Элизабет Кейли - Месть — лучшее лекарство
В понедельник утром Кортни пришла в офис хмурая и задумчивая. Энни удивленно посмотрела на нее, особенно долго она рассматривала мокасины вместо привычных туфель на бешеной шпильке. Кортни не пожелала комментировать свой внешний вид и вообще держалась мрачно и отстраненно.
В середине дня Энни поняла, что больше так продолжаться не может. Она со вздохом отодвинула гору счетов и пристально посмотрела на Кортни.
— Что? — недовольно спросила Кортни.
— Это я должна спросить «что?». Я еще никогда не видела тебя такой сердитой.
Кортни вздохнула почти так же тяжело, как и Энни.
— У меня есть масса причин, — призналась она. — Во-первых, я сержусь на себя за то, что никак не могу поговорить с тобой и помириться. Нужно было сделать это на следующий же день!
Энни широко улыбнулась.
— Я рада, что ты решилась на этот шаг, — призналась она. — Я тоже хороша: боялась, что ты начнешь орать и топать ногами. Будешь требовать, чтобы я признала твою правоту, я начну упрямиться, и в итоге мы рассоримся еще сильнее.
— Глупо, правда? — спросила Кортни и тоже улыбнулась.
— Мы обе сглупили. Но нам простительно, все же мы друг друга знаем всего-то полгода.
— Да, если бы мы с Барбарой так накричали друг на друга, уже через пять минут обо всем было бы забыто.
— Сложно выстраивать отношения. Сложнее, чем бизнес. — Энни покачала головой. — Какие еще причины для дурного настроения?
— Я все же охмурила Холдена и теперь не знаю, что мне делать!
Энни сразу же стала серьезной.
— Ты натравила его на Шейна?
— Знаешь, все вышло как-то само собой. Я начала рассказывать, как мы с тобой познакомились, почему занялись этим делом, рассказала о ваших отношениях с Шейном, ты уж прости, в том числе и о том, как ты корпела над его финансовой документацией. А оказалось, что Холден теперь еще и инспектор Шейна. Думаю, если у твоего бывшего мужа были какие-то нарушения, то Холден их в любом случае найдет. А я ведь даже не дала ему никакого намека, где искать. Так что я тут практически ни при чем!
— Кортни, ты передо мной оправдываешься или перед собой? — поинтересовалась Энни.
— Даже и не знаю! Я так запуталась…
— Ты не знаешь, что для тебя значит Холден?
— Как всегда в точку! — Кортни мрачно усмехнулась. — Я хочу с ним порвать.
— Но вы ведь даже не успели начать встречаться! — Изумлению Энни не было предела.
— Вот поэтому и хочу порвать. Он уже так дорог мне! Ты даже себе не представляешь. А что будет через пару лет? Даже если он вдруг изменит мне или как-то иначе обманет меня, я же не переживу!
— А почему ты решила, что он обязательно будет изменять или обманывать тебя? — спокойно спросила Энни.
— Он же мужчина! — сказала Кортни таким тоном, как будто это все объясняло.
— Мой отец никогда не изменял маме.
— Прости, но я думаю, ты многого не знаешь.
— Нет, я в этом уверена. Скажи, тебе хочется изменить Холдену?
— Зачем? — искренне удивилась Кортни. — Мне с ним так хорошо, что другие мужчины просто перестают меня интересовать.
— Почему бы Холдену не чувствовать то же самое?
— Потому что он… — Кортни запнулась.
— Мужчина? — подсказала Энни. — Выбрось все эти глупости из головы. Тебе слишком часто попадались плохие мужчины. Неужели не было ни одного, кто бы тебе отказал?
— Ну почему, были. Например, Дарел. Сколько я вокруг него ни вилась, он устоял. Потому мы и дружим. Но ведь Дарел — это особенный случай! Мне вообще иногда кажется, что женщины его не интересуют.
— Почему бы Холдену не походить на Дарела?
— Потому что Холден — это Холден. Он точно интересуется женщинами.
— То, что Холден переспал с тобой, а Дарел нет, не делает различие между ними принципиальным. — В голосе Энни чувствовалась обида. — Может быть, Дарел искал свою женщину?
— Холден тоже говорил о том, что ищет свою принцессу.
— Вот видишь!
— Но ведь Дарел так и не… — Кортни запнулась, увидев, как лицо Энни заливает краска. — Та-а-а-ак! Я знала. Я знала! Выкладывай: давно вы с ним?
— Как только Шейн подписал документы, — призналась Энни.
— И вы все это время скрывались?
— Понимаешь, если узнают, что Дарел закрутил роман со своей клиенткой, это плохо отразится на его репутации.
— Понятно, — вздохнула Кортни. — Придется с ним поговорить. Скажи мне честно, Энни: тебе не обидно, когда Дарел говорит такие вещи?
— Нет, потому что Дарел ничего подобного не говорит. Это сказала я. И я решила, что пока мы будем скрывать свои отношения. Пусть пройдет некоторое время.
— И все же нужно поговорить с Дарелом о том, как себя ведут настоящие мужчины. — Кортни покачала головой. — Не знаю, похож Холден на Дарела или нет, но я бы не хотела скрываться только потому, что он наш налоговой инспектор. Вот еще один повод закончить эти отношения.
— Кортни, прошу тебя, не торопись! — взмолилась Энни. — Дай Холдену шанс проявить себя. Вдруг он тот единственный, с кем ты будешь счастлива до конца жизни?
— Тем серьезнее повод закончить эти отношения, — пробормотала Кортни. — Я не хочу попасть в зависимость от мужчины, каким бы распрекрасным он ни был.
— Неприятно это говорить, но судьба проучит тебя за то, что ты отказываешься принимать ее подарки!
Кортни поморщилась.
— Мне кажется, уже проучила. У меня ведь есть еще один повод для вселенской скорби. — Она вытянула из-под стола правую ногу.
— Что еще случилось? — со вздохом спросила Энни.
8
Приближалось Рождество. Первая коллекция Энни уже появилась в магазинах и явно пользовалась популярностью. Они опередили Шейна почти на полторы недели! Это была победа. Наконец-то предприятие начало выбираться из финансового кризиса. Энни была на седьмом небе от счастья. О ней все чаще писали модные журналы, у нее взяли несколько интервью и даже снимали репортаж о ее фабрике. Всю эту шумиху Кортни пережидала в темном уголке, незаметно руководя журналистами и глянцевыми изданиями. Словечко там, знакомый здесь — и вот уже весь Нью-Йорк говорит о восходящей звезде Энни Саутгемптон.
Впрочем, сама Кортни ни одной статьи об Энни или ее коллекции не написала. Она считала это противоречащим журналистской этике. Но и без Энни у Кортни хватало тем для статей. Глянцевые журналы уже начали заказывать ей материалы, а это значило, что все вернулось на круги своя и карьера Кортни пошла на новый виток. Она даже начала задумываться о том, чтобы засесть за книгу. Благо жизненного материала у нее было предостаточно. Но сначала хотелось разобраться в собственной личной жизни.
