Карен Смит - Любовная мозаика
— Клэй… — полушепотом выдохнула девушка. — Зачем вы поехали, если не хотели?
— А дело здесь не в хотении, — неприветливым тоном ответил мужчина, а затем уже более спокойным голосом добавил: — Я не мог позволить вам в одиночестве заниматься всеми этими делами.
— Но я вполне могла бы справиться и одна, — заметила Пейдж. — Тем более что вам, по-моему, вообще на все наплевать.
В глазах Клэя сверкнул опасный, темно зеленый огонек, означавший крайнюю степень раздражения, граничащего со злобой:
— Не пытайтесь задеть меня, Пейдж.
Чаша ее терпения переполнилась, и она не удержалась:
— Вас нельзя трогать, задевать, обижать… Не хотите ли наглухо запереться в своем благоустроенном доме, чтобы вообще не сталкиваться с представителями человечества?
Клэй никак не ожидал от скромницы Пейдж такой агрессивности, впрочем, она и сама удивилась.
— Послушайте, что вы от меня хотите?
— Ну хотя бы капельку откровенности, — с горькой досадой вымолвила девушка.
— Значит, вы хотите откровенности? — Руки Клэя сжали края прозрачного цилиндра, точно он намеревался раздавить его. — Так получайте… Я так сильно хочу обладать вами, что совершенно потерял голову. Это превратилось в какую-то манию, наваждение, идефикс. Ваш голос, лицо, запах преследуют меня повсюду. Стоит вам подойти ко мне, как я начинаю думать только лишь о том, как бы затащить вас в постель.
Его тихий, но страстный голос заставил Пейдж в одно мгновение пережить целую гамму противоречивых чувств: оцепенение, изумление, страх и восторг, счастье и тоску неизвестности. Краска смущения и чувственного возбуждения прилила к ее щекам, сердце бешено стучало.
Клэй не сводил с нее глаз, ставших за эти минуты почти изумрудными. Это был взгляд, который гипнотизировал, подчинял, парализовывал волю. Взгляд прямо-таки хищника.
— Я был достаточно искренен, дорогая? Как вы считаете? — насмешливо спросил он.
Девушка была настолько потрясена и растеряна, что не смогла проронить ни слова. Рэйнольдс тоже ничего больше не произнес. Как показалось Пейдж, он лишь наигранно вздохнул, отвернулся и направился к кассе.
Пейдж догнала Клэя, когда тот уже вышел из магазина. Мужчина остановился, девушка обхватила ладонями его руку, делая это вполне сознательно, зная, какое впечатление производят на него ее прикосновения. Он весь напрягся.
— Клэй, — она вопросительно заглянула ему в глаза, — почему ты такой раздраженный, нервный, злой?
— Я зол не на тебя.
— Позволь мне не поверить. — Голос Пейдж звучал ласково и проникновенно.
— До того, как ты появилась в нашем городе, моя жизнь была размеренной, спокойной, уютной…
— А как она изменилась сейчас? — взволнованно перебила девушка.
— Стала невыносимой, — просто ответил Клэй.
Пейдж не знала, как ей реагировать. Мужчина был явно к ней не равнодушен, но в то же время всеми силами противился их сближению, не скрывая ни того ни другого. Это было похоже на постоянные взлеты и падения.
— Американские горки, — только и сумела выговорить она, потому что подступившее рыдание не позволило ей продолжить. Девушка поспешно отвернулась. Ее губы скривились, теплая влага потекла по щекам, и она почувствовала на губах соленый привкус.
Рэйнольдс видел, как содрогнулись ее плечи, порывисто шагнул вперед, обнял и развернул к себе лицом.
— Не надо, Пейдж. Лучше взгляни на меня, — успокаивающе, нежно произнес он.
Девушка подчинилась. Ее глаза, наполненные слезами и оттого необычайно яркие, блестящие, были похожи на высокогорные озера, и Клэю казалось, что он тонет в их удивительной синеве.
— Ты собираешься возвращаться в Африку? — стараясь не выдать своего волнения, спросил он.
— Не знаю, — неуверенно ответила Пейдж, упиваясь тем, что может долго и открыто смотреть на его красивые густые брови, черные ресницы, зеленые глаза, на великолепный рисунок чувственных губ. — Но почему мы не можем жить одним днем, одним неповторимым и прекрасным мгновением, зачем думать о будущем?
— Пейдж, милая, ты как луч света в моей жизни. Ты будишь во мне мечты, желания… Но я не могу допустить, чтобы кто-то из нас больно ранил другого. Скажи, тебя ранил когда-нибудь любимый человек в самое сердце? Было с тобой такое?
— Да, — неуверенно ответила она, имея в виду их отношения. Ведь только с Клэем впервые в жизни она испытала страсть, любовь. Но немного поразмыслив и решив, что он, очевидно, имеет в виду нечто другое, произнесла: — То есть нет.
— Это не игра, — снова заговорил он. — Когда погружаешься в любовь, когда доверяешь любимому человеку больше, чем самому, и когда вдруг происходит что-то… — он помолчал, лицо его помрачнело, — тогда на сердце остаются шрамы, оно черствеет, одевается в броню, и полюбить кого-то вновь становится все труднее.
— Клэй, — возразила девушка, — но в этом мире призрачно и быстротечно все. Никогда нельзя знать наверняка, когда нужна страховка. Спрятаться, обмануть судьбу невозможно.
— Ты полагаешь, миг блаженства важнее долгих страданий? — Казалось, Клэй не жалел своих душевных сил на этот разговор. Сосредоточенный, бледный, он вкладывал, похоже, всего себя в слова.
— Я в этом уверена, — сквозь слезы улыбнулась Пейдж.
— Вся прелесть безрассудных поступков в том, что после них неожиданно все может кончиться хорошо.
— Ты мечтательница, — печально заключил он и слегка подался вперед. Пейдж подумала, что он ее поцелует, но тот резко отстранился и спросил: — Что еще нам надо купить?
Пейдж похолодела. Да как он смеет!
— Вы что, издеваетесь? — возмущенно крикнула она. — Что вы за невозможный человек!
— Вчера в телефонном разговоре вы сказали, что собираетесь пройтись по магазинам. Поэтому я считаю свой вопрос вполне уместным. — Голос Клэя звучал непоколебимо и уверенно.
— Ах да, — осеклась Пейдж. — Мне нужна бумага для принтера, банные полотенца и кое-что из парфюмерии.
Раньше она не увлекалась этим, но желание нравиться загадочному Рэйнольдсу заставило ее тщательно следить за своей внешностью, одеждой и косметикой.
— Тогда вперед, — миролюбиво скомандовал Клэй.
— А не полакомиться ли нам мороженым? — предложил он, останавливаясь у огромной витрины, заполненной множеством одинаковых контейнеров, наполненных вязким, разноцветным лакомством. Здесь были все сорта: от самых простых до экзотических, изготовленных по уникальным рецептам.
— Я — за, — с готовностью поддержала Пейдж предложение Клэя и принялась сосредоточенно изучать сорта мороженого.
Сделав покупку, они отправились дальше. Клэй украдкой наблюдал за Пейдж, открывая новые для себя черты ее характера. Она так увлеченно поедала мороженое! Ну прямо ребенок, которому неожиданно досталось любимое лакомство. Уметь ценить самые простые, обыкновенные вещи и удовольствия — это особый дар, подумал он.
