Айрис Денбери - Дни и ночи отеля «Бельведер»
После ухода Андреа Кэтрин Мейфилд посмотрела на разбросанные по столу бумаги. Хотя она пыталась быть доброй, что-то не получалось у нее каждый раз при разговоре с девушкой. Андреа всегда давала отпор, но, возможно, ей следовало винить за это себя.
С самого начала между ними возникло непонимание, и Кэтрин призналась себе, что было ошибкой пригласить Андреа в «Бельведер». Ей следовало позволить девушке спокойно работать в Стоучестере или заняться чем-то другим и куда-то уехать. Раньше или позже она встретила бы подходящего молодого человека, вышла замуж, и добровольно взятая на себя ответственность Кэтрин за ребенка сестры закончилась бы.
Кэтрин же добилась только того, что вырвала Андреа из ее привычного окружения и перевела в мир незнакомый и тревожный. К тому же смущение девушки опровергало ее утверждение об отсутствии отношений с Тревором Деннистоуном.
Существовал и еще один аспект: раньше Андреа едва ли стала бы завязывать с Тревором романтические отношения, надеясь на сказочно счастливый конец, но сейчас, работая в отеле, девушка могла посчитать, что ее положение возвысилось и появилась возможность осуществить на деле сказочную мечту.
Кэтрин вздохнула. Несомненно, на празднике у Деннистоунов будут и другие молодые люди, и, возможно, у миссис Деннистоун хватит ума обеспечить Андреа другими поклонниками.
Андреа же была полна возмущения, не против тети, так как понимала, что главная сестра-хозяйка, под началом которой работало столько девушек, должна быть в курсе их частной жизни, но никто, кроме Кира Холта, не мог сообщить тете Кэтрин о том, что она пару раз встречалась с Тревором.
Почему она должна просить рождественский пропуск у мисс Уиверн? Разве тетя Кэтрин забыла, что она сейчас работает официанткой-стажеркой и перешла в другой отдел?
— Тебе везет, Ланздейл, — сказала мисс Уиверн, выписывая пропуск, — если вспомнить, как недавно ты работаешь у нас. Немного девушек получают полных три дня отдыха на Рождество. Должно быть, тебе кто-то покровительствует.
Андреа тут же насторожилась. Не подозревает ли мисс Уиверн, что миссис Мейфилд — тетя Андреа?
— Можете оставить мне адрес того места, где вы остановитесь?
Андреа знала, что существует правило оставлять адреса, если уезжаешь на уик-энд или получаешь пропуск за отгулы, и хотя она колебалась, но все же понимала, что спорить бесполезно.
— Хауден-Холл, Найтс-Крум? Звучит впечатляюще. Это отель?
— Нет, частный дом. — Желание досадить ей заставило Андреа сказать: — Мы с отцом когда-то жили там. — Заметив удивленное выражение лица мисс Уиверн, она добавила: — Отец там работал.
Отбросив обычное высокомерие, мисс Уиверн спросила с присущим ей назойливым любопытством, в качестве кого работал отец Андреа, и, выслушав ответ, подписала пропуск без дальнейших замечаний.
Сидя в поезде, идущем в Стоучестер, Андреа предвкушала встречу с Тревором. Она с удовольствием приняла приглашение его матери, считая, что возвращение в знакомое окружение и отдых от бурлящей жизни гостиницы позволят ей взглянуть на все события другими глазами.
Андреа только раз видела Кира Холта с того вечера, когда он привез ее домой из клуба «Полонез», и только потому, что ему понадобились ее услуги в качестве секретарши. Она понимала теперь, что придала чрезмерно большое значение прощальному поцелую. Он, возможно, точно так же поцеловал Ингрид, если бы привез ее в отель после танцев.
Теперь они с Тревором смогут возобновить свои прежние пешие прогулки, и миссис Деннистоун не стоит опасаться Андреа. Но даже такая мысль заставила ее задуматься. Могла ли она относиться к Тревору только как к другу лишь потому, что он безумно влюблен в Ингрид, или дело в том, что она серьезно увлечена Киром.
Андреа слишком мало знала о любви, чтобы ответить на такой вопрос. Влюбившись в Тревора или в Кира, она привнесет в свою жизнь одни осложнения. В первом случае — враждебность миссис Деннистоун, во втором — привязанность к человеку, который целиком погружен в свои дела и забыл думать о глупой девчонке, работающей в отеле, где он остановился.
Отец часто говорил ей, что иногда стоит расслабиться и позволить жизни идти своим чередом, философски принимая происходящее в данную минуту и не задумываясь о будущем.
В Стоучестере она огляделась, не приехал ли Тревор встретить ее. Тревора не было, и Андреа дождалась автобуса в Найтс-Крум.
Когда она шла по знакомой подъездной дорожке к Хауден-Холл, ее захлестнуло ощущение невосполнимой потери, она вспомнила об отце. Теперь вместо него другой человек водит машину миссис Деннистоун, занимает их квартиру над гаражом.
Миссис Деннистоун сама показала комнату Андреа, тронутой такой заботой. Мать Тревора, в сущности добрую, симпатичную женщину, едва ли можно было укорять за желание добиться того, чтобы у ее сына была счастливая семейная жизнь и финансовый успех.
— Очень мило с вашей стороны пригласить меня сюда на Рождество, — сказала Андреа. — Я высоко ценю это. Впервые после смерти отца…
— Да, я понимаю, дорогая. — Миссис Деннистоун потрепала Андреа по плечу. — На Рождество особенно остро чувствуешь одиночество. Невольно вспоминаешь все, что произошло за год. Тебе нравится то, чем ты занимаешься?
Андреа с неожиданным жаром поведала о преимуществах своей работы в «Бельведере». Незачем заставлять бывшую хозяйку думать, что она жалуется или недовольна тем, что ей пришлось уехать из Хауден-Холл.
— В нашем доме тебе все знакомо, Андреа. Я оставляю тебя, спускайся вниз, когда будешь готова. Там тебя ожидает чай.
Андреа задержалась, чтобы быстро привести себя в порядок и подкрасить губы. Ей было интересно, сколько гостей прибудет на праздник.
В гостиной, где обычно подавали чай, царил полумрак, горел только камин и два бра под абажуром, поэтому сначала Андреа увидела только Тревора, который встал, чтобы поздороваться с ней. Потом в одном из кресел она заметила Ингрид.
Тревор заговорил прежде, чем миссис Деннистоун успела представить Андреа Ингрид:
— Вы, конечно, знакомы.
— Не думаю, — ответила Ингрид с неприязнью.
— Это мисс Ланздейл, — поспешно вставила миссис Деннистоун. — Андреа, мисс Дженсен.
— Ах! Конечно! Теперь вспомнила. — Отблеск пламени в камине зажег огоньки в голубых глазах Ингрид, когда она повернулась к Андреа. — Ваш отец когда-то работал здесь шофером.
— Отец Андреа был для меня гораздо больше, чем шофер. Он был близким другом.
Андреа взяла чашку из рук миссис Деннистоун и устроилась в наименее освещенной части комнаты. Как она была наивна! Теперь ясно, чем руководствовалась миссис Деннистоун, приглашая ее на Рождество. Она продемонстрировала Андреа, что будущее Тревора никак не связано с неприметной служащей гостиницы.
