Пенни Джордан - Все сначала
– Нет, я хочу, чтобы меня проводила мама.
Вин серьезно встревожилась, увидев, что у Чарли дрожат губы.
– Все нормально, – быстро сказала она. – Я уже напилась. Пойди наверх, Чарли, и почисть зубы, а я надену пиджак.
Первый раз за все время, пока Джеймс жил в их доме, Чарли, кажется, с облегчением покидал отца, и Вин не удивилась, когда перед самым уходом Джеймс мрачно сказал ей:
– Ты оказываешь мальчишке медвежью услугу, идя у него на поводу. Чарли должен преодолеть свой страх.
– Что же мне делать? Силой втолкнуть в машину? – Вин разбирала злость: понимая его правоту, она тем не менее была на стороне сына.
– Ты поощряешь его несамостоятельность, скоро он потребует, чтобы ты водила его за ручку. Будто женщины существуют для того, чтобы ублажать других! Мог бы и подождать, пока ты допьешь кофе. Зря ты его так балуешь, Вин. А еще претендуешь на исключительное право воспитывать ребенка. Так нельзя.
Обвинение было столь несправедливым, что у нее перехватило дыхание.
– Да ты просто завидуешь, – пылко бросила она. – В этом все дело. Ты – завистник!
Вин была поражена тем, что угадала. Его щеки зарделись. Другое доказательство – трусливо поджав губы, Джеймс язвительно заметил:
– Ты все-таки подумай. Конечно, я пристрастен в отличие от твоего содержателя отеля. Ему-то Чарли чужой.
Он с шумом выскочил из кухни, разминувшись с Чарли, который явно смутился при виде раздосадованного отца.
Прогуливание Чарли до школы заняло много времени. Вернувшись домой, она забежала на кухню, чтобы захватить ключи и сумку, вскочила в машину и помчалась на работу.
Таким было начало очень трудной недели. Чарли становился все более и более нетерпимым, а Джеймс все более придирчивым.
Когда подошел день, предназначенный для аэробики, Вин оказалась в трудной ситуации и пожаловалась подруге:
– Чарли вспылил, узнав, что я ухожу. Она нахмурилась и посмотрела на подругу. – Хедер, я просто не знаю, как поступить.
– А что по этому поводу думает Джеймс? – спросила Хедер.
– Джеймс? – переспросила Вин в недоумении.
– Ну, он же отец Чарли, а ты сама говорила, что сын молился на него до той самой дорожной аварии, которая его так поразила.
– Джеймс полагает, что мне нужно несколько отстраниться от Чарли, чтобы он не слишком привыкал к опеке.
– Он полагает, что не стоит так приучать ребенка к себе? – Хедер выразила мысль точно и невольно улыбнулась, заметив растерянность Вин. – Давай, Вин, рассказывай. Мы достаточно долго знаем друг друга, нечего скрытничать. Чарли привязан к тебе, и это вполне понятно, но он мальчик своевольный и, можно сказать, собственник. Я думаю, ему не хочется делить тебя с кем-то. Авария, конечно, сыграла свою роль, подействовала на подсознание. Он решил, что ты должна принадлежать только ему.
– Но ему и не придется ни с кем меня делить, – возразила Вин. – Одно время я думала, что мы с Томом… но…
– А при чем тут Том? – удивленно спросила Хедер.
Вин угрюмо взглянула на подругу, и лицо ее залилось краской. Хедер продолжала:
– Разумеется, я имею в виду Джеймса. Чарли к нему попривык, отец ему уже не в новинку, и мальчишка стал задумываться. Он, кажется, успел догадаться, что отец не такое уж сплошное удовольствие. Джеймс не столь уступчив, как ты, и, кроме того, его нельзя так просто вытеснить из твоей жизни, как Тома.
– Вытеснить из моей жизни? – Вин коротко вздохнула. – Но его нет в моей жизни.
– Он ведь живет с тобой, не так ли? – резонно заметила Хедер и небрежно спросила: – А ты все еще его любишь, разве нет?
У Вин дрогнуло веко.
– А что, это так заметно?
– Не очень. Назовем это вымученной догадкой. Его присутствие в доме, кажется, не слишком тебя тяготит. Нет, я не осуждаю, ведь он такой притягательный.
Вин невесело рассмеялась – подруга догадалась о ее истинных чувствах. Но ее больше обеспокоило то, что Хедер сказала по поводу Чарли. В это трудно поверить, но если дело обстоит именно так, то – ради благополучия Чарли – надо как можно мягче внушить ему, что нельзя быть таким эгоистом. Но как к этому подступиться?
Вин с тоской подумала, что Джеймс, наверное, знает, как разрешить эту ситуацию, ведь он мужчина, ему легче найти подход к сыну. А она бы со своей стороны помогла. Мальчику так непросто оправиться от эмоционального потрясения.
Но если она обратится к Джеймсу, не отвернется ли он со словами «я же тебе говорил»? Не сочтет ли ее просьбу о помощи полной капитуляцией? И навсегда уведет от нее Чарли.
Конечно, сейчас Чарли в таком состоянии, что его нетрудно привязать к себе еще больше, а Джеймса выкинуть из игры, но нельзя не учесть пагубных последствий этого шага: ведь мальчик взрослеет, ему нужен рядом мужчина, отец. Вот в чем весь вопрос. Чарли нужен отец, хотя сейчас мальчику кажется, что ему нужна только мать. Значит, Джеймса отталкивать нельзя, наоборот, надо восстановить уважение мальчика к отцу. И надо, чтобы сын не чувствовал напряжения между родителями. Или хотя бы враждебности отца к матери, подумала Вин с жалостью к себе. Она-то к Джеймсу враждебности не испытывала – Хедер угадала истину.
Но эту истину она уже знала и без подруги, Вин сама догадалась об этом в тот момент, когда он поцеловал ее. В глубине сердца она знала, что любовь ее не угасла. Даже тогда, много лет назад, мучаясь от его жестокости, она не переставала его любить.
Не сумев похоронить свое чувство, она принялась уговаривать себя, что любви никогда и не было.
Вин передернула плечами. Нет, была. И Чарли родился в любви… в любви к Джеймсу.
Она потерла ладонью висок. Почему все так складывается в ее жизни? Так сложно и болезненно.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Признать бесспорной истиной то, что она не может обойтись без помощи Джеймса в воспитании Чарли, – это одно; и совсем другое – собраться с силами и найти удобный момент, чтобы потолковать на эту щекотливую тему.
В последние дни Джеймс держался отчужденно, наблюдал за происходящим со стороны, видимо не желая, чтобы она связывала их интимные отношения с проблемой воспитания Чарли. Она вся сжималась от стыда и от презрения к себе при воспоминании о том, с какой беспечностью она отдалась в его руки, пошла на поводу у своей страсти. Нет сомнения, если бы она уняла свои чувства, то гордость не позволила бы ей и шага сделать в его сторону. Но сейчас дело не в ней, а в Чарли. У Чарли свои заботы, свое будущее, а это гораздо важнее ее гордыни. Да и Джеймс, в конце концов, вернулся сюда из-за Чарли.
И Джеймс должен заботиться о сыне, должен помочь ему, тем более что именно по его вине Чарли стал свидетелем той ужасной аварии. Веко опять незаметно дернулось, лишь только она вспомнила о строптивости Чарли, о своей неспособности найти к нему подход, объяснить неправоту его поступков.
