Джанет Дайли - Фиеста в Сан Антонио
— Джо? — Лицо Рики выражало явное недовольство. — Совсем неподходящее имя. Я буду звать ее Молнией, — решил он.
Натали молча смотрела на лошадей. Ей казалось, что обе они слишком большие для Рики, она ожидала, что Коултер даст ему сначала покататься на пони или другой небольшой лошадке.
Она озабоченно посмотрела на Коултера:
— Рики еще слишком мал, чтобы ездить на такой лошади.
— С пони иногда бывает куда труднее справиться, чем с обычной лошадью, — заметил Коултер. — Джо — это именно то, что ему надо. Она и ухом не поведет, даже если рядом разорвется бомба.
— Ее зовут Молния, — поправил Рики. — Можно мне поездить на ней?
— Подойди к лошади, отвяжи ее и приведи сюда, — приказал Коултер. — Веди ее так, чтобы она все время тебя видела.
Рики кинулся к лошади. Натали открыла было рот, чтобы предостеречь его, и сделала шаг вперед, но Коултер стальной хваткой сжал ее руку.
— Не мешай ему. — В голосе его звучал металл. — Он должен учиться быть самостоятельным.
— Но он такой маленький, — пробормотала Натали и отвернулась, избегая взгляда насмешливых глаз Коултера и стараясь смотреть поверх золотистой копны его волос. Она пожалела, что рядом с ней нет спокойного Трейвиса. Присутствие Коултера всегда вызывало в ней смутную тревогу.
— Если ты собираешься устроить истерику, лучше иди обратно домой, — язвительно предупредил он ее.
Сжав губы, Натали решила больше не показывать своего страха и не вмешиваться, чтобы не нарываться на его ядовитые замечания. Она молча наблюдала, как Рики усадили в маленькое седло, прикрепленное к широкой спине лошади.
Во время первого урока Коултер давал все указания резко, сжато, решительным тоном. Натали очень хотелось более доходчиво разъяснить Рики то, что говорил Коултер, но она удержалась и с удивлением заметила, что Рики прекрасно понимает Коултера и первый урок даже показался ему слишком коротким. Только закончив занятия с Рики, Коултер предложил Натали оседлать предназначенную ей лошадь.
Сначала она чувствовала себя какой-то неуклюжей, но, проехав несколько шагов вдоль загона, заметила, что к ней постепенно возвращается прежняя уверенность. Однако под критическим взглядом Коултера ей все равно было не по себе. Только один раз она испытала радость.
Мисси, которая все время молчала, наблюдая сначала за Рики, а потом за Натали, вдруг воскликнула, потянув отца за рукав:
— Папа, скажи Натали, что пятки должны быть опущены.
Коултер быстро взглянул на Мисси и приказал Натали сделать то, на что обратила внимание его дочь. Две мысли поразили Натали: она поняла, что Мисси неплохо разбирается в верховой езде и что Коултер не столь уж безразличен к своей дочери.
После уроков, когда расседлали и увели лошадей на пастбище, все четверо направились пешком к дому. Пока Рики хвастался перед Мисси своими успехами в верховой езде, Натали поблагодарила Коултера за проявленную заботу. Она понимала, что это только начало и им предстоит еще много занятий. Коултер истолковал ее слова по-своему и потому цинично заметил:
— Ты хочешь сказать, что очень дорожишь моим временем и предпочла бы, чтобы с вами занимался Трейвис?
Натали широко раскрыла глаза.
— Нет, я просто хотела сказать, что благодарна вам за то, что выполнили обещание, которое дали Рики, и учите его.
— А ты думала, что я не выполню своего обещания?
— Нет, я знала, что выполните, но…
— Но ты думала, что учить вас буду не я, а кто-то другой? — перебил ее Коултер с горькой усмешкой.
— Если вы намекаете, что я надеялась проводить время наедине с Трейвисом, то вы ошибаетесь, — голос Натали дрожал от возмущения.
— Я этого не говорил, это твои слова, — примирительно сказал Коултер.
— Но вы так думали, — парировала Натали.
Коултер взял ее за руку и повернул лицом к себе. Когда он крепко зажал ее лицо в ладонях, Натали встретила загадочный взгляд его глаз и почувствовала жар во всем теле. Пульс бился как бешеный. Его взгляд был устремлен на ее полураскрытые губы.
— Знаешь, о чем я сейчас думаю? — вкрадчиво спросил он.
Она внезапно почувствовала слабость в ногах и ухватилась за него, но в тот же миг ее словно пронзило током. Она ничего не могла с собой поделать — так на нее действовала близость его тела.
— Дети, — шепотом напомнила Натали.
Он обнял и прижал ее к себе, и она послушно прильнула к нему в горячем поцелуе.
Его рука скользнула с ее руки вниз по спине, по ее податливому телу, послушному его прикосновениям. Она почувствовала тепло, идущее от него, и через мгновение он уже приник к ее губам. Вздрогнув от неожиданности, она тут же уступила его настойчивому поцелую.
Это длилось всего один миг. Коултер так быстро отстранился, что Натали едва не упала. Он удержал ее мягким движением руки. Натали вздохнула в полной растерянности от той реакции, которую вызвал в ней его порыв. Она ненавидела его за то необъяснимое влияние, что он имел над ней. Неужели она никогда не избавится от его власти, которая так ранила ее гордость? Подняв глаза, она увидела, что Коултер не смотрит на нее.
— В чем дело, Рики? — спокойно спросил Коултер.
Натали в панике взглянула на мальчика, который стоял прямо перед ними. Она еще не высвободилась из объятий Коултера. Рики озабоченно сморщил лоб, глядя на Коултера.
— Неужели вам нравится целоваться? — спросил он с недовольным видом.
— Это как шпинат, — со смехом ответил Коултер. — Когда становишься старше, начинает нравиться.
— Аа, — кивнул Рики, но, по-видимому, этот вопрос больше не интересовал его, и он обратился к Натали: — Нонни, ты обещала нам печенье с молоком.
— Идем, — ответила Натали, высвободившись наконец из объятий Коултера.
Тот больше не удерживал ее. Опустив глаза, она шла за мальчиком и слышала за собой мягкие шаги Коултера.
Всю неделю Коултер обучал верховой езде Рики и Натали. Занятия проходили по утрам, до наступления жары. Лошадь Рики мало соответствовала той кличке, что он дал ей, но была послушна своему маленькому хозяину. Чаще всего Рики управлял ею неправильно, но лошадь всегда чувствовала, когда он теряет равновесие, и замедляла бег или вовсе останавливалась, чтобы он не упал. За это Натали ее полюбила.
Успехи Натали были весьма ощутимы. Она многому научилась у Коултера, лихо гоняя по загону то шагом, то галопом, то трусцой и не получая при этом никаких замечаний от своего строгого учителя.
— Сегодня после завтрака мы выедем в открытое поле, — сказал Коултер. — Посмотрим, на что ты способна.
Натали воздержалась от каких-либо проявлений восторга, опасаясь его насмешек, и лишь молча кивнула в знак согласия. Чувствуя себя победительницей, она пошла прогуляться, чтобы немного успокоиться.
