Мэдлин Бейкер - Взгляд ястреба
После ужина они поехали на пляж и пошли вдоль берега.
— Прости меня, Карли, — пробормотал Зейн, беря ее за руку. — Я не хотел причинить тебе боль.
— Я знаю, — она приникла к нему, гладя его руками по спине, — я знаю.
Карли не удивилась, когда Зейн поцеловал ее. Она ждала и мечтала о нем весь вечер. В поцелуе был привкус Сальск, кофе, теплого, влажного желания, и она прижалась к нему всем телом, стремясь завладеть его сердцем, разумом, душой…
Руки Зейна, скользнув по ее спине и ягодицам, начали ласкать ее грудь.
У Карли вырвался тихий стон.
Она отодвинулась от него, понимая, что они не одни на пляже. Какая-то парочка, держась за руки, шла в их направлении, несколько подростков пробежали мимо них с громким смехом.
Зейн посмотрел на Карли, думая, что он никогда не видел ничего прекраснее, чем эта девушка, чья глаза пылают страстью в лунном свете, а губы горят от его поцелуев.
Они нашли уединенное место за кучей камней, скрывшей их от посторонних взглядов. Зейн притянул Карли к себе и снова поцеловал. Карли плотнее прижалась к нему, и Зейн забыл обо всем на свете. Одно прикосновение к ней возбуждало желание и воспламеняло кровь. Он нежно коснулся ее спины и стал осторожно поглаживать круглые упругие ягодицы. Карли почувствовала, как он ладонью ласкает ее бедро. Она затрепетала. Зейн знал, что не будь это общественный пляж, они бы мгновенно освободились от одежды и сбросили тяжкое бремя ожидания.
Зейн быстро и крепко поцеловал Карли, поднялся и протянул ей руку.
— Пойдем, Золушка, — пробормотал он. — Мне лучше отвезти тебя домой, чтобы ты немного поспала.
Карли согласно кивнула, но меньше всего ей хотелось спать.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Во вторник они сходили в кино, а в среду посетили одно из самых любимых мест Карли, где были рыцари, бившиеся на турнире, красивые лошади, прекрасные дамы в длинных платьях, маг и немного волшебства.
В четверг они направились в Диснейленд. Неделя подходила к концу.
— Когда-нибудь мне нужно привезти сюда Кейти, — заметил Зейн, когда они выходили. — Ей понравятся пираты Карибского моря.
— Может быть, ты сможешь приехать с ней на Рождество. Я бы взяла несколько выходных.
— Возможно. Но я не уверен, что Элейн разрешит мне вывезти Кейти за пределы штата.
— Я об этом не подумала.
Они побывали в «Путешествии по звездам», на Грозовой горе, поиграли в прятки на Острове Тома Сойера, посмеялись шуткам гида во время «Путешествия в джунгли», вскарабкались на дерево в жилище Тарзана.
Было уже около полуночи, когда влюбленные направились к выходу.
— Я была в Диснейленде раз сто, — заметила Карли, сжимая руку Зейна, — но никогда мне не было так весело.
На следующий день, когда она, сидя перед компьютером, вспоминала чудесный вечер, проведенный с Зейном, к ее столу приблизился посыльный с дюжиной красивейших красных роз.
Он бросил взгляд на ее нагрудный значок.
— Мисс Карли Кирквуд?
— Да.
— Распишитесь здесь.
После того как она расписалась в указанном месте, он вручил ей цветы.
— Должно быть, это любовь, — уходя, пробормотал посыльный.
Карли вытащила из букета карточку и улыбнулась. «Ты забавнее, чем Алиса в Стране чудес, и красивее, чем Белоснежка и Золушка вместе взятые. Увидимся вечером. Зейн».
Она зарылась лицом в цветы, вдыхая нежный аромат. Вечером. Как ей дождаться вечера?
Карли ушла с работы рано. Придя домой и поставив розы в две вазы по обоим концам каминной полки, она быстро приняла душ, причесалась, наложила свежий макияж и облачилась в изящные черные брюки и светло-голубой свитер с открытыми плечами.
Войдя в кухню, Карли поставила в микроволновую печь лазанью, накрыла на стол и поставила пару свечей.
Услышав стук в дверь, она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Это он. От одного взгляда на Зейна у нее замерло сердце. Он был просто великолепен в ковбойской рубашке, джинсах и низко надвинутой шляпе. Широкие плечи загораживали дверной проем.
Он вошел и, швырнув шляпу на стул, обнял Карли и быстро поцеловал. У молодой женщины подогнулись колени.
— Надеюсь, что ты проголодался, — пролепетала она.
— Умираю от голода.
— Хорошо. Я весь день надрывалась у плиты. Поможешь мне приготовить салат?
— Конечно, — ворчливо буркнул он. — Но это совсем не та еда, которая мне нужна.
— Позже, приятель!
Зейн пошел за Карли, глядя на ее покачивающиеся бедра. Она открыла холодильник, и он восхитился соблазнительным видом обтянутых брюками ягодиц, когда она наклонилась, чтобы вынуть салат из контейнера для овощей и фруктов.
Через несколько минут лазанья была готова, и Карли вынула кастрюлю из микроволновой печи.
— Пахнет вкусно, — заметил Зейн.
— Спасибо. Зажжешь свечи, пока я наполню тарелки?
— Да, мэм, все, что прикажете.
Зейн подумал, что он никогда не ел ничего вкуснее: лазанья — домашняя, как с ноткой гордости сказала Карли, чесночный хлеб, салат и мускусная дыня.
— Я сегодня ничего не сделала на работе, — заметила она.
— Почему?
Слабый румянец залил ей щеки.
— Я весь день думала о тебе.
Он усмехнулся.
— Я сегодня тоже не сделал никакой работы.
Карли состроила ему гримасу.
— Очень смешно.
— Мне просто хотелось развеселить тебя.
— Ну, и что же ты делал весь день?
— Я поехал на пляж и бродил вокруг пирса. И думал о тебе, — с этими словами Зейн вынул из кармана узкую белую коробочку. — Вот.
— Это для меня?
— Я не вижу никого больше в комнате. Открой ее.
Карли открыла крышку и увидела серебряный браслет с подвеской в виде бегущей лошади.
— Зейн, какой он красивый! — она подняла на него глаза и улыбнулась. — Кто это — Сэм или Квини?
— Посмотри хорошенько, — усмехнулся он.
— Должно быть, Квини, — сказала она, — потому что лошадка бежит.
— Угадала.
Карли надела браслет на руку.
— Спасибо. И спасибо за цветы. Они чудесные.
Положив салфетку на стол, она поднялась. Зейн последовал ее примеру. Как по сигналу, они подошли к софе и слились в объятии. Его губы дразнили ее, заставляя огненные волны удовольствия достигать каждой клеточки ее существа.
— Еще! — прошептала она. — Еще! Еще! Еще!
Рука Зейна крепче обхватила ее талию, и он почувствовал податливую тяжесть ее грудей. Его язык скользнул по нижней губе Карли и в чувственном нетерпении властно проник внутрь.
У нее вырвался слабый стон, и она плотнее прижалась к нему.
— Ты хорошо готовишь и хорошо целуешься, — сказал Зейн. — Что еще ты можешь делать хорошо?
