Голди Нидлз - Возвращение к мечте
— Тогда вернемся в бар.
В баре уже было много народу. Но тут, словно по взмаху волшебной палочки, которая, похоже, всегда приходила на помощь Адаму, несколько человек встали из-за столика в углу и вышли из бара. Он немедленно усадил ее на освободившееся место и предложил к кофе немного коньяка или ликера.
— Нет, спасибо, — покачала она головой. — Я рано встаю, и будет очень печально, если я встану с головной болью.
— Не думаю, что полбокала вина тебе повредили бы.
— Совершенно верно. Именно об этом я и собиралась попросить.
Лоури налила в чашки кофе и, машинально положив в одну из них кусок сахара, протянула ее Адаму. Она готова была убить себя, увидев самодовольное выражение на его лице.
— У тебя хорошая память, Лоури.
— Только на мелочи, — парировала она с натянутой улыбкой.
— Вроде обещаний выйти замуж?
Его глаза буравили ее, вся теплота исчезла из голоса.
Лоури пожала плечами. Теперь, когда клинки были обнажены и готовы к бою, она стала вдруг удивительно спокойна.
— А ведь я никогда не обещала выйти за тебя замуж, Адам. Ты решил, что мое согласие подразумевается само собой.
— Ты хочешь сказать, что с самого начала не собиралась выходить за меня замуж и задумала поступить именно так, как и поступила?
— Правильно.
Она допила свой кофе, снова наполнила чашку и взглянула на Адама.
— Тебе налить еще?
— Нет. Мне необходимо выпить коньяку.
Он жестом позвал официанта, а потом повернулся к Лоури.
— За что?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты прекрасно знаешь, — отрезал он. — За что ты меня так наказала? Что я сделал? Вспомни, я ведь предложил тебе выйти за меня замуж.
— Да, предложил. Но с такой неохотой, с таким презрением, что я чувствовала себя как коварная маленькая интриганка, подстроившая тебе эту ловушку. — Она пожала плечами. — Я была для тебя только неприятной обязанностью, которую нельзя с себя сложить. Тогда как для меня ты был единственной любовью, по крайней мере тогда.
Адам помолчал, пока официант наливал ему коньяк, потом одним глотком отхлебнул половину и поставил рюмку на стол, пронзив Лоури ледяным, уничтожающим взглядом.
— Я в тот день позвонил Руперту, потому что испугался, не случилось ли с тобой чего-нибудь, Я сначала ничего не понял, когда он сказал, что ты уехала. Затем, когда я приехал за письмом, меня ждал такой ледяной прием от Сары, что кровь застыла в жилах. — Он мрачно усмехнулся. — С тех пор я их больше не видел. Они дали мне понять, что в их доме я — нежеланный гость. Мне трудно простить тебе это. Я очень любил Доминика и Эмили, но сомневаюсь, что Сара когда-нибудь позволит мне даже близко к ним подойти. Лоури пожала плечами.
— Это Сарина семья, если ты помнишь. В Морганах очень сильна семейная солидарность.
Адам в упор глядел на нее. — Кстати, о твоей семье: ты, без сомнения, наслышана о моей неудачной поездке в Уэльс в поисках тебя?
— О да. Отец позвонил мне сразу, как только ты уехал.
— Там меня приняли значительно хуже, чем даже у Клеров.
— Интересно! А чего же ты ожидал?
— Какого черта, Лоури, я ведь пытался разыскать тебя! В то время мне и так приходилось несладко и только не хватало мотаться по всей стране в поисках тебя.
— Я не просила, чтобы ты меня разыскивал, — сказала она, ничуть не тронутая его словами, — и к тому же одну поездку в Квамдервен едва ли можно назвать мотанием по стране.
Адам с трудом сдержал себя.
— В любом случае, это была пустая трата времени. Твой отец наотрез отказался сказать мне, где ты, и едва ли не вышвырнул меня вон. Твоя мачеха ко мне даже не вышла. Я больше ничего не мог сделать, так что вернулся в Лондон и попытался забыть о твоем существовании.
— Очень разумно.
Он угрюмо посмотрел на нее.
— Похоже, ты легко меня забыла, раз уже с кем-то еще.
— Я уверена, что и ты сделал то же самое.
Адам допил свой коньяк.
— Как ни странно, нет, — произнес он без всякого выражения. — А вообще-то, ничего странного. У меня просто нет времени на женщин. Работа заполняет всю мою жизнь.
Лоури скептически улыбнулась.
— В это трудно поверить.
— Так часто бывает, когда говоришь правду — В его ответной улыбке не было веселья. — Моя мать очень беспокоится из-за меня. Раньше она беспокоилась из-за «бесконечного хоровода моих подружек» — ее слова, не мои. Теперь она не довольна, потому что их вовсе не стало.
— Совсем ни одной?
— Ни одной. Она мне говорит, что я должен завести семью. — Его рот скривился. — К счастью, она никогда не узнает о том, как я однажды чуть не исполнил ее желание.
Лоури взяла свою сумочку и шарф.
— Хорошо. Ну а теперь когда ты узнал все, что хотел…
— Не торопись. — Адам резко протянул руку через столик и остановил ее. — Я узнал далеко не все, Лоури. Я хочу знать, куда ты поехала и почему велела всем не говорить мне, где ты.
— Я уже сказала тебе, куда я поехала. Я решила пожить у родственников и заставила всех пообещать, что они тебе ничего не скажут потому, что никогда больше не хотела тебя видеть. Так что все очень просто.
Она встала с твердым намерением пойти домой. Адам поднялся вслед за ней.
— Я бы отвез тебя домой, но последняя рюмка коньяку была явно лишней. Подожди здесь минуту я попрошу, чтобы тебе вызвали такси.
Лоури открыла рот, чтобы сказать, что дойдет до своего дома пешком, но потом передумала. Если она это скажет, то он, конечно, пойдет ее провожать.
Пока они ждали в фойе, Лоури попыталась сказать что-нибудь нейтральное, чтобы хоть немного снять напряжение между ними.
— Спасибо за вкусный ужин, — придумала она наконец.
Адам посмотрел на нее с сардонической усмешкой.
— Ты к нему почти не притронулась.
Снова молчание.
— Ты завтра возвращаешься в Лондон? — вежливо спросила она, мечтая, чтобы такси скорее приехало.
— Еще не знаю, — ответил он, пожав плечами. — Зависит от того, успею ли я сделать все, зачем приехал.
К превеликому облегчению Лоури, такси наконец-то приехало, и она, улыбаясь, протянула Адаму руку.
— Ну, до свидания, еще раз извини за машину.
— Небольшая плата за честь снова увидеть тебя, — насмешливо улыбнулся он и вместо того, чтобы пожать ей руку, поднес ее к губам, а потом вдруг резко отпустил.
Когда она выходила из отеля, он не сделал ни шага, чтобы проводить ее. Лоури была удивлена. Она не сомневалась в том, что он проводит ее до такси, хотя бы только для того, чтобы узнать, где она живет.
На следующее утро Лоури почувствовала себя совершенно разбитой. Она едва смогла подняться с постели, разбуженная требовательным криком своей дочки. Однако она немедленно встала, зевая, накинула халат и поспешила к Рози, которая стояла в своей кроватке, колотя по прутьям погремушкой.
