Кристин Григ - Я не отступлю…
— Благодарю вас, не надо, — встал с дивана Роналд. — Я закончил.
— И что вы обо всем этом думаете? — с плохо скрытой тревогой спросила Элизабет. Не один год своей жизни она вложила в проект под названием «Стэнтон Пауртон», и вот теперь за все труды она, кажется, не получит ни цента.
— У вас нет почти никаких шансов заставить судью изменить первоначальное решение, — откровенно признался Роналд.
— Я вовсе не собираюсь заставлять его делать это, — с досадой возразила Элизабет. — Оказывается, вы ничего не поняли. Пусть Фейт забирает все, я же хочу получить лишь то, что мне положено по закону.
— Не хочу вселять в вас ложные надежды, — медленно произнес Роналд. — С точки зрения закона, на который вы постоянно ссылаетесь, вам не положено ровным счетом ничего.
— Ложные надежды?
— Вы искусно подловили Стэнтона, и ваш брак был всего лишь сделкой, не так ли? — Кивком головы указал он на лежавшие документы. — Муж давал вам деньги, а вы взамен оказывали ему те услуги, которые он от вас требовал. Если в обычных семьях все решают чувства, в вашей главным двигателем была чековая книжка.
— Вопреки сочиненному вами сценарию, я не ловила Стэнтона. — Элизабет вскочила и с возмущением ударила кулаком по спинке кресла. — Мы знали друг друга много лет. Я работала на него и была ему хорошим секретарем…
— До тех пор пока не сообразили, что есть более высоко оплачиваемые должности, — прервал ее Роналд.
— Я думала, что адвокаты призваны защищать своих клиентов, а не обвинять их!
— Вы не мой клиент.
— Поймите, целый год я работала в офисе, пока он не сказал, что ему нужна не секретарша, а жена, которая вела бы дом, развлекала гостей…
— Охотно верю, что последнее вам удавалось лучше, чем стенографирование, — мрачно усмехнулся Роналд.
— …Взамен он предложил мне положение в обществе, деньги. Поймите, это была его идея.
— И вы с радостью согласились.
Элизабет вспомнила, как ее шокировало предложение Стэнтона, как долго и мучительно раздумывала она над ответом. Как он убеждал ее в том, что замужество — единственная для нее возможность оплатить дорогостоящее лечение Эвана.
Вспомнила она и его клятвенное обещание, что в их отношениях ничего не изменится.
— Так вот как вы понимаете свои обязанности, мистер Уотсон, — дрогнувшим голосом произнесла Элизабет. — Оказывается, адвокат может одновременно претендовать и на роль судьи, и на роль присяжного заседателя.
— Нет, не может, — улыбнулся Роналд, делая шаг в ее сторону.
Невольно отступив, Элизабет уперлась спиной в стену.
— Просто большинству адвокатов достаточно небольшой практики, чтобы научиться безошибочно определять, говорит его клиент правду или врет.
— Вы сами сказали, что я не ваш клиент.
— Вы придумали неплохую версию, Скарлетт, но на самом деле все было гораздо проще. Вы искусно подвели Стэнтона к мысли о женитьбе, терпеливо ожидая, когда он созреет для того, чтобы проглотить наживку…
— Вон из моего дома!
— Что, правда больно ранит? Или я что-то упустил? Так поправьте меня.
Роналд не знал главного, но Элизабет не могла его поправить, так как поклялась Эвану никому не рассказывать о его болезни.
— Покойный мистер Пауртон просто купил вас, — категорично подытожил Роналд. — И стоила ему сделка две с половиной тысячи долларов в месяц, не так ли?
— Да, это действительно была сделка, — неожиданно согласилась Элизабет.
Роналд не верил своим ушам! Как хладнокровно Элизабет призналась в своей продажности. Впрочем, чего он ожидал? Что она станет рыдать или придумает какую-нибудь сногсшибательную историю о том, что заставило ее согласиться на этот брак? Ясно, что она продала себя тому, кто дал лучшую цену, легла в постель за деньги…
— Знаете, вы слишком поздно обратились за советом к юристу. Вам надо было это сделать до того, как вы вышли замуж за Стэнтона.
— Стэнтон сам был юристом, — с горечью возразила Элизабет. — И заверил меня в том, что обо всем позаботится.
— Он так и сделал. Заключив выгодную для него сделку, позаботился о том, чтобы ее действие приостановилось в день его смерти, то есть тогда, когда она ему самому станет не нужна.
— Я думала, вернее, надеялась, что у нас с ним нечто вроде контракта, — пояснила Элизабет.
— Вы имеете в виду устное соглашение? — не понял Роналд. — Тогда вам нужен лично не заинтересованный свидетель, который бы подтвердил существование такого соглашения. Самое правильное было бы найти судью, который сжалился бы над вами, вошел бы в ваше положение и поверил, что муж не собирался уйти из жизни, оставив свою жену без гроша… Но вы, кажется, уже попытались пойти по этому пути.
Утвердительно кивнув, Элизабет засунула руки в карманы джинсов и, опустив голову, уставилась в пол. Весь ее поникший вид говорил о том, что она признала свое поражение. Удивляясь самому себе, Роналд вдруг почувствовал жалость к этой женщине, выглядевшей столь несчастной.
— Что ж, спасибо за то, что приехали, мистер Уотсон, — тихо сказала Элизабет.
— Может, вам стоит отказаться от вашего адвоката и пригласить другого? — предложил Роналд.
— Зачем? Вы так убедительно доказали мне безуспешность любых попыток… Еще раз благодарю вас за хлопоты. — Она протянула ему руку.
— Наверное, можно договориться о том, чтобы вам разрешили остаться в этом доме дольше обозначенного срока.
— Не стоит, — покачала головой Элизабет. — Зачем оттягивать неизбежное.
— Вам есть где жить?
— Разумеется, — поспешно заверила его Элизабет, сама поражаясь тому, с какой легкостью солгала. Нет, она скорее проглотит язык, чем признается этому преуспевающему дельцу, в каком бедственном положении оказалась.
— И у вас, конечно, имеется счет в банке. Ведь каждый месяц на ваше имя перечислялась солидная сумма. Одних процентов должно было накопиться немало.
— Разумеется, — солгала она снова, и почему-то во второй раз это далось ей еще легче, чем в первый. — Благодарю вас за то время, которое вы мне уделили. Пожалуйста, передайте мою благодарность и мистеру Денверу. А теперь извините, у меня много дел…
— Скажите, Элизабет, а Стэнтон получал за свои деньги все, что ему полагалось по контракту?
— Не ваше дело! — краснея от возмущения, бросила она.
«Зачем ты это говоришь?» — изумленно прошептал его внутренний голос. Но Роналд закусил удила и уже не мог остановиться.
— Очень даже мое. Ведь я ваш адвокат.
— По-моему, один из нас сошел с ума. Мне казалось, что вы только что заявили, что не считаете себя моим адвокатом.
