Эми Эндрюс - Медовый десерт
Грейс кивнула. Минутная слабость. Да, именно так.
— Ты абсолютно прав.
— Давай просто забудем об этом, ладно?
— О да, разумеется. — Грейс снова кивнула, испытав невероятное облегчение от того, что он так легко отнесся к случившемуся.
Брент засмеялся, заметив ее явное облегчение:
— Хорошо. Увидимся через пару дней.
Не дожидаясь ее согласия, он развернулся и устало побрел по подъездной аллее, провожаемый ее взглядом.
Три дня спустя Грейс за задернутой занавеской больничного бокса показывала Адаму Мазеру, как вправлять плечевой вывих, когда Брент отыскал ее. В его взгляде она заметила смятение и некую беззащитность — воспоминание об их недавнем поцелуе повисло в воздухе прежде, чем они успели войти в свои профессиональные роли.
— Я могу вам помочь, доктор Картрайт?
Брент покачал головой:
— Эллен сказала, я вам нужен.
Грейс покраснела от такой формулировки — она звучала двусмысленно после страстного эпизода воскресной ночи. Грейс поспешно отвела взгляд. Она действительно спрашивала у старшей медсестры, во сколько приедет Брент, но не думала, что это превратится в целое событие.
Эбби смотрела на них с любопытством.
— Ах да. Мне просто нужно было кое-что обсудить. — Она добавила тихо, чтобы медсестра не услышала: — Ничего важного.
Брент понимающе кивнул, стараясь не замечать внутреннего волнения, причиной которого был «Медовый десерт» на ее губах.
— Что у вас здесь?
— Доктор Мазер? — поторопила его Грейс.
— Мужчина, сорок пять лет, упал с велосипеда, тяжелый удар пришелся на левое плечо. — Адам без труда переключился в режим передачи информации. — Положение указывает на полный вывих, что подтверждает и рентген.
Брент сосредоточил все внимание на подсвеченном экране, к которому были прикреплены рентгеновские снимки. Ему хватило одного взгляда, чтобы заметить явный вывих плечевой головки, но он продолжал тщательно изучать снимки на предмет трещин, способных затруднить репозицию.
— Как видите, на снимке нет трещин, — продолжал Адам, — и у пациента это первая травма такого рода.
Брент улыбнулся мужчине средних лет, спортивного телосложения, которому пришлось снять верхнюю часть лайкрового костюма. Его лицо было напряжено, и Брент, глядя на сильную деформацию плечевого сустава, не мог винить его в этом.
— Привет… — Брент посмотрел в карту пациента. — Грэм. Сильно болит?
Грэм кивнул:
— Просто ужас. Жена родила троих, но ей такое и не снилось. Только не говорите ей об этом.
Брент хмыкнул:
— Это останется между нами. Сидите ровно, не шевелитесь. Через пару минут все закончится.
Брент снова посмотрел на Адама, и тот продолжил:
— В скорой ему дали пентран. Мы вставили катетер и собирались ввести мизадолам перед началом процедуры.
— Хорошо, тогда заканчивайте с этим.
Занавеска отъехала в сторону, и в палату вошла Эллен:
— Эбби! У тебя обеденный перерыв начался еще десять минут назад.
— Извините, — сказала девушка, указывая на поднос с лекарствами, которые готовилась ввести пациенту по первому требованию. — Меня немного задержали.
Брент виновато посмотрел на раздраженную старшую медсестру:
— Простите, это моя вина. Иди на обед, дружок. Я сам разберусь с лекарствами.
«Дружок»? Грейс была поражена такой фамильярностью, но сохранила бесстрастное выражение лица. Интересно, он всем знакомым женщинам придумывает милые прозвища?
Дружок. Ласточка.
Грейси.
— И на том спасибо, Брент, — сказала Эллен с притворной суровостью и ушла, снова задернув занавеску.
Брент усмехнулся, взял из рук Эбби зеленый поднос и изучил названия лекарств, указанные на пузырьках с цветными наклейками.
— Ладно, — кивнул он. — Я готов, приступайте.
Грейс велела Адаму занять позицию рядом с Грэмом. Кивнула Бренту, чтобы тот ввел лекарство.
— Так, Грэм, сейчас ты почувствуешь сонливость и легкую заторможенность — тогда-то мы и вправим твое плечо. Дай знать, если будет больно во время процедуры, и мы увеличим дозу обезболивающего, договорились?
Грэм кивнул.
— Давайте, ребята, — произнес он невнятно. — Пусть все побыстрее за…
В считанные секунды Грэм погрузился в состояние полусна, его веки начали опускаться.
— Хорошо, Адам, начинай.
Брент наблюдал за Грейс, которая стояла позади стажера и давала ему указания по выполнению процедуры. Он был поражен. Многие доктора объясняли бы на примере, просто демонстрируя, как и что нужно делать, но Брент знал, что лучший и единственный способ чему-то научиться — это тренироваться на практике.
Она показала Адаму правильное положение рук и объяснила, как нужно осуществлять натяжение, одновременно отводя руку пациента наружу. Она также предупредила, что, несмотря на действие седативного препарата, Грэм может вскрикнуть, когда плечевая головка встанет на место.
С самого первого дня, когда она без колебаний вскрыла грудную клетку, Брент знал, что принял правильное решение, пригласив ее на работу, а сейчас, увидев ее в роли наставника, еще сильнее укрепился в своем мнении. Центральная больница была базовой при медицинском университете, где проходили практику многие стажеры, а Грейс была великолепным учителем.
Адам нервничал — даже у самого уверенного в себе стажера затряслись бы поджилки, если бы во время процедуры за ним наблюдали сразу два профессионала, — но Грейс удалось его успокоить. Она не торопила его, не перехватывала инициативу, если он делал какое-то неловкое движение, и хвалила за каждое успешно выполненное действие.
А когда сустав наконец встал на место и Грэм коротко вскрикнул от боли, напугав Адама, она захлопала в ладоши и улыбнулась стажеру. Брент ввел обезболивающее, а Грейс сказала:
— Вы сделали это. Поздравляю, доктор Мазер, вы только что вправили свой первый плечевой вывих.
Выражение лица Адама говорило само за себя.
— Спасибо, Грейс. Это было… Ух… — он провел рукой по волосам. — Это было потрясающе.
Грейс шутливо ткнула его в грудь кулаком:
— Ты — молодец.
Брент смотрел, как они улыбаются друг другу, и почему-то чувствовал себя третьим лишним. Затем Грэм пошевелился, и Грейс снова вернулась к делу.
— Нужно сделать контрольный снимок, — сказала она Адаму, — а потом сделаем поддерживающую повязку, и можно будет выписывать.
Брент незаметно выскользнул из палаты, не желая мешать процессу обучения.
Двадцать минут спустя Грейс обнаружила Брента в его кабинете — он разговаривал по телефону. Увидев ее в дверях, он жестом пригласил ее войти. Грейс присела и стала дожидаться конца беседы. В рубашке цвета ржавого золота и коричневом галстуке оттенка «орлиный глаз» Брент выглядел совсем по-осеннему.
