Марта Поллок - Ревнивая Кэт
Добравшись до развилки, она свернула направо.
Тропинка, на которой она оказалась, была немного круче прежней, но Блю Леди шла по ней уверенно, будто хорошо ее знала. Через какое-то время между деревьями показался просвет.
Подъехав ближе, Кэтрин увидела огромный каменистый выступ. Она сошла с лошади, привязала ее к дереву, а сама подошла к громадному камню. От открывшегося ей вида захватывало дух. Она искала именно это место. Сомнений не было.
Кэтрин устроилась на камне, достала один из бутербродов и начала есть. Она надеялась, что к ней вернутся воспоминания. Но, увы…
– Может быть, тетушка права. Может быть, мне просто нужно отдохнуть, – сказала она, обращаясь к лошади.
Блю Леди снова согласно кивнула.
Кэтрин улыбнулась лошади.
– Так приятно разговаривать с тем, кто тебя понимает!
Молодая женщина сидела, подтянув колени к груди и обхватив их руками. Она разомлела от припекающего солнца и старалась ни о чем не думать, а просто наслаждаться умиротворяющей красотой. Но Джонатан не желал покидать ее мыслей. Ей представилось, что он стоит рядом с ней, недвижный как скала, и любуется долиной, раскинувшейся внизу.
– Что же между нами произошло? – прошептала Кэтрин.
Ее размышления прервало ржание Блю Леди.
Кэтрин обернулась и сквозь деревья увидела приближающуюся к ней вороную лошадь. Через мгновение она узнала всадника, сидящего на ней.
Это был Джонатан.
– Мне позвонила Джиневра, – натянуто произнес он. – Я решил, что ты здесь.
Кэтрин молча наблюдала, как он спешивается и привязывает свою лошадь рядом с Блю Леди.
– Ты знаешь, почему этот обрыв привлекает меня? – спросила она, когда муж встал именно там, где она его представляла всего несколько минут назад.
Джонатан кивнул.
– Потому что оно уединенное. Ты называла это место обителью и любила бывать здесь.
– Ты тоже здесь бывал прежде, да?
– Да. Ты сама показала мне этот обрыв.
Кэтрин задумалась. Она подумала о Гаролде.
Если верить ему, то они были довольно близки. Так почему же ей не захотелось привести сюда его?..
– Когда я спросил, почему она разрешила тебе уехать, Джиневра ответила, что утром ты уже была на прогулке и все прошло хорошо, – услышала она напряженный голос мужа. – Но ты же еще не совсем оправилась после серьезной травмы. С какой стати она отпускает тебя верхом на лошади одну, к тому же второй раз за день?
– Утром я была не одна, – заступилась Кэтрин за тетушку и поняла, что лучше бы этого не говорила.
Джонатан вопрошающе вскинул брови.
– Как раз когда я отправлялась на прогулку, приехал Гаролд Хатчинсон и увязался за мной.
Лицо мужа помрачнело.
– Может быть, я тебе не пара, но и он тебе не подходит.
– Мне кажется, я инстинктивно чувствую это, – призналась Кэтрин. – Когда мы подъехали к развилке, мне хотелось свернуть сюда, но что-то остановило меня… Мне не хотелось показывать ему это место.
К своему удивлению, она увидела, как карие глаза Джонатана засветились от радости. Но очень быстро радость исчезла, и взгляд вновь стал холодным.
– Самое разумное – слушаться своих инстинктов, – посоветовал ей Джонатан.
Интересно, подумала Кэтрин, а что в свое время заставило меня привести сюда Джонатана? Может, тогда я не послушалась своих инстинктов? Может, совершила ошибку, придя сюда вместе с ним?..
– Пора возвращаться, – сказал он.
В глубине души Кэтрин, не любившая приказов, возмутилась, но промолчала. Нежелание спорить с ним насторожило ее. Она поняла, что не хочет увеличивать пропасть, разделяющую их.
Кэтрин пожала плечами и поднялась, оправдывая себя тем, что солнце начало припекать слишком уж сильно. К тому же появление Джонатана нарушило покой, царивший в этом месте.
На обратном пути он молчал, что раздражало Кэтрин. Ей вновь казалось, что она мешает ему.
– Мне очень жаль, что Джиневра безо всякой надобности оторвала тебя от работы.
– Я отвечаю за тебя до полного твоего выздоровления, – сказал Джонатан. – Дай мне слово, что больше никогда не поедешь на прогулку одна.
На сей раз она не смогла усмирить свою гордость.
– Я не нуждаюсь в твоей опеке!
Его глаза так и впились в нее.
Обещай, что не поедешь одна!
Видя, что он не отстанет, Кэтрин процедила сквозь зубы:
– Обещаю.
Они продолжили путь, больше не обменявшись ни единым словом.
Что же нас связывает? – спрашивала себя Кэтрин. И находила один-единственный ответ: физическое влечение. Ничего больше.
Вернувшись в конюшню, Джонатан начал расседлывать лошадей.
– Я должна почистить Блю Леди, – заявила Кэтрин. – Ты можешь идти и заниматься своими делами.
– А я почищу Кэш Флоу, – ответил он и взял скребницу.
Кэтрин была уверена, что ему совсем не хочется это делать. Но она понимала, что он не оставит ее одну в конюшне…
– Все в порядке, – сказала она через полчаса и за недоуздок вывела лошадь на луг.
Затем, не глядя на Джонатана, Кэтрин направилась к дому. Муж неотвязчивой тенью следовал за ней…
Посредине кухонного стола в вазе стояла розовая роза. На подоконнике красовалась желтая.
– Красивые цветы, – сухо заметил Джонатан.
По его тону можно было понятно, что он догадывается, от кого они.
– Их подарил Гаролд, – тем не менее сочла нужным сказать Кэтрин.
– Будь осторожна. Прислушайся к своему внутреннему голосу. Этот человек кого угодно обведет вокруг пальца. Он надеется заполучить тебя.
– Это не удастся сделать никому и никогда! – бросила она в ответ.
Джонатан подошел к раковине, чтобы вымыть руки, и вдруг улыбнулся, взглянув на Кэтрин через плечо.
– Не зарекайся.
Сердце молодой женщины екнуло, когда она увидела его лицо. Если бы Джонатан попытался завладеть ее сердцем, она бы, наверное, не устояла… Но едва ли у него возникнет подобное желание. Кроме того, призналась она себе, едва ли и мне самой захочется сковать себя пусть даже сладостными, но цепями.
Улыбка исчезла с губ Джонатана так же неожиданно, как и появилась. Он вытер руки и ушел, сказав, что у него полно работы в мастерской.
– Твой муж заботится и беспокоится о тебе, – заявила Джиневра, стоя у окна и наблюдая, как Джонатан садится в синий пикап. – Когда я позвонила ему и сказала, что ты собираешься на прогулку одна, он страшно разволновался.
Кэтрин было приятно слышать эти слова. Но она постаралась скрыть свою радость.
– В нем говорит не забота, а чувство вины, – возразила она. – Джонатан винит себя за случившееся со мной и считает, что несет за меня ответственность.
– Он примчался как сумасшедший, даже не зашел в дом, – продолжала Джиневра. – Сразу же отправился в конюшню, оседлал лошадь и бросился вслед за тобой.
