Диана Гамильтон - В медовой ловушке
Франческо сделал многозначительную паузу.
– Скоро мы поженимся. У нас есть сын. Нам нужно оставить прошлое позади и попытаться построить будущее в мире и согласии.
Он поднял свой бокал шампанского:
– Выпьем за наше будущее. Пусть оно будет спокойным. Никаких больше ссор! – И он тихо добавил: – Знаешь, я подарю тебе мир.
Анна вспомнила о далеком счастливом времени на острове, когда ничто не омрачало их любви. Она уставилась на игристое шампанское в бокале. В горле пересохло. Девушка медленно подняла бокал и чокнулась с Франческо.
За жизнь без ссор. За отсутствие жалоб, за забытое прошлое.
Если провести параллель, то получится, что они пьют за то, чтобы не встречаться нигде, кроме постели. И за осторожность. Осторожность в словах и поступках, чтобы не услышать вновь обидных обвинений.
Анна не знала, сможет ли так жить. Она поклялась себе попытаться – снова! – сделать так, чтобы Франческо поверил ей.
Осушив свой бокал, Анна молча наблюдала, как Франческо опять наполнил его. Девушка неожиданно потеряла всякий аппетит.
– Я, возможно, сейчас немного нарушу тот мир, который ты мне предложил, – сказала она смущенно. – Но я хочу, чтобы ты знал кое-что. Я понятия не имела о том, кто ты такой и чем ты занимаешься, до тех пор, пока ты не оставил меня.
Анна закусила губу и подняла глаза на Франческо. И наткнулась на его холодный взгляд. Поджатые губы говорили о том, что он не намерен верить ей. Но раз Анна начала, значит, нужно закончить.
– Цисси показала мне старый журнал. Там была статья о тебе. О твоих успехах на финансовой сцене. – Нет смысла упоминать о модели рядом с ним. – Знай, я не такая, как твоя мать!..
Тишина. Только приглушенные голоса других посетителей.
– София тебе все рассказала… – прошептал Франческо.
Сейчас Анна видела перед собой потрясенного десятилетнего мальчишку, чья обожаемая мама внезапно исчезла из его жизни. И отец, когда малыш больше всего в нем нуждался, повернулся к нему спиной, оставив на его попечение и младшую сестренку, которая была совсем еще крохой и которой он, мальчик, старался заменить обоих родителей.
– Не злись на Софию, – попросила Анна. – Она так радуется предстоящей свадьбе! Она очень счастлива. Знаешь, твоя сестра даже говорила, что и не надеялась дожить до того дня, как ты женишься. Естественно, я поинтересовалась, почему она так думала. И София рассказала мне о вашей матери. О том, как она вышла замуж за вашего отца только ради денег, а потом ушла к тому, кто оказался богаче. И о том, как это повлияло на вашего отца. София заметила, что раз уж я скоро стану членом семьи, то должна об этом знать. Не вини ее за это.
Расправив плечи, Анна продолжала:
– Ты ее старший брат, и София любит тебя. И она счастлива за тебя, думая, что ее брат наконец встретил женщину, которой доверяет достаточно и… которую любит.
Ее голос дрогнул.
– Я не стала разрушать ее иллюзий и говорить, насколько она ошибается. Потому что ты не доверяешь мне. И уж, конечно, не любишь.
Но он любил ее! Однажды. В этом Анна была уверена. Сердце разболелось от горечи потери, а в горле словно встал ком.
Тогда, на острове, Франческо не сказал, кто он, потому что хотел, чтобы его полюбили за то, какой он есть, а не за его деньги. И он серьезно признавался ей в своих чувствах.
Вот только ее отец убил его любовь к Анне своим нелепым предложением. Должно быть, он узнал Франческо по фотографиям в финансовых газетах, которые регулярно покупал.
Анна вертела в руках прибор, не в силах проглотить ни куска.
Она не обсуждала с отцом, почему Франческо ушел из их дома в тот вечер. Анна любила отца, несмотря ни на что. Создавать лишние проблемы в отношениях с ним было ни к чему. Что сделано, то сделано. Прошлого не воротишь.
– Прости, но я тебе не верю, – произнес Франческо, давая знак, чтобы принесли счет.
Он встал. Каждый мускул его потрясающего тела был заметно напряжен. Анна поднялась следом на дрожащих ногах, не в силах даже взглянуть в глаза будущему мужу.
Их примирительное свидание окончилось катастрофой, потому что она, Анна, открыла свой рот и произнесла то, что Франческо не желал слышать.
Он не поверил, что Анна ничего не знала о нем тогда, когда был зачат их ребенок. Более того, теперь он возненавидел ее – ведь она пыталась переубедить его. Франческо разозлился и тогда, когда узнал, что София рассказала Анне об их семейной трагедии. Он никогда ни с кем не говорил об этом периоде своей жизни. И, очевидно, не желал, чтобы Анна обо всем узнала.
Черный автомобиль уже ждал их. Франческо открыл для Анны дверцу. Ему о многом предстояло подумать. А судя по тому, что он сейчас услышал, впереди его еще ждет долгий и неприятный разговор с отцом Анны.
Франческо был бы лжецом, если бы попытался сделать вид, что Анны вообще не существует. Значит, он настоял на браке не только из-за сына?..
Настал момент, когда Франческо был готов заглянуть в лицо реальности и признаться себе, что до сих пор любит эту женщину. Ему хотелось верить, что и она любит его. Но если разговор с Уильямом Мэйбери не убедит его в этом, он, Франческо Мастроянни, не пойдет по стопам своего отца, вступая в брак, в котором любит один, а второй лишь позволяет себя любить.
Такой брак заранее обречен. Он закончится трагедией, как и брак его родителей, причинив всем боль.
– Я прогуляюсь. – Франческо назвал адрес водителю, затем повернулся к Анне. – Увидимся у алтаря.
Возможно.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
– Ты такая красивая! – На глазах Беатрис Мейбери выступили слезы, когда она посмотрела на дочь.
София, одетая в шелка янтарного цвета, застегивала мириады крошечных пуговичек на свадебном платье Анны.
– Фантастика, – оглядела невесту София. – Так романтично! Франческо просто счастливчик!
Анна попыталась улыбнуться.
Как все запуталось… В этой свадьбе не будет ничего романтичного.
София суетилась вокруг Анны, Кристина в своем лимонно-желтом платьице дрожала от нетерпения, то и дело спрашивая: «Уже пора?» Беатрис в голубом с золотом наряде держала на руках Шолто и уже не смахивала слезы, которые текли по ее щекам.
А сама Анна молча наблюдала за всей подготовкой к церемонии, в которой она сыграет одну из главных ролей.
Она не видела Франческо с тех пор, как они обедали вместе в ресторане.
– Плохо, когда жених видит невесту до свадьбы, – объявила Беатрис.
Он остановился в отеле. Ты увидишь его у алтаря! – Слишком занятая выбором туфель, больше подходящих к наряду матери невесты, Беатрис не заметила, как потухли глаза ее дочери.
То, как они расстались после ресторана, произвело на Анну ужасное впечатление. Значит, Франческо умывает руки… Он меньше всего на свете хочет стоять с Анной перед алтарем!
