Шери Уайтфезер - Магия притяжения
— Он останется у меня только до тех пор, пока я не выздоровею.
— И?
— И он признался мне, что наши отношения пугают его.
Дайана придвинулась ближе к подруге.
— Так что же все-таки происходит?
Осмелится ли она признаться? Сможет ли произнести слова, которые по ночам не дают ей уснуть? Эмили пристально посмотрела на Дайану. У нее никогда не было от секретов от своей лучшей подруги, и сейчас она тоже не собирается ничего скрывать.
— Я думаю, что люблю его, — тихо сказала Эмили. Разве не любовь — то отчаяние, которое терзает ее сердце? Непрекращающаяся боль? Трепет, с которым она обнимает Джеймса? Желание, чтобы он всегда был рядом?
— А он любит тебя?
— Я не знаю, — Эмили скрутила салфетку, лежавшую у нее на коленях. — Трудно понять, что думает Джеймс. — И она не хочет питать слишком смелых надежд, не хочет страдать, если они не осуществятся.
— Держу пари, что он влюблен, иначе почему он боится развития ваших отношений?
— Потому что у меня был рак, — Эмили уже рассказала Дайане о жене Джеймса. — Он так много пережил.
— Это правда, но больше ему нечего бояться. Как только он узнает, что ты здорова, он перестанет беспокоиться, — Дайана ободряюще улыбнулась ей. Вы сможете жить вместе. У вас будет много детей, — она погладила себя по округлившемуся животу, — как у меня.
Эмили взглянула на живот подруги, поддавшись искушению представить себя на ее месте. Как бы она почувствовала себя в роли жены Джеймса? Какие ощущения возникли бы у нее, если бы она носила в себе его ребенка?
— Не говори так, Ди. Не заводи меня.
— Почему? Ты же призналась, что любишь его.
— Я знаю. Но Джеймс — очень сложный человек, он страдает, его терзают воспоминания… Он похож на темного ангела…
— Боже мой, как сексуально! — восхитилась Дайана. — Бродяга — ангел! О чем еще может мечтать девушка?
— Не дразни меня, — Эмили бросила в подругу хлебную крошку. Она знала, что Дайана шутит, чтобы снять с нее напряжение и смягчить переживания, вызванные внезапно нагрянувшей любовью.
— Будет тебе, Эмили! Ты мечтала об этом всю свою жизнь. Наконец-то зачарованный принц обрел лицо, — Дайана хитро улыбнулась, — и впечатляющее тело в придачу.
— Правда, он великолепно сложен? — Эмили показалось, что она даже почувствовало тепло, которое излучает его кожа. — Не могу дождаться, когда я поправлюсь. Мне хочется снова прикоснуться к нему, почувствовать все его тело.
— Тебя ожидают волшебные ночи. Секс еще лучше, когда ты влюблена.
— Неужели? — у нее лихорадочно забилось сердце. Она не представляла, возможно ли большее удовлетворение, чем то, которое она уже испытала, но слова Дайаны заинтриговали ее. — Ты думаешь, для мужчин секс тоже становится лучше, если они влюблены?
Дайана вздернула голову, размышляя над вопросом.
— По всей видимости, нет. В любом случае они всегда наготове.
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.
Но как только Дайана ушла, Эмили впала в полное смятение. После слов Дайаны, которая, заботясь о подруге, нарисовала ей чудесные картины страстной любви, Эмили сводила себя с ума, воображая дни, наполненные счастьем, сбывающимися мечтами и радужными надеждами.
В шесть пятнадцать пришел с работы Джеймс.
На нем была выцветшая рубашка, джинсы, запыленные сапоги.
— Привет, — обратился он к ней. От его улыбки у Эмили перехватило дыхание.
Она прошла за ним в спальню, где хранилась его одежда. Приходя с работы, он всегда принимал душ и переодевался, и Эмили уже начала привыкать к его присутствию в доме.
— Где Кори? — спросил Джеймс.
Эмили смотрела, как он берет белую футболку и чистые джинсы. Она уступила ему часть своего комода и с удивлением обнаружила, что Джеймс оказался удивительно аккуратным: его вещи всегда были в идеальном порядке.
— Мать Стивена повела мальчиков посмотреть, как отец Стивена играет в футбол.
— У них прекрасная семья, правда?
— Да. — Но ведь и мы могли бы быть замечательной семьей, подумала Эмили.
— Хочешь, поужинаем где-нибудь? — спросил он, стаскивая с себя сапоги.
— Конечно, — улыбнулась она.
— Я мигом, — он поцеловал ее в лоб и направился в ванную. Эмили с нежностью и тоской посмотрела ему вслед.
Она опустилась на край кровати и прислушалась к звуку льющейся воды. Он выйдет из ванной с взлохмаченными волосами, в одних джинсах, с капельками воды на плечах…
Эмили взяла Ди-Ди и погладила медвежонка по голове. Должна ли она признаться Джеймсу? Сказать, что любит его?
Да, решила она. Ей следует сделать это. Но не сейчас. Не так скоро. Самое лучшее — рассказать ему о результатах биопсии.
Джеймс появился через пять минут. Он выглядел так, как она представляла — чистый, с влажными волосами и неотразимо мужественный.
Эмили поднялась ему навстречу. Он был таким высоким, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
— У меня есть новости.
Джеймс приложил ладонь к ее щеке.
— Какие, малышка?
— Пришли результаты из больницы, — Эмили широко улыбнулась. — Все закончилось. У меня нет рака.
— В лимфоузлах ничего не обнаружено? — спросил он дрогнувшим голосом.
— Нет.
— Господи! — Джеймс так крепко прижал ее к себе, что она почувствовала, как сильно бьется его сердце.
Когда он отступил назад, чтобы посмотреть на нее, его глаза, в которых всегда таилась печаль, радостно блестели.
— Мы должны отпраздновать это, Эмили! Как только заживет твоя нога, мы пойдем в ресторан.
Будем пить, есть и танцевать.
— И заниматься сексом, — добавила она. — Самым прекрасным на свете сексом.
— Умница моя! — Джеймс рассмеялся, и Эмили бросилась в его объятия.
Он подхватил ее, и она вдохнула аромат мыла и шампуня. От него пахло лесом в ветреный день, дымком и мускусом. От избытка чувств Эмили закрыла глаза, и Джеймс поцеловал ее, опьяняя своими теплыми, нежными губами. И когда он поднял Эмили на руки, у нее вырвался вздох. Она всем сердцем молилась о том, чтобы он любил ее так, как она любила его.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Кто-то прикоснулся к нему. Нежная рука легко провела по его лбу, убирая волосы, упавшие на лицо. Джеймс зашевелился на диване. Ему снится сон?
В гостиной было темно, только лунный свет пробивался сквозь кружевные занавески, отбрасывая на стену затейливые тени.
Кажется, он смотрел телевизор, лежа на диване и положив голову Эмили на колени.
— Я заснул, — произнес он, поняв, что она все еще здесь.
— Ненадолго, — откликнулась она голосом таким же нежным, как ее прикосновение.
