Пьер Сальва - Испытание чувств
— Хорошо, — согласился он и вышел из палаты, закрыв за собой дверь.
Надин напряженно смотрела на мать. Она не сможет обрести покой и чувствовать себя счастливой, пока не получит ответ на мучающие ее вопросы.
— Мама, — обратилась Надин к Элен, — я хотела бы…
Элен резко встала.
— Стой! — воскликнула она. — Я забыла сказать папе…
Но она так неловка, что сумка переворачивается, падает и ее содержимое высыпается на кровать больной.
— Какая я криворукая, — сказала Элен с улыбкой. — Всегда у меня все кувырком. Послушай, дорогая, пока я буду искать отца, собери, пожалуйста, мое барахло.
Барахло! Пудреница, ключи, мелкие монеты, бумажник, водительские права, талоны на метро и… записная книжка в зеленом кожаном переплете…
Глава 14
Элен вышла из комнаты, не дожидаясь ответа дочери. Она закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, зажмурившись от волнения, потом сделала несколько шагов по коридору и вновь вернулась к палате.
— Не знаю, куда он пошел, — произнесла она, — в коридоре его нет.
С первого взгляда она поняла, что ее план удался. Надин, собирая вещи в сумку матери, конечно же, пролистала записную книжку, в которой не оказалось ничего тайного и подозрительного. Перемена сразу заметна на лице дочери, которое просто светится от счастья. К ней возвращается жизнь, Надин нежно пожимает руки матери.
— О! Мама! Если бы ты только знала…
Элен прервала ее, гладя по волосам:
— Все, милая, не надо ничего говорить, ты еще очень слаба.
Надин поняла, что ее откровения излишни, для обеих будет лучше оставить некоторые вещи недосказанными. Навсегда.
— Папа поймет, что ты любила этого молодого человека, — продолжила Элен осторожно, — ты была так потрясена его смертью, что решила не жить.
Надин приоткрыла глаза и бросила на мать быстрый взгляд. Она прекрасно поняла, что мать протягивает ей руку, предлагая банальное объяснение происшедшего, которое устроит всех и избавит Надин от лишних слов. Она кивнула головой. Договор заключен. Официальная версия выработана. Больше они не успевают сказать ни слова — в палату вернулся Жорж с доктором Лемуре. Врач советует родителям уйти, и Элен с легким сердцем выходит из палаты, она забыла даже о своих страхах и подозрениях — главное, что она снова обрела любовь дочери.
— Спокойной ночи, мама… папа… Спасибо, что приехали. — Они уже выходили из палаты, когда Надин крикнула вслед: — Простите меня. Я сумасшедшая… Обещаю, что это никогда не повторится…
В коридоре Жорж поблагодарил врача, взял жену под руку и направился к выходу из клиники. Прикосновение его руки вновь возвратило Элен к трагической реальности. Что он задумал? А, может, она все-таки пала жертвой собственного воображения, решив, что Жорж хочет избавиться от нее? А вдруг она права? А если права? Что Жорж может предпринять?
Они сели в машину, отъехали от больницы и пересекли спящий Сен-Жермен. Краешком глаза Элен наблюдала за мужем. Она пыталась представить, каким образом все произойдет. Когда они выехали на мост, Элен заметила безжизненным голосом:
— Почему ты поехал по этой дороге?
— А? — вздрогнул Жорж, погруженный в собственные мысли. — Почему я… Вот черт! Я так задумался, что ошибся. Автоматически поехал по той дороге, по которой мы сюда приехали. Как глупо! — потом кивнул. — Ничего страшного. Мы поедем через Буживальский мост.
Буживальский мост… Остров… Место отдаленное и пустынное. Берега Сены там высокие и крутые. Перед глазами Элен встает сцена, которая должна здесь разыграться: машина останавливается на обочине дороги недалеко от пристани… Человек силой вытаскивает женщину из машины, тащит ее сквозь дикие заросли, а потом оглушив ударом по голове, бросает в Сену. Ее безжизненное тело плывет по течению, его выловят позже… А Жорж почти в слезах делает заявление: «Жена попросила остановить машину, сказав, что ей плохо, открыла дверцу и вдруг бросилась бежать. Когда я кинулся за ней, было поздно. Я услышал только всплеск воды… Жена была в отчаянии…»
— Почему? — спрашивает инспектор.
Жорж отвечает, смущенно опустив глаза, и очень тихо:
— Я думаю, она сделала глупость… большую глупость…»
Мост через Сену… Видна черная вода, в которой размыто отражен свет фонарей. Нет сомнений, сейчас он притормозит. Силуэты деревьев сливаются с темным небом, похожим на разлитые чернила. Машина тормозит.
— Я все думаю… — начинает Жорж.
Так — интересно, какой предлог он сочинит, чтобы остановиться. Кажется, проколол шину? Или: ничего не пойму — машину все время заносит вправо?
У въезда на мост стояла машина, которая практически перегородила дорогу. В ней двое влюбленных, которые, очевидно, считали себя единственными обитателями этих мест в столь поздний час. Их любовная игра нарушилась шумом приближающегося автомобиля, они недоуменно поворачиваются. Почти полностью раздетая девушка в спешке пытается прикрыть наготу.
Теперь Жорж не может здесь остановиться и претворить свой план в жизнь, у его преступления найдутся свидетели.
— Я все думаю, — продолжил свою фразу Жорж, — долго ли они собираются продержать Надин в больнице?
«Благодарю тебя, Господи, — мысленно взмолилась Элен, — благодарю тебя, милая легкомысленная девушка. Разве я могла когда-нибудь предположить, что моя личная жизнь будет зависеть от доступности какой-то девицы?!»
— Недолго, — неуверенно ответила она. — Доктор обещал.
Жорж молча кивнул, не отрывая глаз от дороги. Наконец, они въехали в спящий Шату, поставили машину в гараж и направились к дому. Почему ночью аромат цветов гораздо сильнее, чем днем? Окна пустого дома — темные дыры… Здесь Элен предстоит провести долгие ночные часы, наполненные подстерегающей каждый миг опасностью. Как этого избежать? Как проследить за действиями мужа?
Родная обстановка гостиной: удобные кресла, слегка уже потертые, круглый стол, который все еще накрыт к ужину, телевизор.
— Не знаю, мне кажется, я не буду ложиться спать. Я так разнервничалась, что наверное, не усну, лучше и не пытаться…
— Ложись, — резко перебил ее Жорж, — даже если ты не заснешь, то по крайней мере отдохнешь.
— Да я и не устала, — слабо запротестовала Элен.
Жорж бросил на жену настойчивый взгляд.
— Делай как знаешь, — пробормотал он, — если ты не отдохнешь, то завтра просто сломаешься.
Элен не знала, что ответить.
— Да… Может, ты и прав… Но раз я все равно не смогу успокоиться и задремать, то лучше я лягу в одной из комнат детей, чтобы не мешать хотя бы тебе.
