Люси Монро - Страстная женщина
Одри не могла принять от него такое обещание, зная: в первый раз всегда бывает больно.
– Не давай обещаний, которых не сможешь сдержать, Энцо.
– С чего ты взяла, что я не смогу сдержать это обещание? – изогнул он бровь.
– А ты встречался с кучей девственниц? – пошутила Одри.
Ноздри Винченцо затрепетали.
– Ни с одной, – признался он.
– Тогда откуда же ты знаешь?
– Я провел собственное расследование, – помолчав, сказал Винченцо.
Одри лишилась дара речи. Он искал, как сделать так, чтобы ее первый раз стал для нее незабываемым?
Она посмотрела на него чуть ли не с благоговением.
– Понятно, – выдохнула она. – Спасибо, – поблагодарила она его, не зная, что еще сказать.
– Тебе понравилось в бассейне? – спросил Винченцо.
– Разве это было не очевидно?
– Я хочу получить прямой ответ, – сощурился он.
– Хочешь все контролировать? – рассмеялась Одри.
– Я управляю своей компанией и международным коммерческим банком. Не будь у меня такого драйва, я бы не добился того, что у меня есть.
– Поэтому ты хочешь контролировать все и в спальне. – Это прозвучало скорее как утверждение, нежели как вопрос.
– Ты жалуешься?
– Нет. – Как можно было жаловаться после того удовольствия, которое он доставил ей в бассейне?
– Так тебе понравилось?
– Да.
– Хорошо, – кивнул он.
Одри пришло в голову: «А что, если он хочет все контролировать еще и ради меня?»
Она прямо спросила его об этом.
Винченцо присоединился к ней на широком шезлонге и только потом ответил:
– Я думал об этом, да.
– Но это не все? – проницательно спросила она.
– Я получаю большое удовольствие, когда моя партнерша отдает инициативу мне.
– У тебя было много таких партнерш? – с неожиданной ревностью спросила Одри.
Ее ревность явно иррациональна. Все-таки Винченцо было тридцать шесть лет, вряд ли все эти годы он вел монашескую жизнь.
– Но никто не отдавался мне так, как это делаешь ты. Ты особенная, Одри.
Как это приятно слышать!
Одри продолжила задавать свои вопросы на интересующую тему:
– Ты когда-нибудь отдавал инициативу в руки женщины?
– Никогда.
«Впрочем, – подумала Одри, – если интимность всегда вызывает такую бурю восхитительных чувств, то совсем не важно, от кого исходит инициатива».
– Вполне возможно, с тобой я мог бы попробовать что-нибудь другое, но я не обещаю, – сказал Винченцо.
Одри растерялась:
– А как заниматься любовью, когда инициатива находится не в одних руках?
– Кто-то всегда должен контролировать, Одри, осознают ли это партнеры или нет.
– Но некоторые пары делят этот контроль.
Он пожал плечами:
– Конечно, это возможно.
– Ты просто не хочешь?
– Не сегодня. – Винченцо подтолкнул ее на шезлонге, нежно целуя ее припухшие губы. – Сегодня ты отдалась в мои руки.
– Да, – прошептала Одри.
– Никаких сожалений?
«Как ты можешь задавать такой вопрос? – хотелось спросить Одри, но Винченцо требовал прямого ответа. – Между нами не должно быть никакого недопонимания».
– Никаких!
– Вот и хорошо. Я хочу коснуться тебя. Закрой глаза и чувствуй.
Одри так и сделала, всю себя отдавая во власть ощущений, которые вызывали в ней его прикосновения. Он касался ее то легчайшими движениями рук, то делая массаж. Одри была расслаблена и возбуждена одновременно. Винченцо не оставлял без внимания ни один дюйм ее кожи.
Он массажировал ее голову, касался колен, посасывал пальцы ее ног, отчего Одри стонала от удовольствия. Его ласки отдавались в треугольнике между бедер, вызывая в ней ненасытное желание большего. Каждым прикосновением Винченцо делал ее своей.
Винченцо лег рядом и спросил:
– Хочешь коснуться меня?
Глаза Одри распахнулись.
– Да!
– У тебя есть десять минут. Можешь касаться меня везде и как ты захочешь.
Одри протянула руку и коснулась его груди. Сердце у нее екнуло, когда она почувствовала литые мускулы. Такое тело, как у Винченцо, могло принадлежать атлету, а не бизнесмену.
Признаться честно, в силу своей неопытности Одри немного боялась – вот сейчас она сделает что-нибудь не так, но желание касаться Винченцо было слишком велико, а судя по его реакции, ему нравилось чувствовать ее руки на своем теле. И это было самое важное для Одри.
Она подняла руки к его лицу, касаясь красивых черт, и прошептала:
– Ты так красив…
– Благодарю тебя.
Одри покачала головой. За что он ее благодарит, за правду? Ее руки снова опустились на его грудь, на четко очерченные мышцы, которые она прорисовала дрожащими пальцами, замирая от восторга.
Она никак не решалась коснуться его плоти, потому что боялась. Ей хотелось увидеть, сможет ли она заставить его задрожать так же, как он заставил дрожать ее.
Винченцо не дрожал под ее прикосновениями, но мышцы его перекатывались, показывая ей – ему нравится то, что она с ним делает.
Одри настолько потерялась в собственных ощущениях, которые вызывали в ней прикосновения к его телу, что совсем забыла о времени. Она вспомнила об этом, только почувствовав его мягкий толчок, с которым он оттолкнул ее от себя и проговорил задыхающимся тоном:
– Твое время истекло, Одри.
Она подняла голову, в глазах у нее все сливалось в одно пятно.
– В следующий раз я буду касаться тебя столько, сколько захочу.
– Только не сегодня.
Она согласно склонила голову. Сегодня ночью она обещала поверить ему, отдать инициативу в его руки.
– Иди ко мне! – позвал он ее, протягивая свою руку. – Ты такая отзывчивая, Одри…
– Только с тобой, – прошептала она, так как никогда, даже в самые интимные минуты с Чадом, не испытывала ничего подобного.
– Тогда это дар, который я буду ценить.
Эти слова напомнили ей: то, что происходило между ними, было всего лишь проверкой на сексуальную совместимость. Но Одри настолько была объята страстью, что тут же забыла об этом…
Они перекатились, теперь одно его бедро оказалось между ее бедер.
Да, она была готова. Все ее страхи – получится или нет – куда-то улетучились, остались только чувства, которые Винченцо вызывал в ней.
Одри раскинула ноги, позволяя ему устроиться между ее бедер.
Он наклонился и коснулся рукой ее влажного лона.
– Ты такая влажная, biddúzza, – произнес он.
Одри лишь простонала в ответ, выражая удовольствие, и беспокойно задвигалась в ожидании большего.
Винченцо подготовил ее к тому, что должно было последовать дальше. Сначала Одри напряглась, а потом снова расслабилась, так как наслаждение волнами начало омывать ее тело. Крик рвался с ее губ, и Одри позволила себе кричать и дальше – так велико было наслаждение, которое уже не удерживалось внутри.
