Мэри Бакстер - По обе стороны любви
– Как вы можете быть в этом уверены?
– Думаю, судья Уинстон вынесет справедливое решение.
Уголки рта Пита опустились вниз.
– Надеюсь. Я все еще не могу поверить в то, что этот ублюдок Росс... – Он остановился и прокашлялся. – Э-э... простите, мэм.
Келли покачала головой.
– Не нужно извиняться. Я работаю в окружении мужчин, и, поверьте, мне доводилось слышать выражения и покрепче.
Оба улыбнулись и снова замолчали.
– Вам не кажется, что им уже пора заканчивать?
– Нет, – ответил Пит. – Операция займет больше времени, чем вам кажется.
Келли это знала. Ей не раз доводилось сидеть в комнатах ожидания с родственниками и друзьями. Но на этот раз все было по-другому. Сейчас на операционном столе находился мужчина, которого она любила.
К горлу подступила тошнота. Что же делать дальше?
Ничего, подсказывал ей здравый смысл. Ответ очевиден: ты будешь продолжать жить своей жизнью, а Грант – своей.
– Вы ведь любите его, правда?
Келли больше не видела смысла отпираться.
– Да.
– Я рад. Он слишком долго был один. Внезапно ее охватило беспокойство.
– Вы только не подумайте...
Пит поднял руку, заставляя ее замолчать.
– Я ничего не думаю, мэм, так что перестаньте делать из мухи слона.
– Зовите меня Келли.
– Хорошо, Келли. Я лишь хочу сказать, что с вашим приездом сюда Грант изменился в лучшую сторону.
– Я до сих пор не могу поверить в то, что он никогда не был женат. – Ей не следовало копаться в жизни Гранта у него за спиной, особенно при данных обстоятельствах. Но, несмотря на объяснения Гранта, она все еще была заинтригована тем, почему он столь долго оставался холостяком.
– Он слишком разборчив, когда дело касается женщин.
– Это мне мало о чем говорит, – ответила Келли, пытаясь отвлечься от того, что происходило в операционной.
– Ему нравится жить в захолустье.
– Тогда ему следует остаться здесь.
– А еще он чертовски любит свою независимость.
– Тогда пусть остается свободным, – сказала Келли, упав духом.
Тому, на что она втайне надеялась, никогда не бывать. Грант никогда не изменится.
Даже ради нее.
Услышав, как кто-то позади них прокашлялся, Келли и Пит обернулись.
– А, Эймос, – произнес Пит, поднимаясь. – Присоединяйтесь к нам.
Келли сразу же поняла, кем был этот высокий худой мужчина. Он несколько раз заходил в кофейню. Она встала и вежливо пожала ему руку. Ее сердце бешено колотилось.
Келли не думала, что он пришел сюда ради приличия. Шериф определенно хотел что-то сообщить. По тому, как Эймос вертел в руках шляпу, было заметно, что он нервничает. Он избегал встречаться с ней взглядом.
– Шериф, в Гранта стреляли умышленно?
Прямой вопрос Келли застал обоих мужчин врасплох.
Глаза Пита сузились. Эймос стоял, переминаясь с ноги на ногу. Наконец его лицо просветлело, и он улыбнулся.
– Э-э... мы еще не уверены.
У Келли пересохло во рту, глаза расширились от ужаса.
– Вы имеете в виду...
Она не договорила.
– Я считаю, что это был охотник или подросток, упражняющийся в стрельбе, – произнес Пит. – Мысль о том, что в Гранта могли стрелять умышленно, мне даже в голову не приходила.
Судорожно вздохнув, Келли покачала головой, все еще слишком потрясенная, чтобы говорить.
Подобные вещи не должны случаться с теми, кого она любит.
Облизав сухие губы, она пролепетала:
– Его легко могли... – Она замолчала, не в силах произнести слово «убить».
– Мы знаем, мэм, – сказал шериф. – Но на все воля Божья. – Сменив тему разговора, он добавил: – Передайте Гранту, что мы уже начали расследование.
– Если кто-то умышленно стрелял в него, – резко произнес Пит, – то я не позавидую этому сукину сыну, когда вы его найдете. Грант будет отмщен.
– Послушайте, – добавил Эймос, потирая подбородок, – я обещаю, что мы проведем тщательное расследование и обязательно найдем стрелявшего. Как только мы что-нибудь узнаем, сразу же сообщим вам. – Он остановился и прокашлялся. – Кстати, как там Грант?
– Мы пока не знаем, – ответил Пит, прежде чем Келли смогла что-то произнести.
Вскоре после этого Эймос удалился, и в комнате ожидания повисла тишина. Келли не сводила глаз с двери операционной и была вознаграждена, когда оттуда вышел высокий лысый мужчина в зеленой одежде.
– Мисс Бейкер?
Келли и Пит резко встали.
– Я доктор Карпентер. С Грантом все в порядке. Мы без труда вытащили пулю. – Он замолчал и вытер рукавом лоб. – Однако он потерял довольно много крови и останется здесь на ночь.
– Вы хотите сказать, что в противном случае отпустили бы его домой? – изумленно спросила Келли.
– Да, но было бы лучше первое время не оставлять его одного. – Доктор казался чем-то обеспокоенным. – Что-то подсказывает мне, что, когда Грант проснется, ему очень не понравится больничная палата.
Пит засмеялся.
– Да, вы правы. Он будет готов пойти на все, что угодно, лишь бы поскорее выйти отсюда.
– Могу я увидеть его? – спросила Келли.
Доктор Карпентер кивнул.
– Он отходит от наркоза, но я позволю вам немного с ним посидеть.
– Спасибо, доктор, – с облегчением произнесла Келли, осознавая, что это лишь добавит ей переживаний.
Оставив Пита одного, она проследовала за доктором.
– Я еще долго буду здесь торчать, черт побери?
– Тебе нужно будет остаться здесь всего на одну ночь, – заверила его Келли.
– Целая ночь. Это же так долго!
Келли хотела попросить его перестать ныть, но промолчала. Она знала, что действие болеутоляющего закончилось и он испытывает дискомфорт. Это может привести в дурное расположение духа любого, кто не привык к боли.
Когда на следующее утро она забирала его из больницы, Грант сказал:
– Пит считает, что в меня стреляли умышленно.
– Да, – согласилась Келли, но тут же пересказала ему свой разговор с шерифом.
– Лично мне кажется, что это был несчастный случай.
– А вот Эймос не так в этом уверен.
– Охотники и браконьеры всегда доставляли нам немало хлопот, поэтому мы научились держаться от них подальше.
– Ты думаешь, это был охотник?
– Или ребенок, игравший с отцовским ружьем. – Немного помолчав, Грант серьезно добавил: – Ты думаешь о том же, о чем и я?
Келли посмотрела на него.
– Что к этому может быть причастен Лари Росс?
Лицо Гранта было мрачным.
– Да. Если стреляли умышленно, то Росс единственный, кому была выгодна моя смерть.
– Но если ты всерьез над этим задумаешься, то поймешь, что это нелепо. Во-первых, что он будет с этого иметь, а во-вторых, как он собирался уйти от правосудия? Он первый подозреваемый по этому делу.
