Натали де Рамон - Устрицы и белое вино
– Вперед, вперед, дядя Бобо! Покажи ему, кто тут хозяин! – горланили циркачи.
– Симон! Симон! Давай, давай! Так ему, так! – вопили приверженцы Симона, причем и те, и другие делали ставки!
И бой все продолжался! На лицах и кулаках противников уже была видна кровь! Одежда болталась клочьями! Они падали, катались по земле, покачиваясь вставали с грязного песка и вновь молотили друг друга в облаке пыли под ярким солнцем!
– Боже, Боже, – рыдала Мари.
– Я не понимаю тебя, Поль! – Катрин трясла мужа за рукав. – Нужно было давно вызвать полицию! И «скорую»! Где твой мобильный?
– А? Что? Дави его, дави, Симон! Давай, мой мальчик!
– Си-мон! Си-мон! – скандировала толпа, и Шарль, к моему ужасу, – тоже!
– Шарль, Шарль! – Я затеребила его. – Дай мне ключи! Я сбегаю за твоим мобильником в машину! Мой тоже там, в сумочке!
– Сейчас, сейчас, подожди. Си-мон! Си-мон!
– Нечего ждать, Шарль! Нужна «скорая»!
И тут вдруг разгневанный женский голос, усиленный мегафоном, приказал:
– Прекратите! Представление через сорок минут! Прекратите! Иначе я вызываю полицию!
Толпа расступилась, и к окаменевшим от неожиданности борцам направилась высокая женщина с мегафоном.
– Боже мой... – прошептал Шарль.
На женщине была очень короткая туника, длинные крепкие ноги украшали сандалии с золотыми ремешками до самых колен, на голове сиял античный шлем, с которого струился целый поток из крашеных страусиных перьев. Щедро, по-театральному загримированное лицо, поэтому возраст женщины не поддавался определению. Двигалась она уверенно, как модель на подиуме, и ей с одинаковым успехом можно было дать и двадцать лет, и сорок. Скорее сорок, подумала я, у двадцатилетней не может быть такого безапелляционного тона.
– В чем дело, Бобо? Ты во что превратил свой костюм? Ты хоть помнишь, сколько он мне стоил?
– Ну я... он... Тут вот... Это... – тяжело дыша забубнил клоун, одной рукой размазывая грязь и кровь по лицу, а другой – стараясь прикрыть загубленный комбинезон. – Это он! Мадам патронесса...
– Кто? Этот? – Изящной ручкой она брезгливо показала на Симона, как если бы заметила его только сейчас и он был не более чем дохлой крысой. – Что ему нужно? Касса?
– Да, да! – обрадовался клоун. – Именно, мадам патро...
– Так, грабитель, – не глядя на Симона, констатировала она. – Держите его покрепче, Лулу, Жак, Анри, Себастьен! Я вызываю полицию!
В ее руках возник крошечный мобильник, а названные персонажи, явно заправские силачи, судя по голым громадным торсам и крошечным трико, кинулись к Симону.
– Послушайте, мадам! – заговорил Симон, отпихиваясь от циркачей. – Я вовсе не грабитель! Ваш клоун оскорбил мою жену! Это он спровоцировал драку!
– Заткнись! – истерично взвизгнула патронесса. – Из-за тебя я нажала не туда! – И предприняла новую попытку соединиться с полицией. – Комиссар разберется!
– Что за бред! – воскликнул Поль, и наша с опозданием опомнившаяся компания начала продираться через толпу. – Послушайте, мадам! Это не грабитель! Это мой зять! Он говорит правду!
– Не слушайте его, мадам патронесса! Это его сообщники! – отчаянно врал клоун. – Они пытались отвлечь мое внимание! Они сунули мне фальшивую купюру!
– Симон! – Марьет первой выбралась из толпы и повисла у мужа на шее; от ее порыва полуголые стражи отпрянули в стороны. – Ты мой герой, Симон! Герой, герой!
И целовала его в грязные окровавленные щеки. Левый глаз героя стремительно заплывал.
– Да послушайте же вы, мадам! – отчаянно выкрикнул герой. – Это недоразумение! Во всем виноват ваш клоун!
– Мой зять говорит правду! Ваш сотрудник с самого начала вел себя безобразно, а затем оскорбил мою дочь!
– Тихо все! – взвизгнула мадам патронесса и, сняв для удобства шлем, приблизила мобильник к уху. По плечам рассыпались освобожденные темно-рыжие волосы, мытые явно с неделю назад и слежавшиеся под шлемом, тем не менее шевелюра выглядела весьма внушительно. – Комиссара Лавуайера! Как это кто? Это я, Аманда Брандон!
Аманда, Аманда, Пьер Брандон, Брандон! – застучало в моих висках. Нет, это совпадение! Этого быть не может!
– Вы должны меня знать! – настаивала Аманда Брандон. – Я близкая знакомая вашего комиссара! Это магазин запчастей?.. Простите, что же вы сразу не сказали... Проклятье! Орете тут, я не туда попала! – Шлем вернулся на голову, и острые длинные ногти вновь затыкали в аппаратик, грозя пронзить малютку насквозь.
– Здесь нужна не полиция, а «скорая»! – воскликнула мать Шарля. – Дайте телефон! Я позвоню сама! – И потянулась к мобильному. – Бессердечное вы существо!
– Что? А ты кто такая, бабуля?
– Это все одна компания, мадам патронесса! Я же вам говорил, их целая банда грабителей!
– Не смейте оскорблять мою жену! Никакой Лавуайер вам не поможет! Вы все перед судом мне ответите! А вашего фигляра я упеку за решетку за нанесение побоев!
– А ты? Ты-то кто такой? Старый маразматик!
Они все орали одновременно, а в моей голове от одного виска к другому качался маятник, и с его каждым ударом в висок раздавалось: «Аманда, Аманда, Пьер, Пьер Брандон»... И все лица вокруг поплыли, перемешиваясь с радужными пылающими пятнами. Я хотела вцепиться в Шарля, но он вдруг шагнул вперед.
– Полегче, Аманда. Это мой отец.
И я чуть не упала, но кто-то вовремя подхватил меня, а голос матери Шарля заботливо произнес:
– Как ты, девочка? Не смотри на кровь, это тебе нехорошо от крови.
Я хотела возразить, что я врач, я не боюсь крови, что это виноват маятник в голове, нет, глупости, при чем здесь маятник?
– Это от жары, Катрин, – прошептала я. – От жары.
А Шарль тем временем вплотную приблизился к Аманде Брандон и повторил:
– Полегче, Аманда. Это мой отец. А я Шарль. Вспомни, мы все дружили в детстве. Ты, я и Пьер. И я мечтал тоже стать укротителем. Ты учила нас обоих плавать. Пьер учил меня щелкать кнутом и не бояться тигров. Мы все вместе входили в клетку к Пушу, он был старый, ленивый ужасно и все время спал, а вы с Пьером уверяли, что тигр жутко боится меня, потому и закрывает глаза. Ну, Аманда? Пьеру было семь, мне восемь, а тебе...
– Ха! Неужели крошка Шарло? Быть того не может!
– Правда, это я, Аманда.
– С ума сойти! Какой красавчик! – Она обошла вокруг моего жениха, как если бы рассматривала коня, и для полного сходства с конем похлопала по ягодицам Шарля, как по крупу. – Ишь ты! Вот Пьеро обрадуется! Как ты нас нашел?
– Я и не искал, просто мы решили сегодня сходить в цирк всей семьей. А твой клоун устроил такое! Я так понял, ты теперь сама всем цирком заправляешь?
– Правильно понял, от Пьеро никакой помощи. Только знай прыщи себе перед зеркалом давит, ха!
