Кэрри Томас - Заложники любви
— По-моему, — прошептал Гарольд, накрывая их сплетенные тела одеялом, — самое время спросить: ну, и как тебе это понравилось?
— Необыкновенно, — ответила Анна, с трудом восстанавливая дыхание. — Настолько хорошо, что даже трудно поверить, что все это так же естественно, как и мои предыдущие опыты.
— Опыты? — сердито переспросил Гарольд и, потянувшись, включил ночник, чтобы видеть лицо Анны.
— Это было уже потом, после истории с Джоном.
Гарольд оперся на локоть и требовательно посмотрел на Анну.
— Значит, ты не раз проводила подобные эксперименты? Рассказывай!
— Тогда я не считала это экспериментом, — возразила она. — Я встретила Роберта, когда проходила практику.
— И что дальше? — холодно осведомился Гарольд.
— Поначалу мы отлично ладили. Сплошная романтика. Целовались, конечно, но — никакой постели. — Анна сокрушенно вздохнула. — Когда мы встретились после рождественских каникул, он сделал мне предложение. Я ответила согласием, и он стал настаивать на близости.
Гарольд прижал Анну к себе и нежно поцеловал ее в щеку.
— Как я понимаю, произошло повторение твоего первого опыта.
— Не совсем. Роберт, по крайней мере, получил удовольствие, но я — нет. Очевидно, иначе просто не могло быть.
— Я тоже так думаю.
— Я старалась притвориться удовлетворенной, но у меня не получалось. Наша связь, если так можно назвать наши отношения, продолжалась два месяца. Потом все было кончено. Как ни печально, но Роберт не согласился остаться моим другом. Мне было искренне жаль, он был очень милым и умным. После этого неудачного опыта я решила, что секс для меня только лишняя головная боль.
— Теперь ты так не считаешь? — Гарольд бережно прикоснулся губами к ее разгоряченному лбу и ласково взъерошил волосы.
— Я считаю, что это верх блаженства. — Анна покраснела, встретив испытующий взгляд Гарольда. — Ты, надеюсь, веришь, что с моей стороны не было никакого притворства?
Он засмеялся, его глаза победно блеснули.
— Конечно, верю. И потому, милая Энни, я намерен доказать, что это не было случайностью.
К удивлению и удовольствию Анны, Гарольд не стал откладывать ни на минуту предъявление обещанных аргументов.
На этот раз он не спешил, и их обоюдное наслаждение растянулось надолго. Анна таяла в его объятиях, совершенно утратив ощущение времени. Она забыла обо всем на свете и растворялась в каждом нежном прикосновении Гарольда. В конце концов, умиротворенная его лаской, она сладко задремала, положив голову на плечо Гарольда.
10
Анна очнулась от осторожного прикосновения пальцев Гарольда к ее щеке.
— Дорогая, — шепнул он, — уже поздно, и на улице сильный снегопад. Позвони домой и скажи, что останешься ночевать у меня.
Анна взглянула на часы и ахнула.
— Боже! Уже одиннадцать! Мне нужно ехать, — пробормотала она, озираясь в поисках своей одежды.
Гарольд встал и набросил халат.
— В такую погоду очень трудно вести машину. Кроме того, нам есть что обсудить.
— Но я должна ехать… — начала Анна и осеклась, нахмурившись. — Что нам надо обсудить?
— Что будет с нами дальше, — ответил Гарольд, подойдя к ней и обняв ее за плечи.
— Я же сказала, — Анна безучастно посмотрела на него, — я вернусь в Берривуд.
— Это я знаю, — нетерпеливо перебил он. — Я говорю о нашем будущем. Мы не можем просто так расстаться.
— Ты собирался заехать ко мне на следующей неделе.
Гарольд скрипнул зубами и показал на измятую постель.
— Ты слышала хоть слово из того, что я тебе говорил? — Он заставил Анну посмотреть на него. — Я хочу освежить твою память. Я говорил, что люблю тебя.
— Я полагала, что так принято говорить. — Анна смущенно потупилась и шепотом закончила: — В подобных случаях.
— Ты, как я вижу, неплохо в этом разбираешься, — холодно заметил Гарольд. — Но, так уж получилось, я никогда этого не говорил ни одной женщине, ни в подобной ситуации и ни в какой другой.
— Даже той женщине из Америки? — недоверчиво спросила Анна.
Глаза Гарольда превратились в узкие щелочки.
— Даже ей. Пойми, Анна, питал к тебе теплые чувства еще в Оксфорде. Но сейчас они стали намного глубже и серьезнее. Ты — женщина, и я страстно хочу быть с тобой. Я боюсь потерять тебя, Энни!
Анна с таким недоверием посмотрела на Гарольда, что он смутился.
— Поскольку ты явно не собираешься оставаться со мной на ночь, тебе стоит что-нибудь надеть, — пробормотал он, вставая и отворачиваясь.
Анна метнулась в ванную, на скорую руку привела себя в порядок, оделась и причесалась, воспользовавшись щеткой Гарольда. Все это время она напряженно обдумывала слова Гарольда, но так ничего и не решила. Анна спустилась вниз и вошла в кухню, где Гарольд варил кофе.
— Раз ты решила ехать, — не скрывая недовольства сказал он, — на дорогу неплохо выпить кофе. Пока он готовится, пойди позвони родителям, что выезжаешь, чтобы они не беспокоились.
— Я всегда им звоню перед самым выездом, — отрезала Анна.
Они пили кофе в напряженном молчании.
— Как я понимаю, — не выдержал Гарольд, — я поторопил события.
— И крайне удивил меня. — Анна недоверчиво посмотрела на него. — Ты действительно сказал то, что думаешь?
— Такими словами не шутят! — взвился Гарольд. — Надеюсь, ты окажешь мне любезность и сообщишь, какие чувства ко мне испытываешь. — Он невесело усмехнулся. — Но в любом случае приходится признать, что результат твоего «эксперимента» превзошел все ожидания. Ты хотела знать, может ли секс доставить удовольствие. Я тебя убедил, что может. Или ты — актриса, достойная «Оскара».
— Мне было хорошо с тобой, — без колебания согласилась Анна. — Это было настоящим блаженством. Но я не думала, Гарольд, что ты сочтешь это любовью. Когда-то я мечтала о таких минутах, но эти мечты умерли после нелепой попытки внушить тебе ревность.
— Если я правильно понял, мое чувство безответно? — медленно спросил Гарольд. Его лицо казалось застывшей маской.
— До некоторой степени, — уточнила Анна. — Я восхищаюсь твоим умом и обаянием, я уважаю твои достижения. Да и в сексе ты открыл мне такие вершины, о которых я не подозревала. Но беда в том, — она запнулась и, собравшись с духом, закончила, — беда в том, что я больше не люблю тебя, Гарольд.
В кухне стало так тихо, что Анна была уверена — каждый глоток кофе, выпитый ею, грохочет как раскат грома. Она мрачно подумала, что ее последние слова имели ошеломительный успех и убили в Гарольде желание говорить. Впрочем, она не сожалела ни об одном сказанном слове. Ее чувства к Гарольду изменились задолго до их недавней встречи. Анна также слишком хорошо знала, что постыдное, болезненное происшествие, стоившее ей невинности, целиком лежит на ее совести. Но Анна, хотя и старалась рассуждать справедливо, все-таки не могла полностью снять вину с Гарольда в том, что с ней произошло.
