Донна Стерлинг - Жажда приключений
Полная официантка с усталым взглядом приняла у них заказ и налила им кофе.
— Так скажи мне, — попросил Уокер, когда официантка отошла к другому столу, — где я могу купить сборник твоих стихов?
Она беспомощно посмотрела на него. Стихов? Ах да, она ведь поэтесса! Почему-то сейчас лгать Уокеру было не так легко, как тогда.
— Нигде.
Он поднял бровь, и она почувствовала, что он очень серьезен.
— Почему?
Она посмотрела в сторону, чувствуя вину за всю свою ложь. Если бы только она встретила его при других обстоятельствах! Если бы только она была действительно Клер Джонс!
— Ты забыл, что тебе не понравилось то, что я тогда прочитала?
При воспоминании об этом он не улыбнулся и взгляд его не смягчился.
— Ты сама так поэтична, Клер. И пусть никто не сможет заставить тебя забыть об этом, пока… ты бегаешь в поисках себя.
Ее горло сжалось, ей захотелось плакать. Даже если она и поклялась, что не нуждается в его одобрении, ей хотелось заслужить его. Теперь она его получила.
Официантка принесла тарелки с дымящимся омлетом, овсянкой и тостами. Хотя Клер не была голодна, она заставила себя поесть. Когда она мазала тост джемом, ее внимание привлек телевизор — передавали утренние новости.
— Всем, кто следит за жизнью знаменитостей, сообщаем новости из особняка Ричмондов, — с претензией на юмор объявила бойкая брюнетка, ведущая репортаж с места событий. — Принцесса Ароматов ускользнула от своих телохранителей. Приглашаем вас в универмаг Лос-Анджелеса, где Валентина Ричмонд таинственным образом исчезла в прошлый четверг.
Клер уронила нож на стол и бросила полный паники взгляд на Уокера. Ей надо было немедленно выбираться отсюда.
— Уокер, я плохо себя чувствую. Я хочу уйти.
Она начала вставать, но он поймал ее за руку и вынудил остаться. Его внимание было приковано к телевизору. С падающим сердцем Клер нехотя посмотрела на свое изображение, очевидно полученное телекамерами службы безопасности универмага, когда она проходила мимо ничего не подозревавших телохранителей, стремясь к свободе. С рыжими кудрями, в желтой футболке, обрезанных джинсах и солнечных очках в черепаховой оправе. Когда Уокер встретил ее в аэропорту, она выглядела точно так же.
— Неужели эта таинственная девушка и есть наша Принцесса Ароматов? — язвительно усмехаясь, вопрошала журналистка. Появилась фотография Клер в бальном платье с алмазной диадемой в зачесанных наверх белокурых волосах.
Клер отметила, что рука Уокера сжала ее руку, но он, не отрываясь, смотрел на экран.
— Подтвердились слухи, что Валентина Ричмонд исчезла из этого шикарного универмага в четверг, ускользнув от телохранителей, когда они ждали ее возле комнаты отдыха. Они нашли только бежевую атласную комбинацию, которую она оставила на вешалке.
Поперек фотографий высветилась строка: «Валентина обвела стражу вокруг пальца».
Какой «умник» придумывает подобные заголовки?
С горящим лицом и шумом в ушах Клер молилась, чтобы сообщение о ней скорее закончилось. Несмотря на существование записки, в которой говорилось, что она хочет уехать одна, обсуждалась возможность похищения. Затем появились фотографии особняка в Беверли-Хиллс, который построила ее мать, дома в Нью-Йорке, где когда-то жил ее дедушка, виллы на юге Франции, где она принимала своих так называемых друзей, яхты, которую любил ее отец, и разбросанных по всему миру домов, которые она унаследовала. Хотя она знала, что это ее дома, ей показалось, будто они принадлежали кому-то еще.
— Она не была замечена, — закончила ведущая новостей, — ни в одном из ее обычных мест. Если вы что-то знаете о Валентине, звоните нам.
Клер нагнула голову и сосредоточилась на том, чтобы как можно надежнее скрыть лицо. Она не могла, однако, спрятать его от Уокера. Она приготовилась к неизбежному выражению удивления на его лице… возможно, даже шока… или к другому проявлению эмоций, вызванных открытием, что он был интимно близок с Принцессой Ароматов — Валентиной Ричмонд.
Сердце болезненно сжалось. Выдержит ли она его любопытство, или в его взгляде проявится интерес к ее деньгам?
Когда она заставила себя взглянуть на Уокера, то увидела, что выражение его лица почти не изменилось. Он смотрел на нее так же, как при разговоре о стихах. Но по глазам было видно, что он знает все.
— Ух ты! — вскрикнула официантка, жонглируя подносом с грязными тарелками около их стола и вглядываясь в Клер. — Вы выглядите точно так же, как она. Кроме шуток.
Люди у обеденной стойки повернулись, чтобы посмотреть, а посетители за соседними столами чуть не свернули шеи. Клер услышала бормотание: «Да, похожа… Точно такая же».
— У вас даже очки как у нее, — отметила официантка, — и такая же сумочка.
Клер в тревоге напряглась. Натянутая улыбка не сходила с ее лица, пока она отчаянно искала ответ. Рука Уокера накрыла ее руку, и она уцепилась за него.
И тут послышался его смех — громкий, веселый смех, который, как она поняла, был столь же фальшивым, как и ее улыбка, хотя никто ничего не заподозрил.
— Милая! Они думают, что ты похожа на Принцессу Ароматов из «Новостей»! — Теперь он обращался ко всем тем же голосом любящего мужа, который она слышала в аэропорту. — Я надеюсь, что это не застрянет у нее в голове. Вчера кто-то польстил моей жене, что у нее голос как у Барбары Стрейзанд, и всю ночь она горланила ее песни, а я должен был слушать. Кто знает, что она придумает теперь?
Кто-то хихикнул. Повар позади стойки пробормотал что-то относительно своей жены, думающей, что она Глэдис Найт, и желавшей, чтобы он был ее Пипом. Официантка с улыбкой качала головой, но продолжала рассматривать Клер.
Хотя язык Клер едва поворачивался, она держалась с достоинством благодаря многолетней привычке быть в центре внимания.
— Да ладно тебе, Джим. Тебе же понравилось, как я пела. И хоть за двенадцать лет, что мы женаты, я никогда не говорила тебе этого, но я и вправду Принцесса Ароматов — Ее улыбка стала еще шире, и, кивнув на Уокера, Клер сказала официантке: — А этого грубияна отправьте в тюрьму.
Все вокруг них взорвались смехом, гиканьем и улюлюканьем.
С несчастным выражением лица Уокер встал и бросил на стол несколько банкнот.
— Я лучше заберу ее отсюда прежде, чем она решит купить одну из тех яхт. Пойдем, Сюзанна.
— Ты должен обращаться ко мне — Ваше Высочество, — поправила она его с преувеличенным высокомерием. Смех стал громче. Ее колени задрожали, и она мысленно поблагодарила Уокера за то, что он поддерживал ее, обняв за талию.
Они шли к двери под гул голосов.
