Сара Морган - Утраченное сокровище
– Она упала с балкона.
Элени закрыла глаза.
– К счастью, Никоса не обвинили в ее смерти, но пресса раздула вокруг этого происшествия громкий скандал, и мой сын, как всегда, сделал все, чтобы защитить нас с Ариадной. Он принял весь огонь на себя. Благодаря ему, имя Аристотеля даже не было упомянуто.
– О боже. – Энджи перевела взгляд на Никоса, плескавшего водой на Ариадну.
– Теперь ты понимаешь, почему я так хотела, чтобы мой сын встретил хорошую девушку. Насмотревшись на беспринципное поведение своего отца, он стал цинично относиться к женщинам. Но после гибели той девочки…
Энджи сидела неподвижно, словно парализованная. На душе у нее кошки скребли. Никос не играл с Тиффани, он защищал свою мать и младшую сестренку…
От моей сестры.
К горлу подступила тошнота.
– С тобой все в порядке? – Элени встревожено посмотрела на нее. – Ты очень бледна.
– У меня болит голова. – Энджи поднялась. – С вашего позволения я пойду прилягу.
– Конечно. Наверное, ты перегрелась на солнце. У тебя очень светлая кожа, и ты должна ее беречь, чтобы не обгореть. – Элени взяла девушку за руку. – Я слишком много всего тебе наговорила. Надеюсь, я тебя не слишком расстроила.
– Нет. – Энджи вымученно улыбнулась. – Со мной все в порядке. Правда.
Покинув террасу, девушка поднялась к себе и едва успела дойти до ванной, где ее стошнило.
– Meus Dios, что с тобой? Ты заболела? – послышался у нее за спиной резкий мужской голос.
Застонав, Энджи опустилась на пол.
– Не сейчас, Никос. Мне нужно побыть одной.
– Выглядишь так, будто тебе нужен доктор.
– Со мной все в порядке. Правда.
– Если бы это было так, ты бы не убежала с террасы, словно за тобой гнались все гончие ада, и тебя бы не тошнило. – Нагнувшись, он поднял ее и усадил на стул, затем намочил полотенце и вытер ей лицо. – Давай я отнесу тебя в постель и вызову доктора. Наверное, ты перегрелась на солнце.
Энджи покачала головой, удивляясь, почему его внезапная заботливость причиняет ей боль. Но она знала ответ на свой вопрос – у нее нет причин находиться здесь. Она заставила Никоса жениться, чтобы отомстить ему за смерть сестры, а теперь выяснилось, что он не совершал преступления, в котором она его обвиняла.
Неудивительно, что он так зол на меня…
Неудивительно, что он с таким презрением отзывался о Тиффани.
Еле слышно выругавшись, Никос поднял Энджи на руки и отнес в спальню. Уложив ее на кровать, он позвонил по телефону и отдал распоряжения. Через несколько минут две горничные принесли подносы с напитками и разнообразными деликатесами.
– Наверное, ты мало ешь, – хрипло произнес Никос, наливая ей чай. – Попробуй эти пирожные. Они очень вкусные.
– Я не смогу проглотить ни кусочка. – Ее по-прежнему тошнило, в висках пульсировала боль.
Отпустив горничных нетерпеливым жестом, он сел рядом с ней. Его красивое лицо было серьезным.
– Расскажи мне, что произошло.
Потрясенная, она с трудом могла говорить.
– Твоя мать…
– Моя мать расстроила тебя? – Его темные брови сошлись на переносице, и Энджи поспешно покачала головой.
– Нет. То есть да, но в этом не было ее вины. – Ее глаза наполнились слезами, и она, собравшись с духом, посмотрела на него. – Твоя мама рассказала мне, Никос… Она все мне рассказала.
Глава девятая
Никос ошеломленно уставился на нее.
– Что ты имеешь в виду под словом «все»?
Энджи сглотнула.
– Что у Тиффани был роман с твоим отцом, – с трудом вымолвила она. – Я не знала…
– Никто не знал. Я позаботился об этом. Поведение моего отца и так уже навлекло немало бед на нашу семью. Моя мать не пережила бы нового потрясения.
– Почему ты ничего мне не рассказал?
Никос пожал плечами. Выражение его лица было холодным и отчужденным.
– Если бы ты узнала правду, ты бы обратилась в прессу. Когда моя мать в последний раз узнала из газеты подробности любовных похождений отца, она попыталась покончить с собой. Моя сестра, моя четырнадцатилетняя сестра, нашла мать лежащей на ковре в луже собственной рвоты. Рядом валялся пустой пузырек из-под таблеток и раскрытая газета. К несчастью, та девушка решила сделать деньги на своей связи с моим отцом и поделилась с прессой пикантными подробностями их отношений, большинство из которых были ложью.
Энджи закрыла глаза.
Так вот, значит, почему он ненавидит прессу.
– Твоя мать пыталась покончить с собой…
– Да. Ее брак с отцом нельзя было назвать счастливым, но такого публичного унижения она вынести не могла. Теперь ты понимаешь, почему я хотел как можно скорее вернуть ей бриллиант.
Энджи все понимала. Она чувствовала себя ужасно.
– Что бы ты обо мне ни думал, я бы не обратилась в прессу.
– Неужели? – Никос приподнял бровь. – Когда мы впервые встретились, ты говорила, что читала обо мне в газетах. Тогда ты не имела ни малейшего понятия, какой вред может нанести пресса. Ты так сильно меня ненавидела, что была готова пойти на все… Даже заставить меня на тебе жениться. Почему бы тебе было не продать эту историю прессе?
– Но если бы ты сразу сказал мне всю правду о Тиффани…
– Ты бы мне не поверила. Ты твердо решила, что я порочный соблазнитель, погубивший твою сестру, и в какой-то степени была права. – Никос встал и подошел к окну. – Это правда, я увел ее у своего отца. Правда и то, что я порвал с ней, и она погибла, упав с балкона моей виллы. Единственная ложь – это ее чувства ко мне. Тиффани никогда не была в меня влюблена… Я даже никогда с ней не спал.
Энджи уставилась на него.
– Что ты сказал? Вы никогда…
– Да, я никогда не занимался сексом с твоей сестрой. У меня нет никакого желания спать с бывшей любовницей моего отца.
Хотя теперь это было не так уж и важно, девушка испытала огромное облегчение.
– Тиффани любила твоего отца?
– А как ты думаешь? – Никос посмотрел на нее, и, увидев в его взгляде цинизм, девушка отвернулась.
– Полагаю, тебя она тоже не любила…
– Она любила только власть и деньги, – устало сказал Никос, – но я не знал, что она хотела выйти за меня замуж, пока ты не показала мне ее сообщение. Я просто хотел отвлечь ее от своего отца.
– О боже, неужели она и вправду была такой? – в отчаянии произнесла Энджи и закрыла лицо руками. – Это я во всем виновата…
– Почему ты так говоришь?
– Мне следовало лучше за ней присматривать. Я должна была тверже настаивать на том, чтобы она изменила свой образ жизни.
– У тебя ничего бы не вышло. – Подойдя к столу, Никос налил себе стакан воды. – Несмотря на свой юный возраст, она была алчной, расчетливой интриганкой, у которой напрочь отсутствовали моральные принципы.
