громкого звука собственного голоса и повернулся на бок. — Не говори так.
Сердце Алекс перевернулось в груди.
— Тебе действительно трудно говорить об этом? Но ведь это рано или поздно случится.
— Я знаю. Но мы договорились не вспоминать об отъезде хотя бы то время, которое у нас осталось. А как можно не думать об этом, если ты постоянно твердишь о том, что уедешь?
Она вздохнула — он был прав. Ей придется расплачиваться за сегодняшнее огромное счастье столь же огромной болью, но она всем сердцем приняла философию Хэнка. Лучше сожалеть о том, что провела время с Хэнком, чем сожалеть о том, чего не случилось. Сейчас, в его объятиях, ей было слишком хорошо и не хотелось думать о будущем.
Он провел пальцем по ее подбородку.
— Я хочу…
— Что ты хочешь? — прошептала она, почти боясь услышать.
Он нахмурился.
— Я хочу, чтобы у нас было больше времени. Я хочу… Думаю, ты знаешь, что я хочу, но мы оба знаем, что это невозможно.
Она знала — возможно. Но тогда она должна будет отказаться от своей мечты. Способна ли она на это?
Пока нет. Алекс не знала, насколько сильны были их чувства. Роман на несколько месяцев или даже лет ей не нужен. Это она уже проходила.
Сейчас она знала лишь то, что в объятиях Хэнка чувствовала в себе силы лететь к звездам. Когда его губы касались ее, все тщательно продуманные планы переставали существовать.
Совершенно сбитая с толку, она крепче сжала шею Хэнка.
— Ты прав. Не будем говорить об этом. Поцелуй меня.
Он приподнял бровь.
— Ты меня просишь?
— Нет, приказываю. И побыстрее, пожалуйста.
Со смехом он прижался к ней губами. Она ощутила сладко-соленый привкус.
А губы Хэнка тем временем оторвались от ее губ и начали прокладывать дорожку к уху.
