Дикси Браунинг - Отчаянная женщина
Слова, слова, слова. Хватит распространяться о том, что она не ранняя пташка. Она чувствует себя спокойно с Сашей и Файлин, которые знают ее недостатки и относятся к ним снисходительно, но с другими людьми она попросту безнадежна.
Она пошарила в посудном шкафчике в поисках своей любимой чашки. В такую рань никто не имеет права выглядеть хорошо. В свете латунной лампы, висевшей над столом, волосы Коула влажно поблескивали. Должно быть, он уже принял душ. Это значит, что в то время, когда она спала, совсем близко от нее он стоял совершенно голый.
Неудивительно, что она проснулась в ноту, задыхаясь и дрожа.
— Что такое случилось с солнцем? — недовольно пробормотала Марти.
— Оно всходит. Дай ему еще несколько минут, Коул протянул руку к раскрытому блокноту, лежавшему рядом с его чашкой. Марти наполнила свою чашку горячим кофе, запах которого уже начал возбуждать ее обоняние, и спросила Коула, над чем он работает. Он подтолкнул к ней блокнот.
Невидящим взглядом она бессмысленно смотрела на чертеж, пока изящные линии не стали приобретать смысл.
— Красиво, — невнятно сказала она. — Компактно. Не совсем то, что можно назвать жилой комнатой, но, думаю, здесь есть все, что нужно.
Учитывая обстоятельства, это был вполне разумный ответ.
Для придания себе жизненных сил Марти сделала еще один глоток кофе, поставила чашку на стол и неуверенно кашлянула.
— Коул… я совершаю страшную ошибку?
Он посмотрел на нее с нескрываемым удивлением.
— Я имею в виду то, что мы делаем наверху.
Марти закрыла глаза. Не это, едва не сказала она, вовремя удержавшись. Они ничего из этого не делали наверху.
Откинувшись назад, Коул потрогал подбородок большим пальцем и взглянул на тщательно продуманный рисунок, на котором он изобразил даже небольшое потолочное крепление над столом.
— В чем дело? Ты передумала?
— Не знаю.
— Поздновато, тебе не кажется? — Коул откинулся на спинку стула и вытянул перед собой ноги. Я еще не начал встраивать стенные шкафы. Если тебе что-то не нравится в планах, которые мы составили, сейчас самое время сказать об этом. Я могу сделать все как было, но на это уйдет несколько дней.
— Нет, нет, — быстро возразила Марти. — Нравится. План нравится.
Что ей не нравится, так это то, что она завтракает с ним, вдыхает запах его лосьона и мыла — ее собственного мыла. Очевидно, он забыл привезти свое.
Вот оно, роковое последствие снов, которые преследуют ее по ночам, — после них ее воображение разыгрывается по малейшему поводу. Легкий запах туалетного мыла, которым она пользуется много лет, — и перед ее мысленным взором предстает обнаженный плотник, стоящий под душем.
Вода струится по широким плечам, узким бедрам, упругим ягодицам и…
Достаточно. Картина уже ясна.
— Нет, на самом деле он превосходен, — внезапно охриплым голосом проговорила Марти. — Правда.
Без всякой видимой причины Коул улыбнулся Марти, и она не смогла отвести от него глаз. Морщинки от смеха в уголках глаз и даже его прищур нестерпимо сексуальны. Жаль, что она не может сказать того же о себе.
— Доедай свой тост и поедем за Маттом. Как ты думаешь, он приучен к грузовику?
— То есть как это?
— Меня интересует, не будет ли он пытаться выпрыгнуть, если мы его привяжем в кузове. — Поднявшись из-за стола, Коул поставил чашку в раковину и убрал масло, сливки и консервированный инжир.
Как, черт возьми, удается мужчине выглядеть сексуальным, когда он прибирается в кухне?
— Если твой преследователь снова появится, мы поменяемся ролями и последуем за ним. На машине это сделать легче.
— Даже не думай об этом. Одно дело — цепочки и все эти штуки на окнах, но я не нанимала тебя в качестве статиста в моей личной маленькой мелодраме.
— И я не подойду даже на роль без слов? А если я уступлю Матту все самые лучшие монологи?
Марти не смогла удержаться от смеха. Что еще остается делать женщине? Как ни смотри, этот мужчина неотразим.
— Ну, вот так-то лучше, — заметил Коул, останавливаясь за ее стулом и кладя руки на то место, где ее мышцы были напряжены, как струна.
Вернее, одно из мест.
Когда большим пальцем Коул принялся разминать затвердевшую трапециевидную мышцу, Марти опустила голову и закрыла глаза.
— Нам пора отправляться, — мягко сказал он низким голосом, — потому что к восьми часам я хочу возвратиться и взяться за работу.
— Я же сказала, что тебе незачем ехать со мной.
Я Выгуливаю его уже неделю, а теперь, когда я знаю, как управлять им, ты мне не нужен.
Как будто не услышав ее слов, Коул принес пальто и помог ей одеться. Просовывая руки в рукава, Марти — как будто на затылке у нее были глаза — чувствовала, что он ухмыляется.
К тому времени, когда они подошли к грузовику, небо на востоке зазолотилось. Февраль, подумала она. Почти весна. Скоро наступит лето, и к тому времени я возвращусь в бизнес.
А где будет Коул? В каком месте водного пути между штатами? Пришвартуется у какого-нибудь причала и будет перестраивать дом другой женщине? Почему-то мысль о приближающейся весне уже не радовала ее.
Прогулка прошла удивительно хорошо. Марти настояла на том, чтобы самой вести Матта, и только один раз едва не потеряла контроль. Это произошло, когда появилась свора бездомных собак, и Матт буквально сошел с ума, лая, повизгивая, прыгая и не обращая ни малейшего внимания на окрики Марти, которые он, естественно, не слышал.
— Резко дерни за поводок, — посоветовал Коул.
Марти так и сделала. Когда Матт оглянулся с таким видом, будто хотел сказать: «Что-о-о?», Марти сделала знак, который мог означать: «Приди в себя, иначе я тебе уши надеру!»
— У той собаки, должно быть, течка, — сказал Коул, когда они снова пошли быстрым шагом.
Нельзя сказать, что это объяснение принесло Марта удовлетворение, но ей было страшно представить, что могло произойти, если бы она была одна.
— Я так и подумала.
— Вероятно, через несколько месяцев появятся бесплатные щенки. Кажется, ты подумываешь о том, чтобы обзавестись собакой?
— Не в ближайшее время, — мрачно возразила она.
Когда они подошли к временному обиталищу Матта, Коул протянул руку, собираясь взять у нее поводок.
— Хочешь подождать в грузовике, пока я заведу его?
— Нет, спасибо. — Она в полном порядке. Хладнокровна и держит все под контролем. Матт уселся на задние лапы и, ухмыляясь, посмотрел на нее, словно говоря: «Иди, подруга!»
И что же сделал Коул Стивенс?
То единственное, отчего она могла потерять самообладание. Он положил руку ей на плечо, наклонился и поцеловал.
Средь бела дня, при всем честном народе. Народа, правда, не было — лишь фургон, развозящий хлеб, чей-то велосипед и новенький автомобиль, принадлежавший Сюзи, которая работает в банке.
