Рэчел Линдсей - Нежеланная жена
— Какая подлость с его стороны!
— Люди делают странные вещи в безвыходной ситуации, — ответила Таня.
— Это не оправдывает его поведения. Ты не должна была соглашаться на его условия.
— Я осталась, потому что… — Она вдруг замолчала и оглянулась. — Что там такое?
— Где?
— Мне показалось, дверь хлопнула.
Роджер посмотрел в конец зала.
— Нет там никого. — Он снова повернулся к ней. — Все равно, мне кажется, безумием было идти на поводу у Адриана.
— Но я понимаю его положение. Ты не должен презирать его только за то, что он женился на мне, а потом понял, что ошибся.
— Да нет, меня даже не то поражает, что он разочаровался в своей поспешной женитьбе. Меня возмущает, что он пытался избавиться от тебя — сделал вид, что ты нянечка его племянников… Черт возьми, Таня, он сам виноват во всех неприятностях, и, если ты позволишь обнародовать этот факт, я сделаю все, что в моих силах, чтобы он проиграл выборы!
— Не смей! — Она в ужасе уставилась на него. — Я дала ему честное слово, что сохраню нашу тайну. Если Адриан узнает, что я его предала… Роджер, умоляю, обещай, что никому ничего не скажешь.
Глаза Роджера превратились в две голубые щелки.
— Если ты так хочешь, то говорить больше не о чем. Хотя я считаю, что ты совершаешь ошибку, но из уважения к твоим чувствам буду молчать.
— Я не прошу уважать мои чувства. Я прошу меня понять. Люди со временем меняются. Нельзя винить Адриана в том, что он разлюбил меня. В конце концов, он ведь считал, что я добровольно с ним развелась, и…
— Только не надо его выгораживать, — вдруг резко прервал ее Роджер. — Я дал тебе слово и не нарушу его. — Он потер скулу, прикрыв глаза. — Значит, я так понимаю, Диане известно, кто ты такая?
— Да.
— Так вот почему она просила меня перестать с тобой встречаться. Она тоже в очень двусмысленной ситуации.
— Но это временно. Только пока не будут улажены формальности. Потом Адриан будет свободен, и они смогут пожениться.
— Я поражаюсь, как вы с Дианой постоянно его защищаете, — проворчал Роджер.
— А что бы ты сделал на его месте? — запальчиво спросила Таня. — Он так же хочет победить на выборах, как и ты, и он боялся, что, узнав о моем существовании, ты используешь эту информацию против него.
— Все равно, я не могу представить, чтобы поступил так, как он, — задумчиво произнес Роджер. — Я ни за что бы не стал объявлять о помолвке с другой девушкой, пока не убедился, что юридически свободен.
— Ты не понимаешь, остались только формальности, — повторила Таня. — Как только выборы пройдут, он все оформит и станет свободным.
— И Принц с Принцессой поженятся, и будут жить долго и счастливо.
— Да, — с трудом выдавила из себя Таня. — Хотя Диана очень сдержанна, мне кажется, она очень любит Адриана.
— Правда? — Роджер сказал это таким странным голосом, что Таня внимательно посмотрела на него.
— А что, ты так не думаешь?
— Не знаю, мне трудно судить о чувствах Дианы. Но одно могу сказать — она не такая уж сдержанная. — Он встал. — Хочешь еще вина? Не знаю, как ты, а я возьму.
Она отрицательно покачала головой и погрузилась в размышления. Всякий раз, как разговор заходит о Диане, Роджер становится очень раздражительным, словно на него нападают. Может, ему кажется, что она враг, раз они находятся по разные стороны политических баррикад? Ну, пусть даже и так, что ему до этого? Таня продолжала смотреть на Роджера, стоящего у стойки. Впрочем, ее удивляло не только отношение Роджера к Диане, но и поведение самой Дианы. Таня вспомнила, что Диана приходила домой к Роджеру требовать, чтобы он перестал встречаться с ней, Таней. В то время она не поняла, почему это так волнует Диану, но теперь начала догадываться. Может быть, Диана, да и Роджер, сражаются за что-то более важное и долговечное, чем выборы, — за любовь?
Это, казалось, фантастическое предположение очень скоро получило дополнительные подтверждения. Да, все указывало на то, что Танина догадка верна. Диана злится на Роджера. Роджер ревнует к Адриану…
Роджер вернулся к столику, держа в руке кружку пива. Он сделал глоток и слегка улыбнулся ей. Но глаза его остались грустными. Таня смотрела на него, словно видела впервые. В каком-то смысле, так и было. Он был высокий, слишком худой для своего роста, и, хотя лицо у него было бледным от природы, сейчас эта бледность приобрела сероватый оттенок, словно он провел слишком много хлопотливых дней и бессонных ночей.
— Что ты меня разглядываешь? Боишься, выдам твой секрет? Брось, не думай об этом. Я же обещал. Я тебя не подведу.
— Нет, я сейчас думала не про Адриана, — призналась Таня. — Я думала о вас с Дианой.
Застыв с кружкой на полпути ко рту, Роджер медленно и аккуратно поставил ее обратно на стол, словно боялся пролить хоть каплю.
— И что же ты думала про нас с Дианой?
Не привыкшая к современному лукавству, со всей простодушной прямотой своей нации, Таня выпалила:
— Мне кажется, вы любите друг друга.
— Господи! Что за бред! Бред! Бред! Я даже не стану ничего отрицать, так это нелепо.
— А и не надо ничего отрицать. Я уверена, что не ошиблась.
— Женщины только и думают, что о любви, — попытался отшутиться Роджер.
— Знаешь, когда мужчина любит женщину, в его голосе появляется что-то особенное, когда он произносит ее имя, и это его выдает с головой. Готов ты признать или нет, но ты любишь Диану. А я…
Она резко замолчала, так как увидела, что к ним направляется пожилой человек с взлохмаченной седой шевелюрой. Она узнала агента Роджера.
— Привет, Боб, — приветствовал его Роджер. — Ты, кажется, еще незнаком с мисс Ковач. Таня, это Боб Эдвардс.
Танина рука оказалась сжатой в крепкой хватке пришедшего, он поздоровался и присел к ним за столик. Следующие полчаса Боб рассказывал Роджеру о предвыборных митингах, которые он собирался организовать, и о разных трудностях, с которыми столкнулись их вербовщики… Часы пробили час, и Таня воспользовалась этим, чтобы извиниться и сказать, что ей пора домой. Ей казалось, что это предательство по отношению к Адриану — выслушивать, как его политические противники обсуждают свои шансы на победу в выборах.
— Можешь не провожать меня домой. Вам с мистером Эдвардсом нужно еще поговорить…
— Ничего срочного. — Роджер бросил взгляд на Боба: — Встретимся в Комитете завтра утром.
— Отлично.
Агент вытащил из кармана окурок папиросы и начал ее тщательно раскуривать.
Таня и Роджер поднялись из-за стола и вышли.
— Что-то не нравится мне твой агент, — заметила Таня, садясь в машину Роджера. — Мне кажется, он мошенник.
