Натали Иствуд - Ребро Адама
Шейла подавила зевок и включила магнитолу. Надо найти музыку повеселее, а то еще заснет за рулем… Опять не выспалась. Ну и видок у нее! Она покосилась в зеркало заднего вида. Еще бы! Заснула далеко за полночь: сначала работала над книгой, а потом все думала об Артуре.
После возвращения из Атланты она думала о нем постоянно. Разговор за завтраком напомнил ей старые добрые времена, когда они были вместе и когда им было так хорошо вдвоем. Днем и ночью.
Казалось, это было давным-давно, как будто в другой жизни, и словно бы не с ними… Интересно, вернулся ли Артур из Джорджии. Тогда он сказал, что задержится еще на пару дней. А приехал ли он в Норфолк? Может, он решил лететь сначала в Нью-Йорк? Нет, все равно, пожалуй, стоит ему позвонить, решила Шейла и сосредоточилась на предстоящем интервью.
— Здравствуйте! Говорит Шейла. Извините, но в данный момент меня нет дома. Будьте добры, оставьте ваше имя и номер телефона. Я перезвоню вам, как только смогу. Спасибо!
Услышав запись на автоответчике, Артур, не дожидаясь сигнала, молча повесил трубку. Черт! Вот невезение! Не станет же он объясняться с автоответчиком! Ему нужна Шейла. Ведь ему столько всего необходимо ей сказать! Только как она к этому отнесется? Поймет ли, что он говорит серьезно? Да и поверит ли?
Впрочем, имеет ли это значение? Может, ей безразлично, что его чувства к ней не изменились? Вдруг уже слишком поздно? Нет, с автоответчиком он общаться не будет! Надо говорить с Шейлой, глядя ей в глаза. Иначе как поймешь, что она думает? Хотя…
Артур снова набрал номер, прослушал запись и торопливо проговорил после звукового сигнала:
— Шейла, это я, Артур. Я уже в Норфолке. Мне нужно с тобой поговорить. Позвони мне, пожалуйста. Ладно? — Он положил трубку, с облегчением вздохнул и сказал: — Ну вот, Шейла. Теперь мяч на твоей половине площадки.
— Откровенно говоря, мистер Швейцер, меня удивило, что вы согласились со мной встретиться, — сказала Шейла, входя в адвокатскую контору.
Швейцер считался одним из самых видных в штате адвокатов по уголовным делам и, кстати сказать, одним из самых дорогостоящих. Хотя предположить это по его виду было сложно. Во всяком случае, Шейла нарисовала в своем воображении совсем иной образ преуспевающего юриста. Встреть она его на улице — тощий, небритый, в плохо сшитом костюме, — в голову бы не пришло, что за этой непрезентабельной внешностью скрывается один из блестящих и опытнейших адвокатов Виргинии.
— Что вас так удивляет? — отозвался он. — По-моему, мисс Браунинг, вы вправе рассчитывать на мое полное содействие.
— Поскольку я в некотором роде конкурент мистера Сторнуэя? — с улыбкой спросила Шейла.
— Не только. — Швейцер вернул улыбку. — Ведь вы, кроме того, еще и бывшая жена Артура Эшби.
— А вы, оказывается, прекрасно осведомлены.
— Думаю, у нас не будет расхождений во взглядах относительно будущей книги.
— Теперь понятно, почему вы меня приняли, — спокойно ответила Шейла.
Она была далека от мысли посвящать Швейцера в свои отношения с Артуром. Тем более теперь, когда она и сама не может в них толком разобраться.
— Да что вы себе позволяете? — брызгая слюной, выкрикнул Сторнуэй. — Вы соображаете, что делаете?
— Соображаю, — с невозмутимой улыбкой ответил Артур. — У нас, журналистов, это называется сбором материала.
— Не забывайте, сейчас вы работаете не для газеты, — уже спокойнее произнес Сторнуэй. — К тому же работаете не один, а со мной. Послушайте, да как вам взбрело в голову лететь в Джорджию, не обсудив это со мной?
— Нет, это вы меня послушайте, мистер Сторнуэй! — с расстановкой проговорил Артур, упирая на слово «мистер». — Насколько я знаю, вы не писатель, а прокурор. А я — журналист. Вы что, запамятовали, что именно по этой причине привлекли меня к сотрудничеству?
— Эшби, говорите по существу, — раздраженным тоном проскрипел Сторнуэй.
— А я и говорю по существу. Я знаю, что делаю. К вашему сведению, я занимаюсь журналистикой не первый год и скажу без ложной скромности, что получается у меня неплохо.
— Для меня это не новость. Однако из этого отнюдь не следует, что вы можете позволять себе подобные…
— Сторнуэй, — перебил его Артур, — вы хотите, чтобы наша книга появилась в продаже первой?
Тот молча кивнул.
— Прекрасно! Тогда не связывайте меня по рукам и ногам своими идиотскими придирками.
— Минуточку… — начал было Сторнуэй.
— Если вы еще хотя бы раз посмеете ставить мне палки в колеса, — отчеканил Артур, смерив оппонента взглядом, — я разорву наш договор.
— Спасибо, мистер Швейцер! — сказала Шейла, протягивая на прощание руку. — Мне было очень интересно выслушать ваше мнение.
— Всегда рад помочь, — ответил тот, отвесив галантный поклон. — Если у вас возникнут еще какие-нибудь затруднения, пожалуйста, обращайтесь ко мне. Без церемоний. — И он расплылся в улыбке.
Шейла на минуту замялась, но все же решилась:
— Мистер Швейцер, я бы хотела поговорить с вашим подзащитным.
Улыбка тут же померкла.
— Боюсь, мисс Браунинг, это невозможно, — тихо, но твердо сказал он.
— Мне необходимо поговорить с самим Стентоном, — сказал Артур.
Сторнуэй расхохотался, что случалось с ним крайне редко.
— Вы что, шутите! Да Швейцер вас к нему и на пушечный выстрел не подпустит.
— Но мне это необходимо, — упрямо мотнув головой, повторил Артур. — Придется убедить Швейцера, что это в интересах его подзащитного.
— Попробуйте! — насмешливо предложил Сторнуэй. — И если вам это удастся, в чем я лично сильно сомневаюсь, мой вам совет: бросайте журналистику и смело идите в большую политику. Переубедить Швейцера еще никому не удавалось. Во всяком случае, на моей памяти.
— Все было бы куда проще, если бы читатели не знали, что я имею счастье работать с вами, — сказал Артур на прощание. — Всего доброго.
Однако, выйдя из кабинета Сторнуэя, Артур думал не о том, как ему добиться у Швейцера согласия на встречу с его подзащитным. Его мыслями снова полностью завладела Шейла.
Шейла вела машину, лавируя в потоке машин, снова и снова возвращаясь мыслями к разговору со Швейцером. Он был сама любезность, с готовностью отвечал на все ее вопросы, но до поры до времени. Пока она не попросила его о встрече со Стентоном. Почему Швейцер упорно не допускает к своему подзащитному журналистов? В чем тут дело? С момента задержания Стентона никому еще не удалось перекинуться с ним и словечком.
Шейла включила магнитолу. «Если бы я мог повернуть время вспять…» — донеслись до ее сознания слова популярной песни в исполнении Санни и Шер. Да, неплохо бы… Она бы тоже не отказалась.
