Энн Мэтер - Несмолкаемая песнь любви
— А почему ему пришлось подвозить тебя? Где твоя машина?
— Я оставила ее на пляже. — Оливия беспечно взмахнула рукой. — Понимаешь, я переутомилась, и Джоэл подобрал меня.
— И привез в свой дом.
— Да.
— Поэтому ты плачешь?
Оливия судорожно вздохнула и яростно потерла глаза.
— Я не плачу.
— Не стоит отрицать очевидное, — возразил отец. — Когда у женщины красные глаза и нос, дело плохо.
Оливия снова шмыгнула носом.
— Ладно, я плакала, но это же не грех?
— Нет. — Бен покачал головой. — Мне бы хотелось узнать, чем молодой Армстронг расстроил тебя.
— Молодой! — Оливия попыталась улыбнуться. — Папа, Джоэлу уже тридцать пять.
— Я в курсе. — Отец нахмурился. — Что случилось? Ты спала с ним?
— Папа!
— Не смотри на меня так, Ливви, я, может, старый и больной, но с головой у меня все в порядке. — Он вздохнул. — Если он тебя обидел, я хочу знать. Ему, может, и тридцать пять, но для меня он по-прежнему мальчишка!
— О, папа! Я не хочу об этом говорить. — Оливия почувствовала, как слезы снова заструились по щекам, выхватила салфетку из коробки на журнальном столике и промокнула глаза. — Уже поздно. Мне нужно ложиться спать.
— Значит, ты все-таки спала с ним, — подытожил отец. — Я знал, что так и будет. Рано или поздно. И очевидно, попытка наладить отношения не удалась.
— Папа!
— Да перестань повторять «папа, папа»! Я был тебе и за отца и за мать, когда умерла Элизабет. Много времени утекло, но для меня ты всегда останешься моей деткой, Ливви. Маленькой девочкой, на которую я возлагал большие надежды.
Оливия схватила руку отца.
— Линда сказала мне, ты во многом отказывал семье, лишь бы я училась в школе. Это правда?
— Линда не имела права говорить тебе такие вещи. Я счастлив, что сделал это. И я горжусь тобой, хотя ты мне и не веришь. Ты хорошая женщина, Ливви. Заботливая, щедрая и слишком честная.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Оливия.
— Ты рассказала Джоэлу о своих сомнениях по поводу ребенка, а он тебя неправильно понял. Твоя мать потеряла ребенка сразу после нашей свадьбы, и только потом у нас появилась Линда.
— Я не знала. — Оливия смотрела на отца во все глаза.
— Об этом люди не распространяются. Твоя мама очень переживала, но постепенно жизнь наладилась.
— Спасибо, папа. — Оливия слабо улыбнулась. — Теперь я чувствую себя гораздо лучше. Что я могу сделать для тебя?
— Можешь обрадовать Линду, я решил взять в банке заем. — Бен сделал паузу и нахмурился. — Твое присутствие вдохнуло в меня жизнь. Мартин прав, я больше не смогу управлять фермой. Так почему я должен стоять у них на пути? У меня есть дела поважнее.
— Какие? — Оливия замерла.
— Перво-наперво, выбраться из кровати, — мрачно произнес отец. — Собираюсь испробовать инвалидное кресло на аккумуляторе. Пиво, которое я пил с тобой в заливе, напомнило мне о хороших деньках. Кто знает, может, старые приятели не забыли меня?
Последующая неделя длилась невероятно долго. Несмотря на то, что жизнь в доме заметно повеселела после согласия отца на обновление коттеджей, Оливия чувствовала себя истощенной и одинокой.
Однажды ночью она спустилась на кухню выпить стакан воды и случайно услышала разговор Мартина и Линды. Ее зять не понимал, почему она оставалась в его доме. Он согласился на ее приезд только из-за денег, которые они рассчитывали получить, теперь же, когда нашелся другой источник финансирования, Мартин не желал делить с ней крышу.
Оливия очень расстроилась еще и потому, что Линда была полностью на стороне мужа. Если бы не больной отец, Оливия бы моментально собрала вещи и вернулась обратно в Лондон. Предательством и упреками она была сыта по горло.
Несколько дней спустя Оливия отправилась в Ньюкасл, чтобы подыскать квартиру и работу.
К несчастью, она слишком поздно вспомнила о резюме, но жизнь в Лондоне научила ее сопротивляться трудностям. Уверенность в своих способностях иногда гораздо важнее, чем увесистая пачка рекомендательных писем.
День доставил ей массу разочарований. Она посмотрела несколько квартир, и все они оказались либо слишком маленькими, либо слишком дорогими. Один вариант у реки ей приглянулся, но с владельцем связаться не удалось, и ей предложили подождать несколько дней. Собеседование по поводу приема на работу назначили на следующую неделю.
Оливия заказала билеты в Лондон, чтобы договориться о перевозке оставшихся в столице вещей, и связалась с отелем, в котором останавливалась в первый свой приезд в Англию.
Возвращаясь в Бриджфорд, она, поддавшись импульсу, свернула на дорогу к Милфорду. Оливия убеждала себя, что хочет еще раз насладиться видом живописного городка, а на самом деле ей не терпелось еще раз проехать мимо дома Джоэла. Она не рассчитывала увидеть его: стоял полдень и он, скорее всего, сейчас ведет занятия в университете.
Недалеко от дома Оливия сбросила скорость. В саду ни души, лишь птицы на ветвях радостно славят весну. Окна безучастно поблескивают на солнце, дверь заперта.
Внезапно Оливия увидела Шона. Рядом с мальчиком вышагивал долговязый мужчина, в котором даже в обычной одежде нельзя было не узнать викария церкви Всех Святых.
Сначала Оливия намеревалась проехать мимо: стекла в машине тонированные, никто не узнает о ее появлении здесь. Но в последнюю минуту остановилась и опустила окно.
— Привет, — бодро поздоровалась она.
— Оливия! — Шон моментально узнал ее и просунул обе руки в окно. — Я скучал по вас, Оливия. А вы по мне?
Она не ответила. Конечно же, она скучала по мальчику, но сомневалась, что стоит говорить об этом.
— О, это ты, Ливви, — спас положение Брайан Вебстер. — Что ты делаешь в Милфорде? Джоэла нет дома.
Оливия могла бы сказать, что она приехала не к Джоэлу, но промолчала.
— Твоя мама знает, что ты здесь, Шон? — обратилась она к ребенку. — Я думала, ты только на выходные приезжаешь к отцу.
— Ты права. — Брайан не дал возможности мальчику и рта раскрыть. — В разгар рабочего дня ему следовало бы быть в школе. Он, вероятно, надеялся застать Джоэла, но отец оказался на работе. Слава богу, я видел, как он сходил с автобуса, и пошел за ним, поэтому он не успел спрятаться где-нибудь. — Викарий вздохнул. — А то бы слонялся по деревне.
— Точно. — Оливия бросила на Шона неодобрительный взгляд. Джоэл бы рассердился не на шутку, узнай он, что сын снова сбежал из дома. Ребенок испытывал терпение родителей с завидным постоянством.
— Сегодня уже четверг, — запротестовал Шон. — Выходные я провожу с папой. По закону, между прочим. И что страшного, если я приехал на день раньше?
